Впрочем, первый блин всегда комом. Отойдёт дамочка.

— Я сделаю для тебя всё, просто скажи имя. Хочешь сладких апельсинов⁈

Я взял её кофе, сделал глоток с той стороны чашки, где не было следов помады. Ну, ничего так, с ванилью. Вкус неплохой. Я медленно поставил кружку на место.

— Машину уберите, пожалуйста, — улыбнулся ей.

— Да-да, конечно, конечно, — торопливо закивала она. — Но прошу, скажи своё имя! Умоляю. Где я могу найти тебя, малыш? Я Анжела Быстрова. Недавно в городе. Не знаю сколько ещё буду здесь. Может… Выпьем кофе? Или пива? Хочешь, сходим куда-нибудь? Хочешь, мы… Ну…

Она чуть зарделась на этом «мы». Точно перебрал.

— Машина, — вежливо напомнил я.

Бариста с выпученными глазами снова торопливо отвёл взгляд, когда я обратил на него внимание. Вот и верно. Ты ничего не видел, ничего не знаешь. Девушка на высоких каблуках пошатываясь дошла до своей машины, неловко влезла внутрь и отъехала на несколько метров. Когда я выруливал с парковки Анжела Быстрова что было сил закричала в открытое окно:

— Я всё равно найду тебя! Я обещаю!

Вроде бы и без угрозы, но мне стало неуютно. Но я невозмутимо подмигнул девушке и уехал прочь. Какое-то время она пыталась следовать за мною, но потом ей кто-то позвонил и она ударила по тормозам. Наверное «Тигрёнок».

Расслабленный, сытый, но недовольный я был на месте встречи с Гордеевым уже через пять минут. Почти не опоздал, получается.

Гордеев ждал меня в небольшом парке, с видом на Свято-Успенский Святогорский монастырь. Он сидел на скамейке, под сводом клёна, и наблюдал за тем, как на площадке неподалёку играют дети.

Охрана графа была повсюду. Мрачные фигуры в чёрных одеждах оцепили небольшой парк, и угрюмо отсекали даже детскую площадку от ненужных визитов. Меня гвардейцы Гордеева срисовали быстро и никто не попытался преградить мне путь. А вот бегунью, чей маршрут мог пройти мимо графа, завернули. Девушка спорить не стала, хоть и проявила недовольство, которое оставило телохранителей равнодушными.

— Илья Александрович, — поднялся Гордеев мне на встречу, когда я подошёл. Протянул руку. Лысый мужчина лет пятидесяти, с аккуратной бородкой. Глаза внимательные, живые и невероятно ясные, я бы даже сказал яркие. Передо мною стоял неглупый человек. — Рад, наконец-то, увидеть вас воочию. Я Александр Григорьевич Гордеев.

— Очень приятно.

Хорошее рукопожатие, крепкое.

— Прежде всего: поздравляю вас, Илья Александрович. Примите моё восхищение. Одолеть в бою мастера дуэлей в вашем возрасте это что-то невероятное. По всему уезду ваше имя гуляет. Многие обратили внимание. Я не исключение. Даже не думал, что господин барон мог так закончить. Мне казалось, он не потопляем.

— О чём вы хотели поговорить, Александр Григорьевич? — мягко ушёл я от выражения восхищений. Не люблю я их.

— Садитесь, пожалуйста, — он степенно опустился обратно на лавку. Огладил бородку. Я устроился рядом, и граф повернулся ко мне.

— Илья Александрович, я хотел с вами очень серьёзно поговорить о ситуации, так неожиданно сложившейся в наших краях. О том, как дела с сопряжениями шли прежде и как они могут пойти сейчас.

Он убедился, что я внимательно слушаю.

— Илья, я буду с вами предельно честен и откровенен. Потому что мне кажется, что вы не по годам умны, однако можете не понимать специфику по борьбе с потусторонним.

Я удержался от улыбки. Конечно, куда уж мне.

— Ситуация со Свиридовым была сложной, но контролируемой. И мы, скажем так, находили общие линии соприкосновения. Сейчас диспозиция сил значительно меняется. Меняется непредсказуемо и нам надо бы обговорить сложившиеся условия. Признаюсь, разговор этот должен был состояться ещё до смерти барона, но как сложилось, так сложилось.

Гордеев степенно достал золотой портсигар, выудил сигарету, посмотрел на меня придирчиво, но предлагать не стал. Красиво закурил, выпустил дым носом:

— Изначально в моих планах была беседа с князем Обуховым, однако что-то подсказывает мне, а я верю своим предчувствиям, что главный в вашей сложившейся команде именно вы.

— У нас партнёрство. А по ситуации со Свиридовым… По-моему она была просто постыдной, — не согласился я. — Печально, что ни у кого не хватило духу прекратить её раньше.

— Такое мнение тоже существует, однако своя логика в стратегии барона была, поверьте.

— Что именно вы хотите обсудить? — правду каждый выбирает для себя, у графа она, определённо, отличалась от моей. К общему знаменателю в таких разногласиях часто доходят до дуэли.

— Сейчас, Илья Александрович, я уже в процессе, — крепко затянулся Гордеев. На меня он смотрел внимательно, без насмешки, но как-то уж слишком изучающе. Будто бы прикидывал, не теряет ли время со мною.

— Вы же заметили, что за последние недели появилось несколько зон? Одна за другой, с досадно небольшими интервалами. Думаю, заметили. И это как раз и есть чрезвычайная ситуация, Илья Александрович. Вы, в силу недостаточного опыта, можете не знать некоторых законов возникновения сопряжений, поэтому я бы хотел просветить вас на этот счёт. На всякий случай.

Я не стал его перебивать.

— Видите ли Илья Александрович, если закрывать порталы так, как это делали вы с княжичем Обуховым, то… Это делает жизнь людей только хуже. Потому что новые порталы будут возникать чаще. Если в неделю закрыть семь зон, то будьте уверены, появится ещё семь вскоре. Вот на примере. Вы лично закрыли две. С княжичем Обуховым еще две, верно? В кратчайшие сроки. Из-за этого мы получили новые разрывы, которые затронули новые территории и нанесли ущерб новым родам.

— Вы хотите сказать, что мы слишком интенсивно боремся с демонами? — понимающе улыбнулся я.

— Я бы не смог сказать лучше, Илья Александрович, — оживился граф. — Возможно, наша беседа пройдёт гораздо лучше, чем я ожидал. Вы абсолютно правы. Да, Свиридов чрезмерно затягивал с закрытием зон, но это было меньшее зло. Вы будете удивлены, но его работа несла благополучие уезду. Бригады барона участвовали в организации оперативных групп, вроде той с которой вы познакомились во время прорыва неподалёку отсюда, в школе. Команда Борзова, помните?

Я кивнул. Значит, люди Гордеева не жили в постоянном дежурстве и их так или иначе поддерживали свиридовцы. Интересный факт. Логичный, но мне неизвестный.

— А что теперь происходит с оперативными группами? — спросил я.

— Вот здесь и начинается сложность, Илья Александрович, — горестно вздохнул Гордеев. — Вот потому мы с вами здесь и сидим. Повторюсь, Свиридов был человеком сложным, но пока он был здесь, я мог быть уверен, что внезапные прорывы в черте города будут оперативно закрыты, даже если группа Борзова находится на отдыхе. Теперь всё сложно. Вы слышали про гибель группы Волкова?

Я мотнул головой.

— Золотая зона. Одна из самых талантливых групп Свиридова была. Вошла и, неожиданно, погибла. Огромная утрата для уезда. Несколько семей потеряли лучших своих сыновей. Наше общество утратило могущественных демоноборцев. Такая трагедия в провинции особенно ужасна. В Петербурге или же Москве найти замену просто. Здесь…

Он покачал головой:

— Здесь же мы потеряли людей, которые так нам необходимо. И если внезапно в черте города возникнет разрыв, может оказаться так, что против демонов придётся пускать простых солдат, так как свободных одарённых не осталось. Потери будут ужасные.

— К чему вы клоните, Александр Григорьевич?

— Как вы знаете, у меня есть некоторый опыт координации демоноборцев, — он аккуратно затушил окурок о стоящую рядом урну. — Успешный.

«И прибыльный» хмыкнул я про себя. Знаю, видел чем вы тут занимаетесь. Слышал, что про вас в группе Борзова говорили. Всё ради денег, да? Но красиво прикрыто какой-никакой, а идеей?

— Сейчас я встречаюсь с теми демоноборцами, кто остался не у дел после смерти Свиридова. Пытаюсь, скажем так, заполнить возникшую пустоту. Это просто необходимо для обеспечения безопасности в уезде. Жизненно необходимо.