Он не был чужд стремлению к власти. Просто его истоки лежали в несколько иной плоскости, нежели в Инквизиции было принято называть нормальным. Нынешняя же должность стала завершающим шагом на его пути к "заветному" креслу. И ради неё Дэлан намеревался разворошить осиное гнездо под крышей Управления. Его бы поддержали, несмотря на связи Готты в Трибунале, и генерал-магистр это знал. И боялся. Оттого и над вампиром сегодня сгустились тучи.

Теперь всё зависело от Елисара Ардэ, одного из тех, кому ещё стоило доверять. Но кто мог сказать наверняка, какие ещё козыри добыл Готта посредством умений шефа ОСБУ разбирать чужое грязное бельё. Не бывает безгрешных людей, у всех есть тайны, и у Дэлана тоже. Оставалось надеяться, что среди тайн начальника Отдела Контроля за Деятельностью Управления не отыщется чего-нибудь по-настоящему серьёзного.

Он уже хотел запросить у аналитиков новостные сводки, когда дверь с треском распахнулась и в его кабинет ворвалась Виривена дэ Сигимар, затянутая в комбинезон из чёрной лаковой кожи. Вслед за ней устремилась тяжёлая волна дорогих духов.

Дочь одного из самых знатных вампирских кланов, чей вздорный самолюбивый характер не смог бы укротить даже хлыст, нервно подрагивающий в её руках, отбросила на спину роскошную гриву до белизны высветленных волос и подошла к столу. Её прекрасные фиалковые глаза метали молнии, но она не забыла принять одну из тех поз, которые наиболее выгодно подчёркивали красоту её совершенного тела.

– Как ты смеешь так со мной поступать, Дэланакар дэ Аншэри?! – разъярённой коброй прошипела Виривена. Хлыст в её руке ожил и, выпустив мириады мелких ядовитых шипов, рванулся к вампиру, однако серебряное жало наконечника тут же ударилось о невидимую стену и отскочило обратно, жалобно обвивая кисть хозяйки.

Дэлан поднялся из-за стола, равнодушно рассматривая женские прелести. Избыточная красота Виривены, дополненная кучей скрытых комплексов и низменных пристрастий, начала надоедать ему уже после первой совместной ночи. Её отвратительный характер беспрестанно выводил его из себя, но он всё никак не мог устоять перед её постелью. До определённого момента.

Его безразличие подлило масла в огонь внезапной агрессии любовницы. Виривена снова собралась применить хлыст по прямому назначению, но вампир перехватил его стремительный росчерк и дёрнул его на себя. Вампирка едва устояла на стройных ногах, но в её глазах полыхнул некий торжествующий огонёк, который тут же угас под ледяной волной равнодушия инквизитора, который с досадой думал, что Управление, ко всему прочему, превратилось в проходной двор.

– Не припомню ни одного случая, когда бы я поступал с тобой не подобающим твоему статусу образом. – Дэлан всё-таки сжёг один из самых дорогих хлыстов в садистской коллекции Виривены. Та вскрикнула от неожиданности и уронила бесполезную рукоять. – Если только ты сама не умоляла меня об этом.

Намёк в его словах сбил вампирку с толку, и она немного успокоилась. Томно покачивая бёдрами, обошла вокруг стола и гибкой змеёй прижалась к Дэлану. Он тут же отстранился, прекращая попытки укусить его за мочку уха.

– Мы делили постель, но это не даёт тебе право врываться ко мне без приглашения. Я магистр-инквизитор, а не один из твоих холопов.

– Ну это пока, – промурлыкала она и уселась в его кресло, положив стройные ножки на стол и увлечённо рассматривая своё отражение в узких стальных носках модных сапожек на шпильке. – В городе только и разговоров, что о твоём возвращении. Но, похоже, ты не настолько умён, как все считают.

Дэлан потёр переносицу. Вот как Готта не выносит сор из избы. Как же всё предсказуемо.

– Возможно, только так я могу объяснить вот это. – В тонких пальчиках с острейшими коготками, будто из ниоткуда возник сложенный пополам листок бумаги. – Я нашла это в своей спальне.

Вампир забрал у неё листок, стараясь не замечать застывшего на её лице самодовольного выражения, с которым она следила за каждым его движением. Он без труда узнал свою личную печать, которой увенчал короткую, но ёмкую записку, в которой не поскупился на выражения, сообщая Виривене, куда ей стоит отправиться вместе с ныне здравствующим папочкой, которого он, конечно, безмерно уважает, и как глубоко она может засунуть претензии на его руку и сердце. Увы, ни одного намёка на то, что же могло послужить причиной сего послания, в записке не оказалось.

Дочитав, он испытал… облегчение. Наконец, он избавится от присутствия этой женщины в своей жизни. Другое дело, чем ещё ему предстоит расплатиться за свою слабость перед её порочными чарами.

– Видимо, ты был не в себе после трудного рабочего дня, когда написал это. Или перебрал водки с кровью в баре для инквизиторов… – Вампирка наморщила носик и снисходительно усмехнулась, ставя ногу на его грудь. Шпилька тут же пробила китель и коснулась его кожи. – Но я уже почти на тебя не злюсь, и мне наплевать, где и с кем ты провёл эти две недели. Главное, что ты снова здесь, и мы немедленно загладим это недоразумение. Ведь так должны поступать будущие супруги? – Она многозначительно провела по отполированной крышке ладонью. – Прощать друг другу маленькие обиды. Ну же, не заставляй меня ждать.

Дэлан не сводил тяжёлого взгляда с её красивого лица. Всё его существо восставало против идеи обручения с Виривеной дэ Сигимар.

– Хочешь сказать, что за время моего отсутствия в твоей спальне не побывало ни одного мужчины и ты хранила мне верность, несмотря на унижение? – На изящной женской щиколотке почти ласково сомкнулись тонкие, порой безжалостные в своей силе пальцы. Распахнутая настежь дверь с треском захлопнулась.

– Ведь я же люблю только тебя. – Вампирка опустила ресницы, скрывая их лживый блеск за густо накрашенными ресницами. Она томно вздохнула и тут же зашипела, когда Дэлан всего лишь слегка сжал её ногу.

– Не строй напрасные иллюзии на мой счёт. – Он обманчиво безразлично отпустил её, и та со злобным шипением растёрла щиколотку и выскочила из кресла. – И, кстати, всё, что было в этой записке, чистая правда. До последней точки.

– Вот как? – Пухлые губки Виривены обиженно надулись, а в глазах ярко блеснули слёзы, сделав её совершенно очаровательной. Инквизитор хмыкнул, ибо хорошо представлял, чего стоит эта напускная обида.

– Но я всё же приношу тебе свои извинения. Я обязан был поговорить с тобой открыто и попросить разрыва. Надеюсь, что вскоре мы забудем об этом досадном недоразумении и сможем стать добрыми друзьями.

Сказано это было таким холодным и насмешливым тоном, что у Виривены не осталось сомнения, что её чары потерпели полное поражение. Из ангела она уже была готова превратиться в сущую мегеру, но тут её лицо приобрело мечтательное выражение. Именно с таким она придумывала жестокие наказания для провинившихся слуг.

– Ну что ж, мне понятна твоя позиция. – Вампирка села в жёсткое кресло для посетителей и закинула одну стройную ножку на другую. – Но разве ты плохо знаешь свою маленькую Виривеночку? Я никому не позволю вот так со мной обращаться!

– Ты мне угрожаешь?

– Вот ещё! Зачем нужны глупые угрозы, когда есть масса интересных способов сделать твою жизнь без меня невыносимой? И без лишних слов. Стоит мне только намекнуть отцу, что его девочку обесчестил некий инквизитор…

– То что? – поднял бровь Дэлан. – Он заставит негодяя на тебе жениться? Твой отец не настолько слеп, чтобы верить в твою невинность. Так что, когда будешь поливать его ордена горючими слезами, не забудь рассказать о своих тайных пристрастиях и предоставить список тех, кто прошёл через твою постель до и после меня. То-то маршал дэ Сигимар удивится, когда узнает, что по меньшей мере половина Бьёрсгарда не захочет иметь с его дочерью ничего общего хотя бы на час, и даже ради его денег и положения.

Виривена выскочила из кресла.

– Низко говорить такое своей женщине!

– Низко прикрывать свои грехи семейной честью и притворяться любящей дочерью. Я же привожу сухие факты.