Ответ выбил почву из-под ног цварга. Не дождавшись ответной реакции, Кристина продолжила:

— Я видела, как Аскелл и Селвин после случившегося в зале не стали задавать лишних вопросов, а просто поддержали. Мне подумалось… что такая поддержка будет в некоторой степени тем же самым.

— Ясно. — Ир’сан кивнул, всё ещё не веря собственным ушам.

Он и сам хотел сказать: «Это было оригинально, в духе восьмой группы», но не сказал.

Ивес, Хальгард, Дениз, Селвин и Аскелл вместе восемь лет, прошли огонь, воду и бескрайний космос, прикрывали друг друга перед Гассо-Тьен-Тэром, и ещё множество вещей объединяли их настолько, что порой не требовались слова или просьбы: восьмая группа функционировала как единый независимый организм.

Кристина, тонко почувствовавшая эту невидимую связь и поступившая именно так, как поступила, неслабо удивила офицера.

— Спасибо, — тем не менее произнёс он искренне.

Она улыбнулась и внезапно спохватилась:

— Ив, у тебя такие ужасные гематомы на теле! Может, тебе стоит зайти в медблок?

— Ни в коем случае. Сейчас отосплюсь, и всё пройдет. У цваргов повышенная регенерация, всё заживает существенно быстрее. А если отправиться в медблок, то тут же посыплются вопросы дока: что-где-откуда…

Ивес махнул рукой, но, видимо, при этом поморщился от боли слишком сильно, так как Кристина всплеснула руками:

— Нет, ну это никуда не годится! Погоди, у меня есть в каюте обезболивающая мазь, сейчас сбегаю.

Объяснять захухре, что человеческое лекарство на цварга не подействует, было выше его сил — проще согласиться. Не прошло и пяти минут, как запыхавшаяся и раскрасневшаяся рыжая захухря вновь нарисовалась на пороге.

— Вот. — Она протянула тюбик лекарства из массмаркета с Захрана — не хорошего, но и не плохого.

Ир’сан стянул рубашку прямо через горловину и быстро намазал самые болезненные места.

— Ну, довольна? — устало уточнил он, кинув тюбик ей обратно в руки.

Из-за комментариев «и вон там ещё побольше-побольше» пришлось намазать гематому на боку таким жирным слоем, что руки можно теперь или скрещивать на груди, или убирать в карманы — в противном случае извазюкается весь в этой маслянистой жиже.

— Слушай, это же ведь не дружеский поединок был, да? — вместо ответа внезапно тихо произнесла Кристина и продолжила: — И если дело не в Дениз, то, выходит, в самом Хэле?

Кровь зашумела в голове Ива. Щекам стало жарко.

Неужелиона всё-таки решила втереться в доверие, чтобы грязно поиздеваться?

— Если ты сейчас намекаешь, что мне нравится Хэл…

— Да при чём здесь это-то?! — оборвала Кристина и заходила из стороны в сторону. — Я говорю о том, что поединок, вероятно, и задумывался как дружеский, но перерос во что-то другое… Значит, была причина. — Она резко остановилась. — Ив, Хальгард вошёл в твой близкий круг, да?

Несмотря на приливший к голове жар, в груди Ивеса всё покрылось инеем.

— Лейтенант Хальгард Раадши-Харт мне как брат, — хрипло ответил он.

Несмотря на то что он с усилием старался удержать на лице безэмоциональную восковую маску, рыжая вдруг кивнула самой себе.

— Ну да, конечно, всё логично. Дени мне рассказывала, что цварги иногда привязываются к бета-колебаниям других гуманоидов… Она акцентировала внимание на супругов, но ведь это не обязательно, да? Если твоя мама покинула семью, когда у тебя уже начал перестраиваться организм, то, наверное, в бета-циркуляции возникла здоровенная дыра…

«Откуда она знает?!»

— У цваргов в двенадцать лет ещё резонаторы-то полностью не выросли, а завершение формирования функций органов, дай Вселенная, к тридцати происходит, — с трудом выдавил он из себя.

— На фоне стресса всякое бывает… — возразила девушка с такой уверенностью, будто являлась доком высшей категории. — А ведь резонаторы на голове растут, очевидно, они тесно связаны с мозгом, так что любые сильные переживания не могут не отражаться на рогах. А подростковая гормональная перестройка?

Внутри Ива вновь нарастала паника. За всё время обучения в Академии никто из восьмой группы ни разу не высказал такого предположения. Да что там! Даже док Иарлэйт не предполагал такого… просто удивился, что двенадцатилетний мальчишка владеет резонаторами.

«Ближний круг — это слабость. Привязка к единственному гуманоиду — смерть. Никто не должен знать о ближнем круге…»

Ледяные тиски сдавили лёгкие цварга.

«Никто не должен знать. Никто!»

— Итак, если предположить, что твои рога стали чувствительными как раз тогда, когда вашу семью покинула мать, то у тебя наверняка сформировался… ну не знаю, как это называется… дефицит, в общем.

«Ещё не бета-голод, но его предвестник».

— Организм настроился на определённую длину и амплитуду бета-колебаний, а тут его их лишили, — продолжала рассуждать Кристина. — Неприятно, но не смертельно, ввиду того, что резонаторы у тебя только-только проснулись. Скорее всего, у себя на Цварге ты научился как-то стабилизировать организм или питаться за счёт общих внешних колебаний…

«Отец угасал медленно, а занятия с Иарлэйтом по влиянию на бета-уровне помогли и мне самому».

— С поступлением в Академию, однако, всё изменилось. — Захухря нахмурила носик и окинула цварга пристальным взглядом с головы до ног. — Во-первых, ты стал старше, рога выросли и развились. — Её взгляд упёрся в резонаторы, она потянулась к ним, но, опомнившись, одёрнула руку. — Скорее всего, пропорционально росту рогов вырос и дефицит… Во-вторых, ты привязался к Хэлу — оно и логично, вас поселили в одной каюте, вы много времени проводили вместе.

— Бред! — резко выкрикнул Ив, пресекая все рассуждения девушки. Никто не должен знать о его ближнем круге, никто! Он сам не заметил, как его руки вновь задрожали. — У меня нет и не было никаких привязок. Кристина, спасибо за обезболивающий крем, но тебе уже пора.

Однако захухря к этому моменту так глубоко погрузилась в размышления, что то ли не заметила, то ли проигнорировала кивок в сторону выхода. Она вновь закружила по гостиной, теребя нашивку в виде золотой звезды кадета на форме.

— Хэл упоминал, что в начале учёбы вы частенько дрались… Возможно, те яркие эмоции, которые он испытывал, тебя поддерживали. А ещё вы устаивали дружеские поединки на татами. — Она поскребла нашивку ногтем ещё раз и заявила: — Нет, Хальгард вошёл в твой ближний круг, это совершенно точно! Но почему же вы тогда подрались так жёстко?

— Не почему. Это был дружеский поединок, — процедил цварг сквозь зубы, пряча за напускной агрессией внутренний безотчётный страх.

Иметь привязку — значит, зависеть. Зависимость убивает. То, что у Ивеса получилось посредством выматывающих тренировок перекинуть острую потребность в бета-колебаниях на четверых одногруппников, было его личной тайной, о которой никто не должен был знать.

«Уж лучше бы она и дальше воображала, что у меня имеются безответные чувства к Дениз!»

— Ну конечно! — осенённо воскликнула Кристина, и Ив готов был поклясться, что у рыжей занозы открылся дар чтения мыслей.

«Какого шварха?!»

— В последние три месяца Хэл, практически не вылезая, работал в ремонтном цехе, не всегда ночевал в каюте, отдельно ел, и вы дежурили порознь из-за сдвигов в расписании. Как следствие, этот самый дефицит бета-колебаний дал о себе знать… Это больно?

Серые глаза внезапно посмотрели на Ива в упор.

«Как если все твои внутренности выдирают с кишками и костями, пропускают через мясорубку, а затем запихивают в тело обратно».

— Ох, ну что я спрашиваю, конечно же больно! Дени говорила, что цварги сходят с ума от такого… О, космос!

Она остановилась по центру гостиной и широко распахнула серые глазищи. В ментальном фоне от неё повеяло таким сумбуром, что Иву сразу стало понятно: догадалась.

—Ты приревновал его ко мне.

Если бы гроза разверзлась внутри космической станции, Ир’сан бы и то смог придумать лучшее объяснение случившемуся.

«Как она догадалась? Ну как?! И самое важное: что теперь с этим делать? Она же может пустить мою жизнь под откос одним правильно составленным доносом. И Хэла заодно…»