— Христос пощади! Что же вы вскочили! — она поспешила на помощь, но остановилась на полпути и бросилась назад.

— Пить, — тщетно прохрипел я вдогонку. Медсестра катила ко мне кресло-коляску.

— Что же вы вскочили, Ваше Благородие? — сокрушённо протараторила она. — Ночь же…

— Дайте попить, — терпеливо повторил я. Услышала, наконец. Пошла на второй забег.

Стакан прохладной воды породнил меня с божественным. Вознёс на вершины блаженства. Проглотив амброзию, я шумно выдохнул:

— Мне нужен мой телефон.

— Конечно-конечно. Садитесь, я вас отвезу. — Она услужливо помогла мне сесть. — Что же вы вскочили, нельзя вам лишний раз вставать-то! Позвали бы. Там же кнопочка есть!

— Есть. Нажимал. Не получилось, не фартануло, — не удержался от ворчания я.

— Ах, незадача какая. Разве не работает вызов⁈ Техникам с утра обязательно скажу, — заученно ответила медсестра. Мы вкатились назад в палату. — Ох-ох-ох. Думали что до утра проспите. Такая операция сложная была, такая сложная.

— Операция? — удивился я.

— Операция, —закивала она. Снова поправила очки. — Давайте осторожненько.

Медсестра помогла мне сесть на кровать. Затем помогла лечь.

— Какая, к лешему, операция? — занервничал я.

— Ой, не волнуйтесь, Иисус светлый, всё хорошо прошло. Завтра уже прибудет целитель и всё объяснит.

— Не-не, давайте сейчас! — не согласился я. — Почему мне провели операцию вместо магического лечения?

— Вот не я решаю, не я оперирую, ваше благородие, — голос медсестры чуть охладел. — Придёт утром врач, и всё скажет.

— Я не ругаюсь, — наверное, со стороны моё удивление выглядело иначе. — Просто это ведь рана обычная. У меня есть деньги. У меня могли хотя бы спросить, а тут сразу на стол и резать. Странно это!

Вмешательства в организм это ужасно. Я из тех, кто лучше просто умрёт, чем умрёт под ножом хирурга. Пунктик такой.

— Чего не знаю, того не знаю. Укольчик сделать обезболивающий?

Ох-ох-ох, какая консервативная здесь лечебница. Всё по старинке, медициной. Что там мне со спиной-то сделали⁈

Медсестра всё ждала моей реакции, и я медленно кивнул. Она и правда тут ни в чём не виновата.

— И телефон. И водички ещё вам принесу. Отдыхайте.

Первым делом я позвонил Лизе. Девушка ответила уже на втором гудке:

— Люшка, ты как?

Ни капли сна в голосе. А на часах почти четыре.

— Ты в порядке? — с ходу спросил я.

— Да, я в порядке. Всё хорошо. Я у себя сейчас.

— У себя? — не понял я. — У себя это где?

— Ну у меня же квартира в городе, Люшк… Ты не ответил. Как себя чувствуешь?

Квартира? Точно! Это ж в интернате у неё жильё было казённое, а ведь ещё своё оставалось.

— Отлично. Всё прекрасно, — укол уже действовал, в мысли в голове стали чуть приглушённые. По телу растекалось приятное тепло. Ох, сейчас посплю от души.

— Мне ведь ничего не сказали, — продолжала Лиза. — Забрали тебя тогда и всё. Из больницы выгнали…

— Что с Васей? — как же тепло и уютно. Я повернулся набок, положил тяжёлую голову на подушку. Телефон под ухом.

— Она сказала, что на старом месте будет ждать. Так и сказала «старое место». Ты знаешь о чём она? Ой, тут же столько всего было. Приехал игумен из Первой Церкви. Самая важная шишка у них. Были какие-то люди, по-моему из Тайной Канцелярии. Все серьёзные, в костюмах дорогущих. Меня быстро отпустили, а вот Вася еле успела уйти. Так из-за вещей переживала, глупая. Вещи ведь наживное.

Я хмыкнул. Хорошо. Пока всё в порядке.

— А Рррупи?

— Не знаю… — тяжело вздохнула Лиза. — Не видела я его…

Чёрт… Я широко зевнул.

— Спи, Люшк. У нас всё хорошо. Я приеду утром, — услышала это Лиза. Я что-то буркнул в ответ и сладко уснул.

Утром началось самое интересное. Сначала ко мне заявился улыбающийся врач в смешных очках. Пухленький, круглолицый и очень дружелюбный. Представился он бароном Бергеном, и в процессе нашего общения как-то между делом и признался, что именно под его ножом я вчера вечером и пролежал. На мой вопрос, почему раны не затянули магией, он улыбаться перестал и назидательно пояснил:

— Упаси вас Иисус хоть когда-нибудь пробовать править самостоятельно такие запретные чары. То что вас могло бы вылечить, голубчик, с кровомантской скверной в организме убило бы в несколько мгновений ока. Так что не было у вас другого выбора, клянусь вам! Однако не переживайте.

Улыбка вернулась на его лицо.

— Сегодня уже прибудет целитель специально по вашу душу. Всё залечит в наилучшем виде. Главный врач уже ночью получил ряд звонков с требованием сделать для вас всё, что он может.

Эвона как. Ряд? Интересно, кто.

— Так, голубчик, с виду всё у вас чудесненько, но после завтрака я вас в смотровую всё-таки заберу. Проверю, действительно всё ли чудесненько у вас. Я клянусь, что это так, но мой долг как врача убедиться в этом.

Мой телефон снова зажужжал. С утра уже несколько звонков было пропущенных, и я так и не успел разобрать накопившееся. Берген посмотрел на мобильный телефон с пониманием:

— Не смею более вас отвлекать, Илья Александрович. Отдыхайте. Про завтрак не забудьте, у нас сегодня совершенно чудесненький омлетик. Очень его люблю.

Он вышел из палаты, и в неё сразу же вошли трое. Белые халаты небрежно накинуты на дорогие пиджаки. Лица ухоженные, глаза внимательные. Идущий последним прикрыл дверь и остановился возле неё. Второй подошёл к окну, поднял жалюзи. Тоже посмотрел по сторонам.

— Доброго утра, Илья, — тихо произнёс третий. — Разрешите?

Он кивнул на стул.

— Полагаю, если запрещу, вас это не остановит? — предположил я настороженно.

— Совершенно верно, — без тени иронии ответил он. Подошёл вплотную, глядя на меня сверху вниз. Взгляд сытого хищника у него. Бррр. — Разрешите отрекомендоваться, коллежский асессор Варанов Степан Макарович!

Все трое были без амулетов, но это меня не обманывало. Ребята пришли серьёзные. Как минимум мастера по рангу.

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, Илья Александрович, — Варанов не мигая смотрел мне прямо в глаза. На лице ни тени эмоций. Вот ты какая, Тайная Канцелярия, да?

— Охотно отвечу, ваше высокоблагородие, — задираться с этими посетителями не стоило.

— Оставьте это, Илья. Просто Степан, если вас не затруднит, — он не ждал моей реакции. — Прежде всего примите моё восхищение. Мы с коллегами видели то невероятное побоище, что вы оставили в доме госпожи Цацкиной.

— В чьём доме? — не понял я.

— Госпожи Цацкиной. Хозяйки дома по улице Узкая. Деревня Посадниково.

Он не сводил с меня взгляда. Помолчал пару секунд и продолжил, так же изучая реакцию:

— Арендован дом был несколько недель назад на имя Олега Викторовича Дружинина. Умершего в прошлом году в Иркутске.

Ни тени улыбки или же злорадства. Подготовились гости, подготовились.

— Неожиданно, да? — вдруг спросил Варанов. — Вы совершенно точно не проходили мимо той заварушки. Мы нашли неопровержимые доказательства вашего там проживания. Кто же оформил такую странную сделку? Учитывая, что вам семнадцать лет и, вы, по-хорошему, по сей день должны совершать любые действия через официального опекуна, которого у вас, конечно же, нет. Я про легальные пути, разумеется. Подскажете имя вашего благодетеля?

Врать тут уже бесполезно. Я у них как на ладони. Все трое внимательно наблюдали за мною, а мне и сказать было нечего. Как меня утомила моя беспомощность в отношении с властными структурами. Они должны подчиняться мне, а не я должен лавировать между ними! Безмерное безвременье. Как выкручиваться из этого?

— Расслабьтесь. Мы здесь не по этой причине, — очень тепло и будто бы по-дружески улыбнулся Варанов. — Эти ваши невинные шалости никак не влияют на дела государственные. Даже ваша очевидная связь с ведьмовским знанием. Пусть этим занимается Первая Церковь. Канцелярии же это не интересно. Мало того, Канцелярия может предложить вам защиту от особой ретивости священнослужителей. А также некоторую помощь, если вы согласитесь с нами сотрудничать, конечно.