— Послушайте, Уолтер, — вмешался в разговор Архип, — вы в курсе оперативной ситуации?

— Конечно я в курсе оперативной ситуации! — язвительно и недовольно отозвался посол.

— Ну и как ваш взгляд? — продолжил Архип.

— Да у них там весело, как на румынском кладбище! А что? — уже более расслабленно ответил посол.

— Так, а что вы переживаете тогда? — спросил Архип, пытаясь увести разговор в сторону.

— Ты из меня только дурака здесь не делай! Хорошо? — уже более жёстко ответил посол, — почему только я один придерживаюсь откровенной позиции? Нам нужен проект, японцы его упустили и не тянут дальше по деньгам, а вы устроили это шоу посреди Антарктиды и предлагаете нам расслабиться и наслаждаться им вместе с вами! Это через чур амбициозный подход в отношении чужих интересов! Вы должны учитывать чужие интересы, а не только свои и Японии!

— Хорошо! Что вы предлагаете? — спросил Архип, — я не могу остановить миссию и скажу больше, чтобы потом Москва не говорила, что я здесь просто стоял и молчал, — меня интересует продолжение этого шоу, равно как и других подобных шоу в будущем. Мне нужен максимум из того, что можно выжать из программы «Polar Navigation», не зависимо от результата. Для них — это хорошая тренировка, для меня — общее развитие, для японцев — научный эксперимент, для Москвы — участие и международные отношения. Как видите, деньги здесь не причём. Деньги получила Великобритания и она тоже должна быть довольна, а вы ставите все эти разносторонние интересы на одну чашу весов только со своими. Это тоже не совсем рациональный подход к чужим интересам, о которых вы имели место упомянуть.

— Ладно, Архип, — ответил посол, делая очередной глоток виски, — с тобой бесполезно спорить, но тогда установи регламент по времени, как в прошлый раз. Раз ты у нас всё правильно решаешь, то пусть они, твои пилоты поторопятся, как в прошлой миссии, тогда это будет справедливо. Две попытки у них уже было, если в третий раз у них не получится, тогда ты отзовёшь команду в связи с неприемлемостью продолжения миссии по причинам безопасности пилотов и челноков. В этом случае мы учтём все интересы сторон, включая наши. Если ты понесёшь убытки, мы тебе их компенсируем.

— Это международное соглашение! — возразил представитель из Москвы.

— Ха! — ответил посол, — у нас есть только один главный член правления программы, который полностью уполномочен и независим от международных соглашений. Программа его, а не Москвы и распоряжается пилотами и челноками, равно как и влиянием на правовые доли в странах участницах тоже он. При этом, Архип, я хочу, чтобы ты не забывал о том, что интересы Соединённых Штатов Америки ничем не хуже интересов Японии, и делать выбор нужно внимательнее и осторожнее. Ты сейчас не на «Купол Фудзи» в своё окошко смотришь, где температура выше минус шестидесяти уже два года не поднималась, а в центре Антарктиды на самые развитые полигоны из всех существующих в архипелаге.

— У нас с вами здесь взаимный интерес, — спокойно ответил Архип, — и уверяю, вам не было бы комфортней, если бы я смотрел в окошко на «Купол Фудзи». Но так и быть, я возьму нейтральную позицию и введу временной регламент. Только не говорите мне потом, что я не учитывал ваши интересы.

Посол сделал ещё один глоток и, затянувшись сигарой, опять отвалился к спинке кресла с довольной улыбкой. Представитель из Москвы был явно недоволен и напряжён.

— Ладно, — сказал посол, докуривая сигару, — я вижу вам нужно ещё тут пошептаться без меня, девочки.

И омерзительно посмеиваясь, как злобный тролль, удалился прочь.

В комнате остались только Архип и московский представитель.

— Тебе не кажется, что это нарушение наших договорённостей? — сурово спросил Борис.

— Вы хотите вытеснить Америку из программы «Полярной Навигации»? — ответил Архип встречным вопросом.

— Причём здесь это?

— Мне не нравится тон, при котором вы постоянно оставляете нежелаемое недопонятым.

— Ладно, чёрт с тобой. Для тебя не существует, видимо, ничего более важного, чем твоя программа. Но не надейся, что тебе будут улыбаться в Москве после этого.

— Это ты зря, Борис. Москва мне будет улыбаться и не надо мне тут обидчивых угроз! Это я повышаю уровень Москвы и России в целом на мировом уровне, а не Москва мой. И благодаря мне вы имеете возможность претендовать на приоритеты в программе «Полярной Навигации», а не благодаря комитету по международным отношениям, который исключительно из своих политических интересов подставил меня перед американской стороной, которая вложила в проект не меньше денег, чем вы.

Поэтому я ещё раз спрашиваю, вы хотите, чтобы я разорвал отношения с американцами и перебазировался на станцию «Восток»? Может Москва настолько богатая, что перекупит все американские активы в программе и возместит возникшие потери в этом случае?

— Я не буду ничего тебе говорить, — спокойно ответил Борис, — пускай будет по-твоему, потом посмотрим. Не скажу, что мне сегодня было приятно пообщаться. Всего доброго.

И он, встав из-за стола, удалился за дверь.

Архип по-прежнему стоял у огромного стеклянного витража и равнодушно смотрел в бирюзовую даль исчерченных полозьями тренировочных полигонов. Ему было абсолютно не понятно, почему людям вместо того, чтобы принимать бой вплотную, таким, какой он есть, больше нравится искать причину своих неудач в посторонних людях, которые якобы могут стать камнем преткновения для реализации их собственных амбиций.

Особенным идиотизмом в своих действиях сейчас он видел отличную возможность испортить отношения с американской стороной в чужом вопросе, как раз за несколько дней до презентации совместных разработок

американских и российских учёных по новому энергоимпульсному оружию

для сновигаторов, которое будет предположительно использоваться в предстоящих состязаниях и гонках.

ГЛАВА XV. ПОСЛЕДНЯЯ ВОЗМОЖНОСТЬ

— У нас проблемы, — сказал Кохэгу Такаги, заглянув в комнату Каташи Миядзаки спустя несколько часов после его прибытия, — ты должен срочно зайти в офис к Тахакаси.

— В чём дело? — спросил Миядзаки.

— Ты почему переспрашиваешь?! — повышая тон до командной интонации с возмущением ответил Такаги.

Миядзаки быстро вскочил с дивана и покорно проследовал до лифта. Поднявшись наверх, он зашёл в кабинет и увидел стоящего лицом к огромному треугольному окну Тэхэкиро Тахакаси. Правой рукой он крепко сжимал большой самурайский меч «катана», отведя его вниз и в сторону.

— С вами всё в порядке, господин Тахакаси? — осторожно спросил Миядзаки.

Ответа не последовало.

— Сядь в кресло и замолчи! — приказал Кохэгу Такаги из-за спины, и сам направился к дивану возле стены напротив.

После того как они расположились, Тахакаси простоял ещё минуту. Потом он аккуратно водрузил свой меч обратно на лакированную подставку из красного дерева перед окном, на которой также присутствовали ещё два меча: «вакидзаси» — короткий боевой меч и «танто» — кинжал или нож, который на практике мог применяться как «кусунгобу» — ритуальный нож для «сэппуку» или попросту «харакири» — самоубийства путём вспарывания живота. Подойдя к столу, Тахакаси медленно занял своё место в глубоком кожаном офисном кресле и, глядя своим каменным лицом в пустоту, хриплым уставшим голосом сказал:

— Американцы нас подставили. Архип отзывает группу. У нас есть последняя возможность поймать Рэя, иначе мы потеряем проект. Ты должен приложить все усилия. Я знаю, что ты — хороший пилот и работаешь на пределе, а также и то, что не всё в этой миссии зависит только от тебя, но нам сейчас нужно, чтобы ты сделал невозможное. Ты просто должен поймать его в этот раз и всё! Скажи мне, у тебя уже есть план, как ты это сделаешь?

— Ещё нет, — ответил Миядзаки, — я всегда отдыхаю после гонки. К этому времени Рэй занимает окончательную позицию, и я начинаю анализировать ситуацию уже по последним спутниковым данным поздно вечером вместе с российской группой для принятия более верных решений.