— Нам пора, Влад, — она улыбнулась и с трудом выбралась из плотных объятий.

Парень неохотно согласился, спрыгнув с печи вслед за травницей, и надел рубаху. Умыл лицо в стоящем неподалеку тазу с водой, смывая с себя остатки сна. Веда уже собрала все вещи и теперь жевала остатки вчерашней еды. Еще вчера она задумалась, что что-то должно поменяться. Что будет как у всех девиц из её деревни, которые дальше собственного носа и какого-то парня переставали что-то видеть.

Но нет, все было как прежде. Веда и без вчерашнего поцелуя знала, что может положиться на Влада, они так постоянно были вместе. Единственное, что действительно поменялось — взгляд, которым травница и охотник теперь одаривали друг друга.

Они уехали не попрощавшись, старики еще спали, не зачем было тревожить их и без того беспокойный сон. Влад оставил на калитке небольшой мешочек с монетами. Возможно, здешним жителям они уже и не помогут, но охотник хотел сделать хоть что-то. Веда ничего на это не сказала, хотя могла бы уколоть парня за его ненужное расточительство.

Лошади неторопливо шагали вперед, увозя охотника и травницу вон из граничной деревушки. Вперед приветливо шелестел лес. Ночью Владу не удалось хорошо его рассмотреть, но сейчас он не мог поверить своим глазам. Чернолесьем искрилось зеленью здоровой, сочной листвы. На невысоких, но пышных кустах уже сейчас виднелись пятна ярких ягод. Но людям их лучше не есть.

Веда скосила глаза на охотника, замечая, что он думает ровно о том же, о чем и она. Лес был не тронут заразой Мора, трава начинала иссыхать и умирать, только покинув его границы. Некоторые травинки, что под силой своего веса кренились наружу, имели почерневшие концы.

Владу удалось рассмотреть несколько птиц с цветными, длинными хвостами, которые перелетали с ветки на ветку и громко чирикали.

Лес был жив, пока все вокруг него неторопливо погибало.

— Что думаешь, Веда? Тебе больше известно о растениях и их болезнях, — сказал Влад, спрыгивая с Призрака. Конь беззаботно сделал несколько шагов вперед и принялся щипать свежую траву Чернолесья.

— А тебе — об опасных тварях, — сказала девушка, дотрагиваясь до листьев и трав. — Это странно. Признаться, до вчерашнего дня я думала, Чернолесье просто умирает, убивая все, что есть вокруг. Но нет. У меня только одна мысль. Что-то поселилось внутри леса, что-то темное и злое, и именно от него идет Мор. Это место достаточно сильное, чтобы противостоять ему, что дальше, ты сам видишь, — она продолжала смотреть между деревьями, думая, что делать дальше.

— Почему ты не думаешь, что лес сам решил убить Замковье? — спросил охотник, подобно травнице разглядывая солнечные лучи, путающиеся в ветвях.

— Бабушка учила меня определять запахи. Я даже могу сказать, болен человек или нет, если постараюсь. Чернолесье здорово, и я не чувствую злого умысла. Мор пахнет совершенно иначе, — Веда отвела взгляд и посмотрела на охотника, оглядела его серьезное лицо и напряженную линию челюсти. — Веришь мне?

Парень тут же кивнул, и Веда усмехнулась. Он сделал шаг вперед, собираясь погрузиться в пучину неизведанного людьми леса, но девушка придержала его за руку.

— Не будем гневить тех, кто живет здесь. Сначала поприветствуем, — сказала она, и Влад согласно отступил назад.

Девушка внимательно посмотрела ему в глаза и кивнула. Влад облегченно вдохнул, поглаживая ее руки. Она вновь о чем-то думала и что-то решала для себя.

— Ты уже видел этот лес? — поинтересовалась травница, осторожно кладя ладони на предплечья парня. Огладила, скользнув пальцами ниже, дотронулась до продолговатых шрамов, замечая, как тут же вздрогнул парень.

— Нет, только слышал рассказы других Воронов, приезжавших в ближайшие города, — покачал головой Влад, пальцы девушки переместились на запястье.

— А я росла рядом, бок о бок с ним. Собирала здесь травы вместе с бабушкой. Не волнуйся обо мне, я знаю эти места, и лес не обидит меня. Но тебе лучше не отходить от меня, — она поддалась теплому взгляду охотника и обняла его, он в миг обхватил ее руками, касаясь губами лба.

— Это ведь я должен защищать свою травницу, — улыбнулся он, заглядывая в зеленые глаза.

— Только не сейчас, — качнула она головой, но объяснять ничего не стала. А Влад решил не спрашивать, знал, если подождать, Веда сама все расскажет.

Они двинулись дальше, петляя между деревьями. Травница продолжала метаться и ходить кругами, глубоко вдыхала нагревающийся воздух. Больше охотник её не тревожил, позволяя делать то, что она хотела. Лишь краем глаза следил за ней, старался всегда видеть хотя бы край её рубахи из-за кустов или деревьев, так ему было проще.

Влад стал сомневаться, а смогут ли они вообще отыскать хоть что-то. Если Веда права и Мор это действительно лишь следствие чьего-то вмешательства, то поиски могут затянуться. Или этот «кто-то» и вовсе может перемещаться и скрываться, водя своих преследователей за нос.

Сейчас их с Ведой путь показался ему до боли абсурдным. Что они могут сделать сейчас? Чернолесье настолько огромно, что никто даже примерно сказать не может, где именно оно заканчивается. А у них не так много времени.

Когда солнце стало напекать, травница отыскала огромное дерево с размашистой кроной, и они устроились под ним на небольшой отдых. Костер разводить не стали, и причина была не в жарких лучах. Путники не хотели злить духов, оставляя кострище вместо зелёной травы.

Влад прислонился спиной к толстому стволу, сгибая колено, рядом устроилась Веда, прижимаясь к его боку, и он охотно обнял её. Белоснежные, круглые птички, до этого прячущиеся в кроне, решили познакомиться ближе с гостями леса. Одна из них приземлилась около ноги охотника, глядя на него золотистым глазом, забавно склонив голову. Птичка, присмотревшись получше к парню, перелетела на его коленку, глаза Влада удивленно расширились, но он постарался даже не шелохнуться, чтобы не вспугнуть её.

— У тебя такая светлая душа, что ты нравишься детям этого древа, — улыбнулась Веда, прижимаясь щекой к его плечу.

— Детям? — шепотом спросил охотник, смотря, как птичка прыжками перемещается по его ноге, клювом расправляя складки на штанах.

— Это больше похоже на былину, чем правду. Бабушка так называла тех животных, что привязаны к одному дереву. Говорила, что каждое дерево, которое растет уже больше ста лет, обретает дух и волю. А когда дух набирает силу, часть его отпочковывается, превращаясь в зверей, оберегающих свой дом, — объяснила девушка. — Не будь ты им по нраву, они бы тебя заклевали.

Влад усмехнулся, это напомнило ему материнские сказки о добрых животных, которые могли говорить и всегда направляли героев по верному пути. Эта птичка молчала, лишь изредка присвистывала и чирикала, а когда парень протянул ей руку, она охотно прыгнула на ладонь, обхватывая лапками отогнутый палец.

Рукава рубашки скользнули вниз, являя миру очертания глубокого, старого шрама. Птичка, насидевшись, улетела обратно к остальным, а Веда потянулась к его руке.

— Я могу постараться убрать их, — сказала травница, следя за реакцией охотника. — Снадобье готовится долго, но в Лесовье у меня есть всё, что нужно. И с повязками походить придётся несколько дней, может неделю.

Влад повернул руку так, чтобы взглянуть на отметины, разглядывал их долго, будто видел впервые, хотя он часто напоминал себе, кто их ему оставил и почему. Неожиданно для девушки, покачал головой, натягивая обратно рукава.

— Я пока не готов, может быть позже. Они символ того, что больше я не позволю ему сделать мне больно, — практически прошептал он, мысленно вновь оказываясь в том страшном дне. — Веда, а почему…

— Потому что не получится, не спрашивай, почему, — травница поняла, что Влад собирается спросить про её собственный шрам. — И для меня он тоже сродни напоминанию.

Влад кивнул, не собираясь допрашивать, хотя ему нравилось мало-помалу открывать для себя девичьи тайны и секреты. Хотя он понимал, именно эта история ещё долго будет таиться в пыльном тайнике её памяти, отказываясь выходить наружу.