Мы вошли в гостиную, отделанную черным мрамором. Когда я был здесь впервые, я не рассмотрел тщательно всю отделку. Сейчас же пробежавшись глазами, убедился у этих людей пафоса больше, чем снега на Антарктиде.

– А вот и наши гоости, – прошептала она мне на ухо, приблизившись максимально близко, слегка коснувшись липкими губами к мочке. От нее веяло, чем-то сладким, приятно сладким. Невероятно притягательно. Сердце забилось еще сильнее. Надо срочно от нее отойти, либо умру от приступа, прямо в гостиной, не успев вручить подарок.

– Кто, где? Я даже не вижу своих родных.. – бегло осмотрел гостей.

– А кто ваши родные?

– Алла Богдановна и Богдан – мои мать и брат.

Улыбка на ее лице резко исчезла, – Нельсон, ваш брат?

– Мама говорит, что – да.

Она рассмеялась во весь голос, тем самым привлекла внимание большей половины гостей, даже музыканты остановили на миг игру на виолончели.

– На нас все смотрят, – зажал я ее ладонь, чтобы немного усмирить.

Она резко прожгла меня взглядом, по-видимому, готовым на все.

– Пусть смотрят, – продолжила она немного спокойнее.

– Вы же не расстроитесь, если я вас оставлю и присоединюсь к матери и брату.

– Ааартеем, – сказала она, уж слишком громко, – мы же увидимся с вами снова? Не уходите не попрощавшись.

– Всенепременно, – ответил я в надежде, скорее убежать, но она схватила мою ладонь мертвой хваткой.

– Этот замечательный черный костюм, будто создан для каждого сантиметра вашего изящного тела, – прошептала она, прожигая меня вновь взглядом с ног до головы, поглаживая плечи.

Идеально, об этом можно только мечтать. Все бы хорошо, если бы я не знал, что по плану это «кусок» Богдана. Но, видимо, он не произвел нужного впечатления спустя два часа. А «моя вдова», видимо затерялась, где-то в толпе гостей.

– Мне пора, – прошептал я и аккуратно освободил руку от ее оков. Вот чертовка…

Сквозь плотную давящую толпу гостей, протиснулся к середине гостиной, где собрались в плотное кольцо, поздравляющие виновницу торжества. Я осмотрелся и увидел только маму. Капли пота уже стекали по моим напряженным вискам. Мне оставался буквально шаг, как передо мной снова появился официант с подносом мартини, убедительно протягивая его мне.

– Нет, спасибо, – вежливо, отказал я, и одновременно и принялся рассматривать невероятно красивых женщин сего приема. Должен признаться, давно не видел одновременно в одном месте такое количество особ прекрасного пола. Счастье не длилось долго, среди шума издаваемой толпой, рядом послышался знакомый, но не оставивший хорошие впечатления женский голос:

– Вам бы валерианы и Беладонны отвар, верно, а не cпиртное? – прошептала эта мелкая вертихвостка с куриными мозгами.

Я медленно повернулся и надменно взглянул на нее, из-под полу опущенных ресниц. Даже не рассмотрел в чем она..

– Чем обязан?

– Присутствием, – ответила она с особым пренебрежением.

Я сделал два шага и оказался рядом с матерью, оглянувшись, убедился, что девчонка ушла, не пришлось противиться ее присутствию.

Мама, обняв накидку из лисьей шкурки, слегка прикрывающей плечи изумрудного платья, молча наблюдала, как без преувеличений раболепствуя, гости шли на поклон к бабушке семейства. Справа от бабульки, видимо, стояла мать сестер, а слева старшая сестра, с которой я не успел познакомиться. Опять же, должен признаться, каждая из них имела особый шарм и красоту отличимую от гостей.

Позднее подошли эта малолетняя цапля, прятавшаяся за сестрами в непонятной черной одежде выше колена и та, что заставила мое сердце биться сильнее – Агния. Она плавно подошла к матери, подмигнула, затем пошла к разодетой в черное бархатное платье бабуле, сидящей в кресле, которое ассоциировалось у меня почему-то с троном. И слегка наклонившись к имениннице шепнула ей что-то на ухо, взмахнув ресницами в мою сторону.

Через мгновенье, хитрый взгляд бабушки уже нагло рассматривал меня с ног до головы. Весьма оценивающе, медленно, поднимаясь от ботинок к глазам, и наконец столкнувшись с моими, резко отвела свои мутные светлого оттенка. После, бабка сжала ладонь внучки, и та выпрямилась, поправляя предплечья платья бабушки, поглаживая их.

Еще через пару секунд к ним приблизился молодой человек с женщиной постарше. Они вручили ей подарок, скорее всего в шкатулке было необычайной красоты ювелирное украшение. Восторженным возгласам, «оханиям» и «аханиям» женщин не было предела, до тех пор, пока не подошла другая супружеская пара и не подарила полотно с репродукцией, видимо какого-то известного художника, я в этом, конечно, не силен.. И вновь начались: «ахи» и «они».

Это все, в целом, напоминало царские подношения императорской семье. Ну серьезно. Момент дарения затянулся, до неприличия. Становилось душно, я уже стал напрягаться. Грудная клетка натянулась, в ужасе ожидал очередной приступ. Нескончаемая толпа все несла и несла подарки. Остановитесь, что такого сделала эта бабка, что эти люди так стараются угодить? К нам, наконец, присоединился Богдан, который отсутствовал прежде по неизвестным мне причинам.

– Где тебя носило? – спросила раздраженно мама.

– Прогулялся по саду..

– Не ври, у тебя щеки горят.

– Нервничаю! А если ничего не выйдет? Тут столько богатеньких сынков. Агния меня в упор не видит. Неужели, количество денег на банковской карте у меня на лбу высечено?

– А ты уверен, что ее именно деньги волнуют. Их полы дороже автомобилей половины присутствующих, даже ручки дверей и фурнитура шкафов из золота. Я приехал на такси, но повисла она на мне. Миллион процентов, они пропесочили всю информацию о каждом из гостей и уверен, что о тебе или обо мне они знают больше нашей родной матери, – решил я его немного вернуть в тонус.

– Что это значит?

– То и значит, попробуй не думать о деньгах. Заинтригуй, отвлеки ее.. чем-то другим.. Хотя бы уверенностью!

– Как? – недоумевал брат.

– Так, с тобой все ясно.. – зажал я виски правой рукой, просунув левую в карман брюк и нащупав пузырек с лекарствами, выдохнул.

– Несут, – воскликнул Богдан.

Я медленно перевел глаза в центральную часть, куда заносили наш подарок. Взглянул на маму, от волнения она крутила кольцо на пальце. Она не смотрела в нашу сторону. Ждала лишь реакции бабки на подарок.

Только в этот момент, я серьезно засомневался в выборе подарка, решив, что наш, на фоне дорожайших подношений, лишь засмеют. Официант освободил столик напротив бабки, а двое других занесли подарок, накрытый черной шелковой тканью, с трудом приподняли повыше и поставили на поверхность стола. Бабка лишь указала Агнии, чтобы та сняла накидку. Она сделала два шага вперед, резко стянула ее и бросила на пол. Под ней показался аквариум круглой формы, диаметром полметра с затемненным стеклом и золотыми ручками для держания.

Зал притих. Бабка долго, удивленно разглядывала его, но затем схватила трость. Опершись на нее, гордо держа осанку, сделала шесть уверенных коротеньких шагов и подошла к аквариуму. Максимально близко прислонившись к нему, стала рассматривать рыбок. Там плавали четыре золотых и один черный дьявол. Она долго и задумчиво рассматривала их. Затем, взглянула неодобрительно на толпу, пытаясь понять от кого подарок. Вернувшись, присела на «трон» и подозвала управляющего, тот ей указал на маму, Богдана, после на меня. Она, по очереди взглянула на всех. И жестом подозвала сначала маму, потом нас.

Агния взволнованно взглянула на меня. Нёбо онемело. Ладони вспотели, легкая дрожь пронеслась по спине. Воздух застрял, где-то в середине груди, холодным камнем. Неужели подвел их?!

Мама поприветствовала старуху, следом Богдан, а за ним я, еле перебирая ногами. Бабка хитро-злобно посматривала на всех по очереди.

Демонстративно оценивающе задержала взгляд своих мутных глаз на маме.

– Вы явно хотели отличиться и удивить меня. Но я в замешательстве. Мне не понравился сей жест, – закатила она глаза. Затем кинула взор на гостей, которые лишь перешептывались. И медленно, искоса взглянула на меня, пытаясь внимательнее рассмотреть.