– Сколько они могут собрать? – поинтересовался я, коверкая слова.

– В таком городке человек тридцать во всех бандах может быть. Значит, двадцать желающих наберется, в самом плохом случае. Но, скорее, человек двенадцать. Контры у них свои, между собой всегда есть.

– Сегодня ночью? – эта новость меня встревожила.

– Не, теперь уже когда-нибудь. Мы сегодня будем ехать до упора, первый по дороге постоялый двор точно пропустим. Если успеем до темноты добраться до следующего, то там заночуем. Но, скорее всего, просто в поле встанем.

Ладно, хоть успокоил. Когда-нибудь в моем случае, это значит – никогда.

Потому что не стоит мне возвращаться этим путем обратно. Тут, я так понимаю, никто не опознанным не проходит, мимо городка. А одному шагать по дорогам Сатума – точно не стоит, занятие для совсем бессмертных, получается.

До второго постоялого двора мы все же успели доехать, хоть и в ночи, разместились на подводах. Я так и проспал всю ночь, укрывшись плащом. Меня пока не стали выставлять в ночное, ведь я еще не проверен и не принят на работу по установленной процедуре, принятой в Сатуме.

Утром хорошо позавтракали, сытной кашей с мясом и квасом. Со мной разговора еще не провели, только Донк попросил бить жуликов помягче при случае, чтобы не померли сразу.

Тронулись тоже быстро, появилась возможность после вчерашней спешки побыстрее пройти путь до границы с Терумом. У водящих караваны, конечно, все рассчитано и проверено, чтобы не спешить и перегоны выполнять без лишнего перенапряжения, в спокойном и ровном темпе. Но иногда появляется возможность быстрее покинуть опасную землю и расслабиться в соседнем государстве, где к тому же, все дешевле и качественнее, от еды до состояния дорог.

Шагали до обеда, когда остановились на отдых, распрягли лошадей и пустили по лужайке. Подводы, кстати, составили в два ряда, чтобы хоть так прикрыть своих людей. На каждой подводе везут сверху по два деревянных ежа из крепких заостренных стволов молодых деревьев, интересной конструкции. В лежачем положении они складываются, но, поставленные на землю, раскрываются так, что перекрывают проход в два метра, не давая проскочить сходу в центр каравана. Полезное изобретение, если в проход ставили сразу два ежа, можно не беспокоиться о своей защите, кроме, конечно, вреда от метательного и стрелкового оружия.

На обеде состоялся разговор со мной. Собрались все караванщики: возчики, охранники и сам купец Торес, только раненые остались лежать на своих местах.

Меня расспросили о прошлой жизни, почему ушел из своей страны, где я служил и как смог немного научиться разговаривать и понимать язык. Я даю ответы, конечно, исходя из своих возможностей и знания слов, короткие и односложные.

Всех мои пояснения устроили.

Ведь людей в охране серьезно не хватает, кроме раненых оказался и еще один убитый, оставленный в могиле возле дороги после того, как смогли отбиться ночью от большой банды – Донк лично зарубил двоих бандитов после смерти одного из охранников. Нехватка трех человек и объясняет ту нервозность, которая возникла при проезде предместья городка, образовались большие неохраняемые зоны, куда прорываются жулики в поисках легкого товара, который можно стащить с подвод. Обычно все проходит гораздо легче и охране не приходилось бить на поражение, только не пускать проходимцев к подводам, стараясь бить по ребрам и спинам. Таков негласный уговор между охраной караванов и местными бандитами, что вторые не пытаются нападать на охрану, а охрана применяет превентивные меры, без особого членовредительства.

Я рассказал, как смог, что произошло в тот момент, и Донк объяснил мне, что удар по затылку оказался вполне разумеющимся, а куда там упал жулик – это дело его приятелей, спасать и вытаскивать из-под копыт своих братьев. Но вот, проколотое плечо в ответ на замахи ножом второго жулика – это превышение местной самообороны. Не очень значительное, но вкупе со смертью первого неудачника, уже тянущее на хорошую трепку для каравана при следующей встрече, которая может закончиться неизвестно чем для всех охранников, да и возчиков тоже.

Поэтому следующий год купцу придется выбирать маршруты в стороне от ближайшего пути на Север, тратить лишний день в дороге туда и обратно. Впрочем, Донк напомнил Торесу, что предупреждал о почти стопроцентных проблемах при отсутствии трех охранников для каравана, на что купец не стал спорить и подтвердил мое принятие на работу с сегодняшнего дня.

По обычной плате, два золотых в месяц, с ночлегом, кормежкой и помощью в случае ранения. Посчитали, что испытательный срок я прошел в стычке в предместье.

Мне сразу выдали условленный задаток в четверть платы и залитую кровью погибшего кожаную куртку со вставками, защищавшую ноги до колен.

В ответ я повторил слова клятвы, тоже стандартные, вслед за Донком, обещая Торесу бдить и защищать караван, подводы, лошадей, купца и всех остальных караванщиков – именно в таком порядке.

Пока до приезда в Коляндию, на одну из шахт, где моя присяга заканчивается.

Все остались довольны: Старший охраны с купцом – что караван обзавелся настоящим воином, туповатым и бесстрашным, охранники и возчики – тоже тем же самым.

Но самым довольным, хоть и не показавшим этого, оказался именно я. С моих плеч спали заботы о выживании в реально сложных условиях.

Я получаю примерно месяц на вживание в местную жизнь и могу реально посмотреть три страны, выучить корли до приемлемого уровня, легализоваться в Теруме и Коляндии. Эти страны так просто не пускают к себе жителей Сатума, подозревая во всех или бандитов, или наводчиков. Только хороших мастеров с высоким, подтверждающимся на месте уровнем владения специальностью. Или, конечно, караванщиков.

Там, на месте, я могу теоретически устроиться в охрану рудников, стать рабочим на одном из них или придумать еще что-то, что позволит мне выучить местный язык – необходимое условие для возвращения в Астор.

А в него мне захотелось вернуться все сильнее, с каждым днем и километром, прожитым и пройденным в Сатуме.

Караван начал вытягиваться в новый переход, я с оптимизмом перекинул копье на плече и зашагал рядом со своей подводой, где теперь назначено мне место охраны.

Впереди еще много времени, когда я могу не переживать о будущем.

Вот уже неделя прошла, как я бреду по просторам Сатума в составе каравана, везущего вполне себе качественные изделия для обеспечения рабочего процесса на рудниках и в шахтах на Севере. Неплохого уровня цепи и колеса для тачек, сами корпуса тачек, ручки к ним, лопаты, буры, ломы и кайло – вот список технологических изделий, которые производятся только в Сатуме, индустриальной столице этого мира. Рельсы в рудниках пока делают из дерева, плотного и крепкого, растущего на Севере, которое держит тяжелый груз, поэтому в товаре они не попадаются.

Иду и размышляю о том, что вижу и почему так все устроено в этой части света, странно ведь очень устроено.

Зачем везти железо и медь, никель и свинец с оловом в Сатум, за целых шестьсот километров, я долго не понимал. По пути нам навстречу попадаются караваны, везущие руду уже обогащенную и более чистую, чем просто добытая порода.

Когда я узнал, что у нас две подводы загружены качественным углем, местным антрацитом, только тогда я догадался, что весь этот трудоемкий процесс перевозок туда-обратно затеян не просто так. Месторождения с необходимым количеством угля найдены только в горах Сатума, рудники с добычей меди, олова, свинца и железа в основном расположены в Коляндии.

Терум – просто житница этого края, с бескрайними полями и сельским населением в большинстве своем.

Необъяснимая загадка природы, заставляющая все страны поддерживать хоть плохонький мир, а еще необходимый уровень дорог, настоящих кровеносных вен экономики.

Этому миру очень нужны новые технологии, позарез требуются поезда и рельсы, порты и корабли, однако пока этим не пахнет. Пахнет тут нехорошо – смертью, страданиями и еще дерьмом даже в деревнях и маленьких городках, что вполне объясняется диким средневековьем вокруг.