– Тебя мама не учила, что воровать плохо?

Славка растерялась. Попыталась припомнить что-то подобное и медленно покачала головой.

– Нет.

– Украла, ещё и мне подарила. Когда Миха пришёл за кубиками Иосифа Витальевича, я чуть со стыда под землю не провалился. Мельнику их друг подарил, сам сделал. Это не просто какие-то покупные кубики, а особенные для него.

– Это подарок на твой день рождения. Ты хотел кубики.

– Подарок? – воскликнул Крис. – Чужая украденная вещь?

Славка отвела взгляд, не стала оправдываться. Крис нахмурился, осознав ещё одну неприятную мысль. Он вчера при всех достал эти кубики, и Миха тоже их увидел. Наверное, удивился такой наглости. В его глазах он точно выглядел ещё и как идиот, вор и идиот, который хвастается тем, что спёр.

– Нормальный подарок. Ты вообще не соображаешь, что это плохо? Ты же на самом деле не в лесу выросла и не дурочка. Иногда мне кажется, что ты реально Маугли.

Славка отшатнулась.

– У тебя грозовые глаза.

Она чуть наклонилась вперёд, будто хотела что-то сказать, а потом развернулась и ринулась к оставленной лодке. Слышала за спиной голос Криса, даже шаги. Но он её не догнал. Когда она доплыла до противоположного берега, ладони снова кровоточили.

Увидев маму в саду, она резко остановилась и спрятала руки за спиной.

Зофья собирала малину, но, заметив непривычно притихшую дочку, отвлеклась.

– Почему на лбу зелёнка?

– Это Шинук намазал.

– И что он там замазывал?

Славка нехотя вытянула руки ладонями вверх, но сказала совсем другое.

– Воровать нехорошо, мам?

Зофья оглядела израненные руки Славки, от орехов и зелёнки кожа приобрела болотный цвет, ссадины и ранки потерялись в изумрудно-коричневых пятнах. Она не ругалась, молча повела Славку в дом, обработала ладони мазью. Только потом сказала:

– Нехорошо.

– А если из сна?

– Из сна? – Зофья забинтовала кисти, оставив свободными пальцы, и затянула узлы на запястьях. – Постарайся пару дней не лезть в реку. Как это из сна?

– Я взяла без спроса, но во сне.

Зофья задумчиво оглядела Славку.

– Вынесла из сна предмет?

– Но я не украла, мам. Я принесла точно такой же. Но тот, кто потерял свой, решил, что я у него забрала.

Славка хотела убежать, но Зофья её остановила. Заставила выпить воды, умыла и вывела на улицу. Славка от нетерпения притоптывала, всё порывалась сбежать, но Зофья усадила её на качели и сама села рядом.

– А ты делала такое раньше? Приносила что-то из сна?

– Нет, не получалось, – осторожно поделилась Славка, ей казалось, что мама недовольна и даже напугана.

– Больше так не делай, хорошо? Если ты что-то вынула оттуда, значит, что-то из нашего мира попадёт туда. Для равновесия. И вообще, непонятно, как эта вещь повлияет на её обладателя.

– Не буду.

– Обещаешь?

Славка насупилась и нехотя пробормотала:

– Обещаю.

–И этот предмет верни обратно.

Славка ответила не сразу, выдержала пронзительный взгляд мамы и, не моргая, кивнула.

– Хорошо.

Зофья улыбнулась, но Славка снова сердито вспыхнула.

– Крис теперь думает, что я украла. У него были грозовые глаза. А я не брала!

– Какая ты сердитая, у него, может, и грозовые, а у тебя глаза кошмарные, как сердцевина самого жуткого страха. Иногда нужно просто подышать и позволить злости раствориться, ты знала, что воздух её растворяет? – Зофья глубоко втянула воздух, показывая Славке, как нужно дышать. – Он ещё с обидой справляется. А вот радость на ветру разбухает и напитывается. Радостью потом можно долго дышать.

Оттолкнувшись ногой от земли, Зофья, обняла Славку и несильно толкнула качели. Славка сопела, пыхтела и бежала по воздуху беспокойными ногами. По опыту знала, что бессмысленно удирать от мамы. Но она знала тему, на которую та не любила говорить. Вскинула на неё горящие чёрные глаза.

– Почему папа меня бросил?

Зофья устало вздохнула.

– Он тебя не бросал. Он вообще не знает, что ты существуешь. Это другое.

– А у меня есть братья или сёстры?

– Теоретически, их может быть очень много, – усмехнулась Зофья. – Знаешь ли, для мужчины это дело нехитрое. Но запомни, родными людей делает не кровь.

– Я на него похожа?

– Умение бродить по снам, плести кошмары точно тебе достались от него, Нэпави́н.

– Непавина, – поправила Славка свою фамилию. Она её воспринимала как ругательство. В школе, если она упрямилась или получала двойки, учителя всегда строго и по слогам говорили «Не-па-ви-на»!

– Нет, Нэпавин – дух сна.

Славка шёпотом повторила слово. Надо же, звучит почти так же, но на вкус другое и приятно стучит по зубам.

– А от тебя что досталось?

– Глаза. У тебя мои глаза. – Зофья поцеловала её в нос и заправила за уши чёрные пряди.

– И всё?

Зофья снова вздохнула, в этот раз дольше и печальнее.

– Не всё. Тебе досталась способность безрассудно любить.

– Разве это плохо? Звучит, как будто хорошо.

Славка не дождалась ответа, дёрнула оцепеневшую маму за руку, легонько толкнула в плечо.

Зофья вздрогнула, часто поморгала.

– За свою любовь ты заплатишь жизнью, – она нахмурилась и потёрла лоб, – ладно, беги уже, куда бежала.

Славка вскочила с качелей и сразу же понеслась по Солнечной улице к деревне. Зофья смотрела ей вслед с хмурой задумчивостью. Вырвавшееся пророчество прозвучало как приговор. Жаль, что нельзя затолкать его обратно, забыть, стереть и никогда не озвучивать.

Добежав до центра, Славка свернула к мельнице. Увидев Иосифа Витальевича, резко затормозила и, запыхавшись, поздоровалась:

– Добрый день.

Он оглядел её с некоторой опаской.

– Добрый день.

– Кристиан не брал ваши кубики. Он не вор! Это я ему подарила.

– Я знаю, утром Мишаня их принёс…

Славка уже собралась доказывать, что это её собственные кубики, но мельник закончил:

– Он принёс, а я как раз нашёл свои. Точно такие же, только царапин больше.

– Это мои кубики, отдайте мне их!

– Я не знал, что Вася сделал ещё одну пару, и подарил твоей маме. Беги к Мишане, скажи, чтобы вернул их тебе.

Миха даже не удивился, когда Славка пришла за кубиками. Молча вынес и отдал. Увидев перебинтованные руки, виновато потупился.

– Гледичка?

– Ага.

– Я вчера не подумал. Прости. И за кости прости. Неудобно вышло.

Заполучив заветные латунные кубики, Славка понеслась к Крису, но не добежала. В центре деревни её остановила новость – потерялся Дима. Утром его видели с ребятами на развалинах, потом он ушёл за малиной и не вернулся.

К вечеру деревня гудела как улей, встревоженный дымарём. На поиски Димы вызвали поисковый отряд из Абинска, даже собак привезли. Старолисовский лес имел дурную славу, тут пропадали не только заблудшие коровы, проклятые копатели, но и грибники. Дети тоже терялись, но всегда находились. Деревенские мужчины отправились на поиски полным составом, искали подростки и даже глава. Обшарили развалины, вскрыли домик лесника, оглядели овраг, но Димы и след простыл.

К вечеру поиски не утихли, но теперь добавились режущие темноту лучи фонариков. От одного человека к другому поползла озвученная мрачным шёпотом версия, что в пропаже виновата местная ведьма. Сгинувший мальчишка обидел её дочку.

Славка искала вместе со всеми, бегала по мерцающим тропкам и громко звала. На неё поглядывали с недоверием, будто она только изображала старательность, а в душе ликовала. Поликарповна сразу же разглядела у Славки хитрую ухмылку и сытое злорадство и подметила, что Зофья не участвует в поисках, хотя за помощью к ней обратились в первую очередь.

Славка не слышала, что за её спиной обвинили маму и её саму. Когда она в очередной раз отделилась от компании и убежала на чёртову тропку, Миха обречённо вздохнул:

– Я его предупреждал.

Крис резко обернулся.

– Ты тоже думаешь, что Славка виновата?

Миха отвёл взгляд.

– Ну, она же там говорила: муравьи сожрут глаза, волки там что-то съедят.