Черт. Я планировал встретиться в полдень с аспиранткой из Колумбии, которая у меня на быстром наборе, - начинающим терапевтом и преподавателем йоги с гибкостью на уровне, но теперь стало ясно, что придется отменить эти планы. Я думал, что испытание заключается в поимке приспешника Виктора, но теперь ясно, что у Витто другие идеи насчет того, как убедиться, что я готов прыгать через все препятствия, чтобы унаследовать титул, богатство и власть, которые ждут меня в конце этого срока.
Шесть гребаных месяцев.
— Конечно, — пробурчал я, собираясь уходить. — Без проблем. — Только это большая, блядь, проблема. Не думаю, что я прожил шесть дней без какого-либо сексуального контакта с того момента, как к моему члену впервые прикоснулась рука, отличная от моей собственной, не говоря уже о шести месяцах. И, видит Бог, если я трахну Катерину до нашей брачной ночи, меня ждет совсем другой вид ада.
Или все-таки?
Я размышлял об этом, пока спускался на первый этаж. В конце концов, если я лишу Катерину девственности до нашей свадьбы, она вряд ли расскажет об этом своему отцу. А если он и узнает об этом, несмотря на все наши усилия, то вряд ли расторгнет помолвку из-за этого. За кого бы он тогда выдал свою драгоценную дочь? Большинство игроков старой закалки, заинтересованных в ней сейчас, не стали бы этого делать. Нет, я оставлю ее и все, что с ней связано, с дополнительным преимуществом - мне будет чем занять свое время в ближайшие несколько месяцев.
Соблазнить Катерину Росси. Это может стать забавной игрой. Посмотрим, удастся ли мне уговорить эту защищенную принцессу мафии сдаться перед тем, как мы пойдем к алтарю. Готов поспорить, что она никогда даже не целовалась, и наблюдать за тем, как она распутывает одну нить за другой, пока я дразню ее до предела, будет очень весело.
Давненько я не испытывал трудностей. Теперь женщины бросаются на меня, падают в мою постель без всяких усилий, делают все унизительные и эротические вещи, о которых я могу попросить их без малейшего колебания. Я бы не сказал, что это стало скучным, но, возможно, немного повторяющимся. Могу признать, что они начали сливаться друг с другом. Но Катерина ничего этого не делает.
Она не будет бросаться на меня. Она не будет легко падать в мою постель. А что касается всего остального...
Когда лифт въезжает в вестибюль офисного здания, у меня уже наполовину встает, и я поправляю себя, выходя на улицу и направляясь к своей машине.
Возможно, следующие шесть месяцев окажутся не такими уж плохими. И что самое приятное?
Она и понятия не имеет, что я для нее приготовил.
3
КАТЕРИНА
— Что он сказал?
София почти задыхается, растянувшись на моей кровати с балдахином и наблюдая за тем, как я перебираю платья для сегодняшней помолвки, доставленные сюда личным шоппером, чтобы я могла выбрать одно из них. Я бы предпочла отправиться за покупками, но после недавней стычки с Братвой, о которой отец отказывается рассказывать, мне велели как можно больше оставаться дома, усилив охрану, если уж совсем приспичит выйти. Мне с трудом удалось получить разрешение на приезд Софии, и меня это уже раздражает.
Одна вещь, которая мне нравилась в колледже, даже если мне приходилось жить дома и иметь при себе незаметную охрану, это то, что он предоставлял мне больше свободы. Возможность гулять по кампусу, заводить новых друзей, сидеть в кафе и читать книгу. За эти четыре года я проводила вне дома больше времени, чем когда-либо прежде, и свобода была божественной. Теперь, когда у меня ее отняли - да еще и ограничили - я чувствую себя более чем в замкнутом пространстве.
— Он сказал, что не хочет на мне жениться. Вернее, не на мне конкретно, а вообще не хочет жениться. Но, конечно, ему придется это сделать, если он хочет остаться в высшей структуре власти, как сейчас, и когда-нибудь получить наследство.
— Как романтично. — София закатывает глаза. — Значит, он заставит себя жениться на тебе, чтобы сохранить свою власть и деньги. Прекрасно. Ты должна была сказать ему, чтобы он сразу отвалил.
— Как будто я могу это сделать? — Я смотрю на нее с легким раздражением. — София, ты единственная дочь мафиози, о которой я знаю, которая имеет такую свободу, как ты. Ты ходишь куда хочешь, встречаешься с кем хочешь - у тебя даже есть гребаная карьера. Ради всего святого, ты даже не девственница.
— Ни капельки. — София ухмыляется. — Честно говоря, мне очень грустно, что твой единственный сексуальный опыт, судя по всему, будет с этим гребаным высокомерным мудаком, который тебя не заслуживает и не ценит.
Я вздохнула.
— София, ты знаешь Луку всю свою жизнь, как и я. Что, по-твоему, должно было случиться? А что я думала, что произойдет? Он годами пестрел во всех нью-йоркских таблоидах, каждую неделю с разными девушками. Я была идиоткой, если думала, что он будет хоть немного рад жениться.
— Блядские мужики. — София покачала головой, подперев подбородок руками. — Я, конечно, тоже не очень хочу замуж, но если бы кто-то предложил мне все то дерьмо, которое Лука получает за то, что женится на тебе, у меня бы блядь хватило порядочности изобразить хоть немного гребаной благодарности.
— Сколько раз ты можешь сказать "блядь" в одном предложении, София? — Я бросаю на нее косой взгляд, и она смеется.
— Нам стоит это выяснить?
— Пожалуйста, нет. — Я снимаю с вешалки платье и протягиваю ей.
— Тебе нужно немного расслабиться, — жалобно говорит София. — Тебе следовало бы больше веселиться в колледже, как это делала я. Бросить своих охранников, сходить на несколько вечеринок, немного пошалить. Ты бы хорошо провела время.
— Или попала бы в невообразимые неприятности, когда мой отец узнал бы об этом.
— Что самое худшее, что могло бы случиться? Он лишил бы тебя наследства, и тогда ты использовала бы свой диплом, чтобы жить нормальной жизнью? Это не самое худшее, Кэт.
— Тебе легко говорить, — отвечаю я, расстилая платье на кровати. Оно прекрасное, великолепного королевского синего цвета, с приталенным лифом и воротником-мандарином, короткими рукавами и парчовым узором по всей ткани до колен. — Твой отец ни за что не лишит тебя наследства.
— А еще он не потерпит, чтобы кто-то вел себя так, как Лука в отношении брака. — София вздохнула, откинув темные волосы на одну сторону и посмотрев на меня. — Я выросла, видя, что значит быть в счастливом браке. Мои родители так любят друг друга, что это отвратительно. Но это также означает, что я не соглашусь на меньшее. Если я когда-нибудь выйду замуж, то хочу, чтобы мужчина был влюблен в меня до безумия, до беспамятства, до смерти. Если я не могу этого получить, я буду просто весело проводить время на свиданиях.
— Хотела бы я иметь такую возможность. — Я беру платье, жестом указывая на вешалку. — Выбери себе одно. У нас одинаковый размер. А потом помоги мне застегнуть молнию, потому что у меня мало времени, чтобы подготовиться.
***
Через час я уже еду на вечеринку в королевском синем платье, дополненном нюдовыми туфлями Louboutin и жемчугом моей матери и, конечно, сверкающим кольцом Луки на левой руке, напоминающим мне о том, ради чего затевается сегодняшний вечер.
Моя семья арендовала для вечеринки популярный итальянский ресторан в современном стиле недалеко от Пятой улицы, и к моему приходу он уже полон гостей, несмотря на то что я пришла на десять минут раньше. Я сразу же замечаю Луку, когда вхожу вместе с мамой и Софией, и на секунду задерживаюсь, чтобы взять бокал шампанского с подноса, желая взглянуть на него так, чтобы он не увидел. Он стоит рядом с моим отцом и Софией и выглядит великолепно, в еще одном идеально сшитом костюме, его щетина сбрита до слабой тени на челюсти, а волосы искусно уложены с помощью небольшого количества средства.
Мой будущий муж. Эта мысль не может не пугать. Я не знаю, чего ожидать от Луки. Я знаю, что он никогда не будет жесток со мной - мой отец никогда бы этого не допустил, но я не знаю, что будет представлять собой брак с ним. Я не знаю, как он будет себя вести, чего захочет, что будет представлять собой наша совместная жизнь. Я знаю, что он не будет уступчивым, не будет легко поддаваться моим желаниям, сама мысль о том, что я навсегда свяжу себя узами брака с кем-то, кто обладает таким сильным, интенсивным присутствием немного пугает меня.
