— Вот это да! — изумился Матвей. — Поперли с должности, ничего себе!

Я махнул рукой.

— Фигня. Эта должность с каждым месяцем все меньше и меньше значит. В общем, мы договорились? С ментом встретиться срочно, с остальными — как получится.

Матвей пристально посмотрел на меня.

— Думаю, что менты на нас зуб имеют. За Седого. Он же их агентом был, почти сто процентов.

— Они же не знают ничего точно? — спросил я.

— Не знают. Но может догадываются…

— Пофиг, — сказал я решительно. — Нету тела — нету дела. А догадки к делу не пришьешь. Да, еще один вопрос, последний.

— Слушаю, Лех.

— Если вдруг в город чеченцы приедут — достойно встретить сможем?

Матвей самодовольно улыбнулся.

— Встретим, Леш. Вообще не думай об этом. Встретим как полагается, как в лучших домах! А что? Подзалетел где-то?

Я помялся.

— Не то чтобы подзалетел… Была подстава и сейчас они могут попытаться предъявить претензии.

— Не боись! — хлопнул меня по плечу Матвей. — За своих мы порвем любого. У нас уже полсотни человек работает — и мастера спорта есть! А если нужно, то и двести человек соберем. Пусть приезжают, хоть чехи, хоть кто…

— Это хорошо, — сказал я. — Только тут понимаешь, какая ситуация… они могут и со стволами приехать.

— Не боись! — повторил Матвей. — Если понадобится, то и у нас найдется кое-что. Если что, сразу звоните по «дежурному телефону».

— Спасибо, Матвей. — Я был слегка растроган.

— Да перестань, — отмахнулся он.

Мы договорились держать связь и попрощались.

А я поехал в центр — нужно было заскочить в наш центральный универмаг, купить кое-что для дома. Центральный универмаг мне нравился — удобное расположение, современная постройка, большие торговые залы… Всегда толпа людей, которые что-то меряют, рассматривают, покупают. Однако то, как организован процесс торговли… Советская государственная торговля повергала в уныние. Поразительно неэкономное использование торговых площадей — товар занимал в лучшем случае процентов десять общей площади. Остальное — пустые пространства. Преисполненные пафоса продавцы. В высшей степени убогий ассортимент. А вот — часовая мастерская, которая дожила до «моего» времени, я помню ее с детства. В отделе мужской одежды — совершенно удручающие костюмы пошива местной швейной фабрики. Даже неприхотливые советские покупатели, осмотрев их, нет-нет, да и припомнят незабвенное «Кто сшил костюм? Кто это сделал⁈» от Аркадия Райкина. В отделе электроники тяжеленные телевизоры «Электрон».

И совсем рядом с выходом — киоск «Спортлото». Вокруг него толпятся люди, что-то сверяют и записывают. Что же, советским людям не чужд азарт и деньги они любят, особенно сейчас… Стоп, скомандовал я себе. «Спортлото». Лотерея. Выигрыши. Государство — лотерейный монополист. Так какого, спрашивается, хрена? Окрыленный новой идеей, я помчался в нашу контору.

В конторе меня встретил Валерик.

— А, филантроп и благотворитель приехал, — сказал он и протянул мне конверт. На конверте каллиграфическим почерком было выведено: «Алексею Владимировичу Петрову, лично».

Я вопросительно посмотрел на Валерика.

— Курьер принес, — объяснил он с саркастической улыбкой. — От Бориса Борисовича Пантелеева, помнишь такого?

— Конечно помню, — сказал я. — Это тот, который «демократическая платформа». Какого хрена ему нужно, интересно?

— Девочки, наверное, понравились в прошлый раз, — съязвил Валерик, но увидев мой раздраженный взгляд, объяснил: — Тебя на какую-то демократическую тусовку зовут. Курьер сказал. Да чего ты меня спрашиваешь, открой конверт да прочти!

Я последовал совету Валерика. Конверт содержал послание, в котором говорилось следующее: «Уважаемый (ая)! Приглашаем Вас посетить первый съезд демократических сил в нашей области, который состоится (время, дата) в актовом зале Дома Профсоюзов. Оргкомитет.»

— Оргкомитет… — сказал я задумчиво. — Не знаю. Некогда идти, но сходить нужно. Валер, может ты? Познакомишься там с демократами, связи заведешь…

— Давай лучше Борю зашлем, — развеселился Валерик. — Им там все равно, кто башляет.

Охранник Боря сидел у окна и очень сосредоточенно разгадывал кроссворд. Услышав свое имя, он поднял голову и внимательно посмотрел по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, он сказал:

— Главный герой пьесы А. Чехова «Дядя Ваня». Девять букв.

Мы заржали, а Боря посмотрел на нас с укором.

— Очень трудный кроссворд, — посетовал он.

— Сумасшедший дом, — сказал я. — Больше никаких новостей нет?

— Ничего особенного, — пожал плечами Валерик. — Хотя, погоди… Звонили от Орловского, сказали, что товар пришел, все в порядке.

— Это радует, — сказал я совершенно не выражающим радости голосом. — Ладно, со съездом демократических сил позже решим. Историческое событие, все же.

— Эпохальное! — подтвердил Валерик.

— Сказать, что ли, отцу… — проговорил я задумчиво. — Его как раз из секретарей сняли, свободный человек. Опыт административной и партийной работы имеет солидный. Может захочет к демократам пойти, отомстить бывшим коллегам по партии за свою отставку…

— Ой, заканчивай… — сказал Валерик. — Тоже мне, Петросян выискался.

— А обзываться нехорошо, — укоризненно сказал я. — Тем более, что мне сегодня в голову идея пришла. На миллион.

— Рублей? — спросил Валерик с подозрением.

— Рублей, — печально подтвердил я.

— Ну чего уж там, рассказывай свою идею!

— Лотерея, — сказал я.

Валерик посмотрел на меня озадаченно.

— Что «лотерея»?

— Все лотерея, Валер! — сказал я воодушевленно. — Что наша жизнь? Игра! Слышал?

— Слышал, — сказал Валерик. — Я же из интеллигентной семьи, не забывай. Тройка, семерка, туз.

— Дама ваша убита, — ответил я ласково. — Сделаем мгновенную лотерею, Валер. Отпечатаем билеты в типографии. И будем торговать ими на рынках и в людных местах, везде! Понимаешь?

Валерик молчал. Переваривал полученную информацию.

— Рыба семейства карповых. Семь букв, — сказал охранник Боря задумчиво. — Четвертая «е».

— Уклейка, — машинально отозвался я.

Боря с уважением посмотрел на меня.

— Вообще-то, подходит…

— Говоришь, мгновенная лотерея… — задумчиво сказал Валерик. — Вообще, интересно.

— И сделать — пара пустяков, — сказал я воодушевленно. — Разыграем несколько дорогих призов, типа видика. Пару десятков каких-нибудь дешевых магнитофонов. Ну и сотню денежных призов, рублей по сто-двести.

— И чего, призы реально будем выдавать? — прищурился Валерик.

— Реально будем выдавать. Как только пару видиков выдадим, к нам сразу вся область за билетами сбежится.

Валерик почесал затылок.

— Только смотри какая штука… — сказал он. — Лотерея — это же государственная монополия. Как водка. Как бы нам по шапке не дали…

Я задумался. Слова Валерика имели под собой основания. Государство действительно было монополистом в этой сфере — полностью контролировало рынок лотерей. Но… Но!

— А если сделать так… — медленно сказал я. — Просто слово «лотерея» не используем и подключаем благотворительную составляющую. Не покупка лотерейного билета, а добровольный благотворительный взнос в обмен на возможность получения приза. Как тебе?

— А что, елки-палки… — загорелся Валерик. — Под таким соусом ни у кого вопросов не возникнет! Но ты на всякий случай посоветуйся со своими милицейскими друзьями.

— Посоветуюсь! — пообещал я.

Валерик задумчиво отхлебывал «Пепси» из бутылки. Охранник Боря сосредоточенно разгадывал кроссворд, он даже вспотел от неимоверного интеллектуального усилия. В приемной Люся отбивалась от очередного посетителя. Рабочий день был в разгаре…

Высокая встреча сторон — начальник милиции и «бригадира» начинающих рэкетменов состоялась на пустыре, неподалеку от городского кладбища. Мы вдвоем с Матвеем приехали к условленному месту на «девятке». Белая «пятерка» Николая Николаевича уже стояла там — он приехал даже раньше положенного времени. Николай Николаевич прибыл на встречу один, без сопровождающих, без оружия и в штатском.