Я сомневалась в достоверности его объяснения, так как сама прекрасно помнила лица окружавших меня людей.

– Но я всё помню, – решив быть честной, сказала я.

– Ты не подключена к Системе, – пояснил Лион.

– Система управляет вашими воспоминаниями? – осознав весь ужас значения его слов, спросила я.

– Конечно. Но без разрешения, Система не вмешивается в человеческие воспоминания, – будто это совершенно нормально, ответил Лион.

– Но откуда ты знаешь, если никогда не вспомнишь то, что Система стёрла из твоей памяти без твоего ведома?

– Не нужно подвергать работу Системы сомнению, это пустая трата времени, – сухо ответил Лион, закрывая тему.

Я всё ещё не понимала его преданности Системе, но была рада, что мы с участницами не были подключены к Системе, чтобы та руководила нашими воспоминаниями. Да и что это вообще? Забота о людях или же манипуляция? Как можно оставаться уверенным в собственном сознании, когда к нему напрямую имеет доступ какой-то искусственный интеллект?

Чем больше я узнавала о жизни на Веруме, тем неоднозначнее всё казалось.

– И ты ходишь на такие мероприятия, чтобы освободиться от оков этой скучающей версии тебя? – решила я перевести тему.

– Я так выгляжу?

Я лишь скептически посмотрела на него через плечо, с трудом оторвавшись от исследования города под нами.

– Все твои девушки были мутантами? – неожиданно для себя, решила я узнать.

– Что ты имеешь ввиду? – Послышался голос Лиона из-за спины.

– Именно с ними ты можешь себе позволить быть собой, – объяснила я свою догадку ему и себе.

– Предпочитаю держаться от мутантов подальше.

– Презираешь себе подобных? – удивлённо спросила я, рассматривая извилистые реки обрамляющие улицы Кристаллхельма.

– Им легче узнать правду, – пояснил Лион.

Меня поразила такая осторожность по отношению к людям, находящимся в таком же положении, что и он. Казалось, открыться мутанту было наипростейшим решением, для приобретения верного союзника, но из-за его слов, меня пронзила догадка о натянутых отношениях между мутантами даже в своих кругах.

– Ты сказал, что даже Райан не знает о твоей силе, – подметила я.

– Верно.

– Значит знаю только я? – поджигая необоснованный фитиль надежды, спросила я.

– Так получилось.

– Планируешь рассказать и другим участницам? – Я слегка прищурилась, пытаясь скрыть своё любопытство.

– Нет, – строго ответил Лион. Скрестив руки на груди, он посмотрел в сторону, избегая соприкосновения наших взглядов.

– Я спросила о том, о чём не следовало? – подметив его закрытую позу, спросила я.

– Непривычно быть откровенным. – Он глубоко вздохнул и расправил плечи. – Я привык быть один.

Значит я была особенной? Со мной он мог позволить себе быть откровенным. Меня пробрала слабая волна дрожи, которая намекнула мне на важность озвученного им факта… Осознав это, я убедила себя, что наша нынешняя близость ни к чему не вела и ничего не означала, но я всё равно была рада этому свиданию на проекте о любви. Подобная передышка позволит мне переосмыслить свои чувства к другим холостякам, позволив сделать выбор в пользу одного из них.

Наслаждаясь видами Кристаллхельма, я не могла признаться себе в том, что это был лучший день на Веруме за всё это время.

– У вас совсем нет голодающих и нуждающихся, – решила подметить я вслух.

– На Веруме живёт в восемь раз меньше людей, чем на Земле, что позволяет Системе обеспечивать население всем необходимым для достойной жизни, – сухо ответил Лион.

– А ещё за сегодняшний день, я так и не увидела детей.

– Только представителям элиты позволено обзаводиться детьми, поэтому ты смогла бы их увидеть только в секторе Кристаллхельма для элиты.

– Они даже живут отдельно от обычных людей? – Удивилась я, проводя линию с общественным строем Ясора.

– Когда Система выделяет кого-то, даруя титул представителя элитарного общества, этому человеку так же выделяется недвижимость и всё необходимое для безбедной жизни до самой старости, смерти или изгнания в островную тюрьму.

Автоген остановился перед длинной и широкой улицей, напоминающей царственный променад, искусно оформленный светом заходящего солнца. Здания по обе стороны от площади, отражали огненные лучи заката, играя тенями на фасадах соседних домов, оживляли сердце города.

Наш автоген рванул куда-то вверх, когда Лион подошёл ко мне. Мои мысли ринулись к безжалостному сравнению строгого и холодного Лиона, стоящего передо мной, с тем, подсознательно внушающим ужас, откровенным мужчиной, с которым я ещё недавно танцевала. Они были такими разными. Видеть в нынешнем Лионе его настоящего было практически невозможно…

– Красиво? – спросил он, сунув руки в карманы белых широких брюк, из-за чего его образ казался ещё более отрешённым.

Ещё недавно тот Лион не выпускал моей руки, переживая о моей безопасности в бушующей толпе, а теперь это казалось лишь видением. В этот момент, я словила себя на мысли, что моё сознание старательно разделяло его образы на двух абсолютно разных мужчин.

– Красиво, – рассматривая золотые переливы в его волосах и на коже, ответила я.

Начав исследование центральной площади Кристаллхельма, я стала свидетельницей слияния современной эстетики, технологического развития и красоты заката, демонстрирующие неповторимый облик города будущего в последние мгновения дня.

– А ты тоже представитель элиты? – спросила я, пробуя глубже погрузиться в социальную тему.

– Это станет возможно, только после моего семидесятилетия, – спокойно произнёс Лион, медленно шагая слева от меня.

– А сколько тебе сейчас? – Остановилась я.

– Двадцать шесть.

Я выдохнула с невероятным облегчением.

Облегчением? Какая вообще разница сколько ему лет? Разве меня это должно волновать? Я фыркнула, прежде чем пойти дальше.

Но вот мужчины Ясора считали такой возраст наилучшим для начала серьёзных отношений и дальнейшей женитьбы. Ну и после отношений с ровесником, я была готова рассматривать мужчину только старше себя.

Исподтишка любуясь статным профилем Лиона, я задалась вопросом, а каким мужем стал бы он. Если судить по последним событиям, он был внимательным, заботливым, щедрым и понимающим, а в истинном обличии он мог похвастаться умением веселиться и искренне наслаждаться тем, что ему нравится. Он прислушивался ко мне и интересовался моим мнением.... Из-за отсутствия эмоций на его лице, мне было сложно опираться на искренность его слов, но, если судить по поступкам, Лион показался мне достойным мужчиной. И я не могла не признать, что находиться сейчас с ним рядом было очень спокойно и приятно…

– И ты уверен, что станешь представителем элиты? – насильно вырывая себя из странного потока мыслей, спросила я.

– Это решать только Системе.

– А что если она обойдёт тебя стороной? – прищурилась я.

– Не смогу стать советником Системы, так как их выбирают только из элиты, – спокойно пояснил он.

– Получается… Ты подал свою кандидатуру на этот проект, из-за главного приза, которым для вас будет должность советника Системы, чтобы не пришлось ждать десятилетия до назначения на эту должность?

– Верно, – подытожил Лион.

Судя по всему, намереваясь заполучить должность советника, поначалу, он совершенно не задумывался об основном условии выигрыша. Он просто шёл напролом, воспользовавшись подвернувшимся шансом.

Наши шаги, как и многих других горожан, магическими разводами, тянулись за нами по отражающей панели установленной по центру улицы. Когда начало темнеть, фасады зданий засветились, а края улицы окрасились изумрудным свечением.

– Кто-то из холостяков успел впечатлить тебя? – неожиданно сменив тему, спросил Лион.

– Не знаю, – честно ответила я. – Всё сложно.

– Почему? – спокойно спросил он.

– Узнав о существовании Верума, на следующий же день нас уже выкупали семьи на аукционе. Если честно, я была в шоке из-за всего, что мне пришлось осознать в кратчайшие сроки. Пусть эта жизнь и кажется сказкой, мои намерения, с головой бросаться в отношения, у которых всё равно нет никаких перспектив, подкреплены лишь иллюзиями влюблённости. Моя реальная жизнь сейчас будто стоит на паузе, понимаешь о чём я?