Но в нашем случае это не должно давать такой болевой синдром. Мы перешли к осмотру поджелудочной железы: эхогенность одинаковая на всем своем протяжении, хоть и повышенная. Она сильно изменяется при остром панкреатите за счет отека. Но размеры самой железы соответствуют норме. Усиление эхогенности также может быть связано с фиброзом при хроническом панкреатите, что опять не укладывается в картину. Свободной жидкости в брюшной полости нет.

Мы вернулись в приемный покой без ответа. Я решил попробовать сделать спазмолитический коктейль. В процедурном кабинете пациентке сделали укол из анальгетиков и спазмолитиков. Я оставил ее наедине с болью. Кружечка горячего растворимого кофе взбодрила меня. Спустя полчаса мы встретились, и я не узнал больную: она стояла улыбаясь и благодарила меня.

– Доктор, спасибо, у меня все прошло, – сказала пациентка.

– Замечательно! Такой вот приступ у вас был, видимо, поджелудочная все-таки дала о себе знать.

– Как мне себя дальше вести? – спросила она.

– Вас ждет ограничение в диете: нежирное мясо, нежирная рыба, крупы типа овсянки на воде и риса, макаронные изделия из твердых сортов пшеницы, кисломолочная продукция. Категорически исключить редис, редьку, хрен, перец, приправы и острые специи, алкоголь, кофе и газированные напитки. Принимайте ферменты с едой, чтоб разгрузить вашу поджелудочную. Кушайте небольшими порциями, но часто. Понятно?

– Хорошо, поняла.

– Сейчас я вам все запишу и можете идти домой.

Всегда приятно помогать людям, особенно когда ты осмысленно делаешь назначения и они реально работают. Мы расстались, с чувством выполненного долга я вернулся в ординаторскую, и до утра меня никто не поднимал.

Дежурства бывают разные. Временами бывает так спокойно половину дня, а затем в одиннадцать вечера из ниоткуда приезжают кареты скорой помощи и все к тебе, все по показаниям – и ночь становится как никогда длинной и темной. Через день я опять заступил на смену и опять в приемный покой. Как говорил Кузьмич, нельзя называться хирургом, не «отсидев» в приемнике приличный срок. Я стал замечать за собой, что с каждым дежурством все чаще угадывал диагнозы. Осматривал пациента, предполагал, скажем, аппендицит, подавал его в операционную и смотрел, что скажут оперирующие врачи. А дежурство было вполне приличным. За вечер поступила так называемая святая троица: аппендицит, прободная язва, гангрена.

Операционная номер 52 находилась рядом с кабинетом врача-хирурга приемного покоя, поэтому любые гнойные процессы я старался вскрывать сам, оформлять историю и только потом отправлять пациентов на «этаж».

Ко мне подошла медсестра и сказала, что еще два человека с самообращением. Первый паренек показал мне свой грибковый вросший ноготь первого пальца правой стопы. Я предложил убрать ногтевую пластину, но доверием ко мне он не проникся и сказал, что попробует дальше полечиться. А вот вторая женщина… Мы виделись позавчера, на этом же месте. И выглядела она, откровенно говоря, паршиво.

– Ну, здрасте, опять не тот пирожок съели? – думая разрядить обстановку, попробовал пошутить я.

– Я вам сейчас кое-что покажу, – начала говорить она.

– Давайте вы мне это в кабинете покажете.

Мы зашли за ширму, и она начала раздеваться, превозмогая боль. И тут я немного удивился, причем неприятно: две трети грудной клетки пациентки было покрыто широкой красно-розовой полосой с множеством мелких пузырьков.

– У меня сепсис, и я умру?! – сквозь наворачивающиеся слезы начала она.

– Эм-м, ну, видимо, вы не совсем понимаете, что такое сепсис. И умереть вы не должны, – ответил я.

– А что это тогда со мной такое? – спросила женщина.

– Присядьте, успокойтесь, сейчас я позову специалиста по сыпи.

Естественно, у нас не кожвендиспансер и дерматолога нет, но старшим хирургом сегодня был Игорь Алексеевич, и я думал, он мне не откажет. Я быстро рванул на 4 этаж. Где можно найти Игоря Алексеевича в это время? Конечно, на диване в малой ординаторской. Дверь была заперта, поэтому я решил постучаться.

– Игорь Алексеевич! Это я, – направляя голос в дверную щель, сказал я.

– Какой сейчас час? – отворив дверь, с прищуром спросил старший хирург.

– Сейча-а-ас…

– Тихий час сейчас у меня! Чего надо?

– Там женщина поступила, я ее смотрел на днях, типа панкреатит. Обезболил, и она ушла. А сейчас опять она явилась, только в какой-то сыпи, посмотрите, пожалуйста, – жалобно попросил я.

– Уф, сейчас приду, – сказал Игорь, зажигая сигарету и высовываясь в окно.

Я подождал старшего, вместе мы спустились в приемный покой. Пациентка лежала на спине с голым торсом. Игорь Алексеевич подошел к ней, посмотрел минуты 2. Тот случай, когда он даже не стал прикасаться к больной. Он тыкнул меня в бок и маякнул, что надо выйти.

– Ты что, лишай никогда не видел? – усомнился в моих знаниях Игорь.

– Только на картинках.

– Ну, в общем, в кожвен ее отправляй.

– Хорошо, спасибо большое, – ответил я.

Я вернулся и объяснил пациентке, что в большинстве случаев лечение опоясывающего лишая заключается в симптоматической терапии. Больной обычно остается дома, то есть лечится амбулаторно, а госпитализация проводится лишь при поражении мозга или глаз. Конечно, в медицине все относительно и некоторые формы бывают очень тяжелыми, тогда без госпитализации не обойтись. Но в любом случае надо обратиться к профильному специалисту.

Обидно, что я даже и не подумал про эту патологию, но, благо, мы разобрались. Сколько же нужно знать… Я понимал, что за всю жизнь не смогу выучить всю хирургию, а тут еще надо понимать смежные специальности, но это был интересный случай. Надеюсь, если в будущем будет такая же непонятная ситуация, я смогу поразить всех своими знаниями, – подумал про себя.

Я всегда успевал все делать в приемном покое, мне вообще довольно легко удавалось консультировать и определять, кому требуется хирургическая помощь, а кому нет. Бывали смешные случаи, бывали и грустные. Я проработал в приемнике около года. И тут настал момент, когда мне пришлось заменить врача в отделении.

Когда сидишь на первой линии в приемном покое, то думаешь, что это самая сложная и ответственная работа в структуре больницы. Ведь ты смотришь сто процентов поступлений, отбираешь и координируешь потоки пациентов, а вот малая часть из осмысленных тобой с готовым диагнозом идут в отделение. Естественно, от предложения отработать в отделении нельзя отказаться, это ведь новый уровень.

Я начал дежурство крайне активно: прошелся по всем палатам, пообщался с каждым нуждающимся, как идеальный доктор из сериалов. В приемном покое дежурил молодой хирург примерно моего возраста, а старшим был доктор из другой хирургии. Конечно, я нервничал, все-таки это мой первый день, и помощи ждать, наверное, неоткуда. К счастью, все шло спокойно. Но часам к 10 вечера мне позвонил старший и сказал спускаться в реанимацию. Он был, наверное, неплохой доктор, но очень ленивый, заставить его мыться в операционную непросто, а может, и невозможно. Свои дежурства он проводил за компьютером, раскладывая пасьянс «косынку». Но я таким быть не хотел и отправился спасать жизни.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.