— Чего же тут умного, демонов на стенке рисовать? — возмутилась баба Серафима. — Тьфу на него! Ой, прости, батюшка дуру, это я сгоряча.

— Здесь такое дело, Серафима, — задумчиво начал пояснять иерей. — Демон этот не канонический, а являет собой копию с картины художника Врубеля. А вот надпись он прикрывает откровенно бесовскую, которую мог написать только одержимый бесами человек. Здесь или надо стирать ту надпись или чем-то прикрывать. Если бесовскую надпись прикрыть каким-то светлым изображением, то это походило бы на адописное изображение, то есть когда с чёрными мыслями под светлым ликом изображалось отвратительное. Наша церковь уже давно научилась бороться с адописными иконами, отправляя их прямиком в огонь. Однажды Святой Василий Блаженный уничтожил такую икону, отчего сам чуть не погиб от рук москвичей. Вот я и говорю, что умно здесь поступили, прикрыв бесовское изображение псевдодемоном. Вот пусть красиво написанный падший и прикрывает бесовскую надпись.

Батюшка Панфирий задумался. Его беспокоила появившаяся недавно навязчивая мысль касательно Святого Василия Блаженного и этого учебного заведения. Почему-то, как только Панфирий стал приходить в эту школу, так ему постоянно стали приходить на ум деяния Святого Василия. Почему-то именно этот святой ассоциировался с этим заведением. Где тут связь? Какая-то заштатная школа на болотах и московский великий человек, но мозг намекал батюшке, что он чего-то не учитывает в этом раскладе. Это несколько беспокоило священника, но он здраво рассудил, что мысли о святом это светлые мысли, поэтому хуже от них не будет. Может это сам Василий хочет что-то с небес донести Панфирию.

— Наг весь, брада курчевата, в левой руке плат, правая молебна, и телом смугл от солнечнаго горевания, — пробормотал батюшка с затуманенным взором. 

— Что говоришь, батюшка? — стала прислушиваться к бормотанию священника Серафима. — Кто наг весь?

Она видела, что батюшка, пребывающий в задумчивости, стал перемещаться по вестибюлю школы, не видя ничего вокруг, при этом он что-то бормотал.

Панфирий от её слов очнулся возле стены, на которой вывешены фотографии всех учителей и сотрудников школы. При этом священник чуть ли не касался носом фото новой директрисы школы, которая строго на него взирала со своего изображения. Кроме директрисы на священника взирали и другие тётки, а вот мужчин практически не имелось в школе, что чрезвычайно печально. Для отроков нужна сильная мужская рука и авторитет учителя, но, почему-то в последнее время стало модным всячески унижать учителей: отроки это видят и на ус мотают. Слабые умишком отроки даже кидаются на учителей и орут на них всякими нехорошими словами. Увы, бывает и такое. Да и не всякий мужчина, работающий в школе способен усмирить разбушевавшегося недоумка, особенно пребывающего в уверенности, что это он центр вселенной и ему всё дозволено, даже курить травку до полной одури. Вот и в этой славной школе мужчин раз-два и обчёлся: завхоз, физрук, трудовик и математик. Вот и фото молодого математика: смотрит уверенно. Видно, что человек пребывает в умиротворении и его ничто не колышет, как не от мира сего.

— Где-то я вашего Никодима Викторовича видел раньше, — показав на фото рукой, сказал Серафиме священник, — Вот только не помню где.

— Так, наверное, в посёлке и видели его, окаянного, — поспешно затараторила Серафима.

— Может и так, — легко согласился священник, вот только ему казалось, что он видел лицо этого Никодима когда-то раньше, вот только где — он забыл, что заставляло батюшку пребывать в некотором смущении.

На семинарах, проводимых отцом Панфирием в школе, все слушатели уже так освоились и привыкли к иерею, что осмелились задавать ему вопросы и даже спорить. Всем известный Семён Бекетов даже задал священнику провокационный вопрос.

— Вы много говорили об энтропии, — начал Сеня. — А вот ваш патриарх заявил, что второе начало термодинамики предполагает нарастание в мире, в космосе энтропии. При этом патриарх сказал, что энтропия — это разрушение, это хаос, это нарастание беспорядка, и что всякая система стремится к разрушению. Он сказал, что никакая система не может преодолеть энтропию, опираясь на внутренний ресурс, только божественная сила, энергия со стороны может преодолеть энтропию человеческого рода, его распад и его гибель.

Пришлось отцу Панфирию выгораживать своего патриарха, заявив, что патриарх, как глубоко верующиё человек, обратил внимание своим заявлением не на проблемы физики, а на проблемы существующего социума. Патриарха, прежде всего, заботит духовная зрелость народа, а не точность формулировок физических законов. Наверное, никто не будет спорить, что в последнее время с духовностью в этом мире дела обстоят не очень хорошо, можно сказать, дела совсем плохие. Людей становится больше, а духовности всё меньше. Вместо человека-творца появляются толпы людей с козявочным мышлением и вульгарными потребностями. Вот патриарх громко и заявил, что человечество ждёт распад и погибель. Одумайтесь люди, ибо скоро смерть! Конечно, с гибелью человечества весь физический мир не рухнет, а непременно продолжит существование. Но ведь обидно, что Вселенная людям дала шанс познать истину, а они решили познать дешёвые соблазны.

В силу повреждения человеческой природы путь к истине для человека стал тернистым. «Отдай кровь и прими дух», — такими словами определяют святые отцы положенный нам путь борьбы с соблазнами.

Зло бьёт по самому сокровенному — по духовности, отравляя, прежде всего, разум молодых людей. Чем гордятся, извините, например, содомиты? Чем-то конкретным, каким-то определенным местом гордятся или чем-то абстрактным? Для всех это загадка, чем они на своих сборищах гордятся? Своей девиацией? Или тем, как они её, прости Господи, осуществляют? Да, уважаемые слушатели, это обыкновенная девиация, как бы нам не рассказывали поборники западных идей, что это нормально. Это совсем не нормально. Природой этого не предусмотрено. И гордиться тут абсолютно нечем. Это примерно, как воры взялись бы гордиться своими деяниями. Вышли бы на свой парад с тележками украденных ими вещей и стали бы жутко этим гордиться, а дегенераты гордятся своей ущербностью и деградацией.

Живя в посёлке Жупеево в неказистом домишке при церкви, батюшка Панфирий не чурался благ цивилизации: во всяком случае, у него в домишке работал интернет и этим достижением цивилизации батюшка периодически пользовался. Вот только в этой мировой помойке запросто можно нахвататься блох непотребства, но то такое дело: не лезь просматривать сомнительные сайты и будет твоему разуму счастье. Сегодня вечером иерей, закончив все свои дела, связанные с его должностными обязанностями, залез в интернет, предварительно укрепив себя молитвой против соблазнов и, на всякий случай, перекрестив компьютер и монитор. Панфирий знал, что, как только в мире появились книги и газеты, так дьявол проник в типографскую краску; появилось радио и телевидение, так дьявол и там себе свил гнездо впечатляющих размеров, поэтому Панфирий и не слушал радио и не смотрел телевизор. Чего там смотреть: сплошной негатив или истерические вопли полуграмотных граждан подозрительной наружности, которые за то, что их показали на весь мир, готовы нести с экрана любую чушь, лишь бы позабористей и скандальней. В среде дегенератов устроить скандал считалось доблестью. Таких граждан надо за государственный счёт обеспечить экзорцистом или уютной комнаткой в специальном лечебном заведении с добрыми санитарами, а не показывать по телевизору. Интернет тоже та ещё клоака, но здесь можно искать информацию самому, и не зависеть от произвола режиссёров, хотя надоедливой рекламы и зазывных картинок и здесь хватает. В интернете дьявол обосновался основательно и чувствовал себя вольготно, но здесь его можно игнорировать. Кстати о дьяволе и тех, кто ему успешно противостоит. Сегодня вечером Панфирия интересовали деяния святого Василия Блаженного, поэтому он искал в сети все упоминания об этом святом: ему хотелось освежить в памяти деяния этого человека и почитать комментарии, касательно Василия. В сети, как оказалось, ничего нового для Панфирия по личности святого Василия не оказалось. Всё излагалось кратко и однообразно, кочуя из сайта в сайт. Собственно в сети всё так и обстояло: много поверхностного материала и мало настоящей аналитики. Василия Блаженного ещё называли Нагой, так как он жил настоящим юродивым. Буквально в русском языке слово «юродивый» означает «уродливый», «ненормальный», «сумасшедший». Юродивые намеренно вели себя как безумные Христа ради, чтобы соответствовать христианской истине, изречённой самим Спасителем: «Царство Моё не от мира сего». На Руси синонимом слова «юродивый» являлось слово «блаженный», что для современников несло смысл о Василии, как о благочестивом божьем человеке. Крест юродства Христа ради состоит в отвержении всех благ земных — жилья, семьи, денег, правил общественного приличия и уважения людей. С 16 лет Василий Блаженный ходил без обуви и одежды даже зимой, за что его прозвали Василий Нагой. Он изнурял себя строгим постом, постоянно молился и носил железные вериги, переносил холод, голод, насмешки и побои со смирением, негасимой любовью и жалостью к людям. Таким жутким образом юродивый пытался наставить людей на путь истинный.