– Ты моё солнце?

Славка ступала за ним следом, оставаясь невидимой. Просто наблюдала, пытаясь предугадать развитие событий. Но ничего не происходило. Лука разговаривал с подсолнухами и немного встревоженно поглядывал на небо – там клубились тучи, больше похожие на чёрный дым от покрышек. Луке редко снились кошмары, Славка никогда их не режиссировала, хотя несколько раз угрожала, что сплетёт ему сотню первосортных ужастиков. Но сейчас ей требовался именно кошмар. Страх можно использовать как горючее, а сам сон – как эмоциональную ловушку.

Она шевельнула рукой, заставляя ветер пробежаться по рядам подсолнухов. Листья зашуршали и закачались. Лука встревоженно нахмурился. Славка уловила на его лице испуг и снова прогнала ветер по полю, в этот раз чуть сильнее, и вплела в него свой хрипловатый шёпот.

Лука огляделся и даже посмотрел прямо в сторону Славки, будто мог её увидеть. Но она решила пока не показываться. Рано. Она снова прикрыла глаза и сквозь ресницы разглядела тоненькую струйку дыма – тень страха. Ухватила её пальцами и потянула, осторожно, чтобы не оборвать. Тянула и закручивала, словно вращала веретено, пока узкая дымная нить не оформилась в узнаваемый образ – Мёртвую деву. Славка и не знала, что Лука её боялся. Хотя он как-то рассказывал, что видел призрак на развалинах и один раз в реке, когда на спор переплывал Капиляпу. Оказывается, он спрятал страх в подсознание и хорошенько притоптал, осталась только змейка тумана, едва различимая на фоне его ярких сочных снов.

Мёртвая дева колыхалась, как рябь на воде. Славка дунула на неё, заставляя сдвинуться в сторону оторопевшего Луки. Он громко ойкнул, развернулся и побежал. В этот же момент с неба рухнул дождь. Дальше Славка наблюдала со стороны. Страх Луки удерживал Мёртвую деву рядом, он же переродил дождь в ливень с грозой. Лука бежал, не оглядываясь, прямо к дому на краю поля. Пока ещё он его не видел, но бежал направленно, будто ориентировался по компасу.

Славка оказалась там раньше. Оглядела дом, построенный подсознанием Луки, дом его тёти Жени, и скривилась. Так не пойдёт. Хоть там и случилось всё в первый раз, позже в этом доме он стеснялся даже целоваться. Она махнула рукой, словно стирая изображение, здание по кирпичикам перестроилось, дом стал похож на «логово» ведьмы. Славка снова нахмурилась. Такой вариант ещё хуже. Там они никогда не уединялись, слишком уж живой дом её мамы. Как однажды сказал Лука, у него не только уши, но и память.

Проведя рукой, она снова перекроила полотно сна, здание осыпалось серой пылью, из неё тут же выросли стены маслобойни. Так уже лучше. Особенное место для них. Тут они частенько целовались и нежничали. Славка толкнула двери и вошла внутрь здания за несколько секунд до того, как туда же влетел Лука. В этот раз она позволила себя увидеть.

Он радостно воскликнул:

– Славка! Ты тут. Там мёртвая Кристина! И дождь такой, что смоет нас всех в Капиляпу.

Она обхватила его мокрое лицо ладонями и поцеловала. Он хотел вывернуться, но она не позволила, крепко обняла, прижимаясь всем телом к его сырой одежде и прошептала:

– Тут хорошо, теперь всё хорошо. Ни призрака, ни дождя. А я тут.

Лука ещё дрожал, но уже не пытался вывернуться. Адреналин вскипятил кровь горячей ртутью и за доли секунд переплавил страх в острую страсть. Его руки смело прошлись по телу Славки и сцепились в замок за спиной. Он уткнулся носом в её шею и прошептал с облегчением:

– Ты тут.

Славка резко выпрыгнула из сна, вытолкнула и Луку. Тесно прижавшись, нашла в темноте его губы. Когда поцеловала его наяву, он уже не сопротивлялся. Горячо ответил на поцелуй и сам же перевернул Славку на спину. Задирая подол её ночной рубашки, снова повторил, будто не до конца понимая, что это уже не сон:

– Ты тут.

С рассветом Славка перебралась на свою постель, словно ничего и не случилось. Презерватив Лука выбросил ещё ночью, пряча любые напоминания об их близости не столько от родителей, сколько от самого себя. За завтраком он выглядел озадаченным и виноватым, на Славку старался не смотреть. Стоило их взглядам пересечься, как он заливался румянцем и изумлённо застывал, шокированный собственной слабохарактерностью. Всё-таки Славка его соблазнила. Она же нарочно делала вид, что совместная ночь приснилась им двоим. Подумаешь, сон! Во сне можно и не такое натворить.

Следующий приятный сюрприз ожидал её в институте. Инфарктный тест с карательными вопросами прошёл легче, чем рядовой семинар. Демьян Станиславович выглядел довольным и добрым. Пока студенты корпели над своими вариантами, он бродил вдоль нижнего ряда парт, ловя испуганно удивлённые взгляды. Заметив выпавшую подсказку, приостановился. Подняв её, взмахнул листком, призывая обратить внимание, по аудитории пронёсся одновременный вздох с нотками паники.

– Чего вы так испугались? Можно подумать, я вас покусаю, – он снисходительно улыбнулся. Развернув шпаргалку, пробежался взглядом по строчкам. – Неплохая, кстати, шпора, тот, кто её написал, умеет выделять суть и интересно сокращать. «Гип-гип-над сис-ма» – звучит как песня. Это надо понимать гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая система?

Автор шпаргалки предпочёл промолчать. Студенты не особенно поверили в хорошее настроение Демьяна Станиславовича, на всякий случай написали тест хорошо. Он великодушно несколько раз выходил из аудитории, будто не подозревал, что в его отсутствие весь Wi-Fi института стекается в первую группу первого курса биофака.

После пар староста собрала всех в фойе. Славку тоже задержала, потребовав «стопроцентного участия в жизни факультета».

– В конце недели будет День здоровья. Если не ошибаюсь, на Солнечном острове. А у нас ничего не готово. Второй курс выставит гиревиков, третий – свой козырь, триклайнеров. А у нас никого. Нужно срочно что-то придумать, – она оглядела притихших однокурсников, – предлагайте. Кто что умеет?

– Давайте футболистов выпустим, пусть бегают туда-сюда, – неудачно пошутил черноволосый парень с обиженной нижней губой. Славка не запомнила, как его зовут. Катя словно подслушала её мысли и назвала его имя.

– Вить, давайте без тупых шуточек. Осталось не так много времени. Некогда дурака валять.

– Футболисты, кстати, могут не гонять, а набивать мячи. Если одновременно, то это прикольно смотрится, – встряла короткостриженая девушка с книжным именем Ассоль.

Катя задумалась.

– Вообще, да. Но у нас их всего двое. Девочки, ну давайте активнее, предлагайте. Мальчиков у нас мало, вся надежда на вас. Юль, ты же гимнастикой занималась, давай ты?

Юля явно пряталась в толпе, видимо, надеялась, что о её гимнастическом прошлом, которым она хвасталась с большим удовольствием, не вспомнят. Она неохотно кивнула.

– Ладно. Покажу программу с лентой.

Катя радостно захлопала в ладоши. Славка в который раз обратила внимание на её большие ладони с малюсенькими ногтями. В ней вообще нескладно соединялись крупности и мелкости. Небольшие глаза, но широкий рот. Узкие плечи, но плодородные бедра, тонюсенькие щиколотки, но огромные ступни. А сегодня они с Витей пришли в абсолютно одинаковых кроссовках. Даже по размеру.

– Ну вот, с номером всё решили! Теперь осталось закрыть виды. С подтягиванием понятно – Витя. На пресс я сама пойду, и, Наташа, – она наткнулась взглядом на Славку, – ты тоже должна поучаствовать.

– Не хочу.

– Что значит «не хочу»? Это не ответ.

Славка пожала плечами. Её этот ответ вполне устраивал.

– Я не умею это всё.

– У тебя что, физры в школе не было?

– Была. – Славка не стала уточнять, что уроки физкультуры проходили только на улице, так как спортивного зала в принципе не было. Стоило погоде сильно испортиться, как учитель тут же заменял физкультуру на другой предмет. Чаще всего свой собственный, потому что в Старолисовской школе он вёл ещё и труды, подвижности деревенским ребятам и так доставалось с лихвой, а табуреток вечно не хватало. Виды спорта типа волейбола и баскетбола прошли мимо них, чуть зацепив теорией.