— К химии меня теперь точно не подпустят…

— Не вижу твоего особого расстройства по этому поводу, — ухмыльнулся Стен и, потянувшись, поднялся на ноги, — ладно, пошли вниз, там сейчас собрание будет. Шамана можешь с собой не брать, он все равно сейчас никакой.

Когда мы спустились в гостиную, почти все были уже в сборе. Отсутствовали только пара «волков», охраняющих периметр, Алиса и Духобор. Как объяснил Игнат, устало плюхнувшийся рядом со мной на мягкий диван, буквально пару минут назад, они доставили сюда ту самую девочку. Как только наши штатные биологи ее увидели, то сразу забыли обо всем на свете.

— А с дедом что? — осторожно поинтересовался я, глядя, как он жадно припадает к литровой бутылке с водой.

— Стерли память, — пожал плечами оперативник, — ну и подчистили за вами немного. Лишние следы там ни к чему.

— Хм…

— Да не парься ты, — глядя на мое лицо, продолжил он, — ему же лучше будет. Меньше знаешь — дольше живешь. А здоровье у него теперь, благодаря одному юному благодетелю — ого-го! Еще лет двадцать протянет как минимум.

— Хм…

— Мы же вроде не умеем стирать память? Меня, во всяком случае, этому точно не учили, — удивился я.

— Не умеем. Колдунов с волшебной палочкой среди нас нет. Но и старые добрые препараты ведь еще никто не отменял.

Про такие штуки я слышал только краем уха. Сначала в желтой прессе, регулярно раздувающей скандалы на разного рода происшествиях или просто выдумывающих истории ради собственного рейтинга, а потом уже в учебке. Формул не знал, в руки на вооружение не получал, но назначение и способы использования нам рассказывали. Многие такие «лекарства» использовались лишь как средство экономии внутренней энергии. Действительно, зачем тратить свой ресурс отличая правду от лжи, если есть обычная, слегка модифицированная сыворотка правды? Минимум побочных эффектов — максимум информации. Конечно, опытным оперативникам, у которых стаж работы исчисляется десятилетиями оно почти без надобности — людей они читают на раз, однако в некоторых случаях бывает полезно, т. к. первые два способа не всегда дают стопроцентную гарантию. Остальные же препараты использовались просто потому, что у них не было аналогов. Каким бы одаренным ты не был, залезть в чужие мозги напрямую, чтобы считать информацию или стереть память было не под силу никому. Хорошо еще, что сейчас есть возможность ограничивать «стирание» по временному промежутку. А то представить себе старика с мозгом двухлетнего ребенка было бы жутковато… Да и неправильно это.

— Что ж, начнем, — отвлек меня от размышлений сухой голос Митрова.

Я огляделся. Все уже разместились по гостиной и внимали полковнику, деловито расхаживающему в центре возле журнального столика. За его спиной, приехавшей с группой волков Виктор, что-то деловито присоединял к ноутбуку. Рядом сиял синим экраном огромный LCD — телевизор. Народу было немного, всего одиннадцать человек, включая меня самого. Но мест все равно не хватило, поэтому некоторые расположились прямо на полу, растянувшись на мягком персидском ковре и облокотившись о стену.

— С общей ситуацией, я надеюсь, все ознакомлены? — полковник выразительно посмотрел в мою со Стеном сторону. Мы в ответ почти синхронно кивнули, — отлично. Как вам уже известно, на нас было совершено нападение. В нападении участвовали высокопрофессиональные наемники и…, - тут он слегка запнулся, — иные формы жизни. Потери — чудовищные. Больше половины личного состава — уничтожено. Из тридцати двух одаренных в живых остались только пятнадцать. Нападавшие были прекрасно осведомлены практически обо всем. Наши слабые точки, схемы расположения охранных постов и зданий, внутренние коммуникации и каналы связи. Все это указывает на то, что либо в наших рядах был «крот», либо… все наши отчеты, регулярно отправляемые в Москву, уходили не только начальству. Ответственным за обеспечение внешней безопасности отдела был Ремизов, однако он пропал без вести, как еще двое наших сотрудников — Аркадий и Антон.

— Что наводит на некоторые размышления…, - тихо пробормотал Архип Петрович, однако его услышали все, со слухом у одаренных проблем не было.

— Все сотрудники баз, — тем временем продолжил полковник, мерея шагами гостиную, — проходили тщательную проверку, исключающую возможность утечки, поэтому я склоняюсь ко второму варианту — сеть отправки информации была взломана, либо «крот» сидит в Москве. Кто в последнее время занимался информационной безопасностью?

— Аркадий, конечно, — пожал плечами Стен, — Паша тогда уезжал на стажировку. А когда вернулся, то буквально в этот же день все и произошло.

— Что с самим отделом?

— Выживших нет, — ответил с дивана Игнат, — все четверо информационщиков убиты при штурме. Сведения точные — проверили сегодня. Аркадий пропал без вести.

— Выходит, что он…

— Да быть того не может! — Архип Петрович раздраженно уставился на Альцмана, — я работал с этим мальчиком с самого детства, воспитал, можно сказать, и знаю точно — если кто нас и предал, то только не он.

— Вас всегда отличало излишнее доверие к людям, — хмыкнул Игнат.

— Он уехал, — прерывая начинающийся спор, сказал я.

В гостиной наступила тишина. Взгляды всех присутствующих собрались на мне как иголки на магнит.

— Утром я пытался вам об этом рассказать, — продолжил я, — но все были так увлечены той девочкой… Ну а потом еще и эта спешная поездка сюда. В общем вот, — порывшись в кармане, я достал на свет сложенный вчетверо окровавлены листок бумаги и передал его подошедшему Митрову.

Сергей Борисович осторожно взял бумагу и, изучив со всех сторон, тяжело вздохнул:

— Придется с ней поработать. Ты помнишь хоть примерно, что в ней было?

— Могу воспроизвести почти дословно.

— Сделай милость, — полковник присел на столик, положив записку рядом с собой.

Чувствуя себя докладчиком на конференции, я почти слово в слово озвучил текст, прочитанный мною два дня назад в пыльной, полуразрушенной избушке на окраине дачного поселка. По мере повествования, лица людей вытягивались все больше и больше. Даже Виктор, забыв про свою аппаратуру, сидел на полу и слушал, так и не донеся кабель до розетки. Я прекрасно их мог понять. В один прекрасный момент узнать, что все ради чего ты работал и старался не более чем ложь и фикция… Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что все оперативники так и живут. Мало кто имеет полный доступ к информации. Каждому дают ровно столько, сколько необходимо для выполнения определенного задания либо работы. Давать оперативнику лишнюю информацию, повышая тем самым, шанс на ее утечку никто не станет.

— Нечто подобное я и предполагал, — нарушил затянувшееся молчание Архип Петрович, и вдруг неожиданно усмехнулся, повернувшись к Митрову, — так какой, вы говорите, у вас допуск секретности на данный момент?

— Высший, — на автомате ответил тот все еще пребывая в прострации от услышанного.

— Какая ирония судьбы. Думаю, вам стоит понизить его на пару циферок вниз. Как, впрочем, и всем здесь присутствующим.

— Как такое вообще возможно? — прошептал полковник, — я ведь столько лет с ними работал… они ведь все…

— Подождите, — перебил его Север, — так выходит, что вся операция на Алтае — просто тренировка? Столько крови, столько загубленных жизней, почти стертый с лица земли город и все это только ради того, чтобы проверить нас в деле?

— Я тебе больше скажу, — повернулся к нему Игнат, — если они смогли провернуть такое, значит, у них есть технология прокола пространства. А это, в свою очереди, означает, что и все наши дежурства по лесам и отлов тварей тоже фикция. Нас тупо проверяли и готовили к большому делу. Они в любой момент могли закрыть проколы и все — ни одна тварь бы не пролезла.

— Голова пухнет… — кажется, это сказал Виктор.

— Подождите! — выкрикнул Святослав — молодой, обычно всегда молчаливый оперативник, редко присутствовавший на совещаниях, — у меня к Диме столько вопросов!