– Ой, вы такие миленькие, – завёрнутая в простынь Леофаста, прижимает ладошки к лицу. – Я так хочу вам помочь, но не знаю, что делать. Егор, ты должен что-нибудь придумать!

– А почему я?

– А почему не ты?

– У Молота голова большая, вот пусть и думает!

– Брат, да я уже, что только не прикидывал. Я же всё это время, как ты разгадал загадку, только об этом и размышляю. Локисы по утверждению Эдема, это подвид ангелов. Тут Леофаста права. Можно спорить, но это его мир. Значит, даже если будет не два крыла, а четыре, всё равно Эдем будет настаивать, что это лишь вариация ангелов.

– Но вы же богиня любви, наверняка, можете помочь зачатию, тогда «Система» признает нас мужем и женой. Так сказал Эдем, – робко просит Мальвина.

– Прости девочка, – качает головой Леофаста. – Закон суров, но он закон.

– Стоп, стоп, стоп! – машу руками. – «Система» признает вас женатыми, если вы заделаете ребёнка? Хи-хи-хи… Леофаста, на каком языке ты разговариваешь?

– На «общем». Это самый распространённый язык в этой части галактики. И чтоб не нагружать «Систему» переводом молитв, все боги говорят на самом популярном языке.

– Отлично. Мальвина, а ты?

– Так же.

– Прекрасно. Молот, выйди. Ты «общий» не знаешь. Потом с тобой по-русски потрещим.

– А зачем это?

– А чтоб «Система» не подслушала.

Спасибо, дедушке Всеславу за подсказку, как уйти от прослушки. Сейчас мы эту «Систему» доломаем нахрен! Ибо нефиг!

– О! Гляди, сейчас что-то будет! – Балагур довольно скалится, глядя на небо.

А что у нас там? Ага. Ясненько. К купающимся девицам подкрадывается летающая, пушистая неожиданность. Ещё и со стороны солнца подбирается, чтоб не спалили раньше времени.

И вот довольные жизнью близняшки, наворачивают круги, изображая из себя бельишко в центрифуге. Разве что оборотов поменьше. И тут сверху, прямо между ними, сложив крылья, падает бомбочка. Весёлый такой бульк получился.

Нам с Балагуром так точно весело. А то, что сестрёнки подняли визг, так мы не виноваты, что они не понимают шуток.

– Что это было?

– На нас напали?

– Какое. Ты посмотри, на этих двух клоунов! Ржут же.

– Опять Пух развлекается… Вот балбес!

И тут возле самого берега, проплыв под водой около пятнадцати метров, дабы не попасться в руки разгневанных девушек, появляются чьи-то мокрые уши.

– Альфа! Как тебе не стыдно!

– Ауф! – сообщив, что ей не только не стыдно, но ещё и весело, волчица выбирается на берег.

И мощно так отряхивается. Брызги летят во все стороны, накрывая нас с Вовкой с ног до головы.

– Альфа! – это уже мы с Вованом, хором высказываем недовольство.

Но в отличие от близняшек, на нас лохматая беспредельщица не огрызается. Виновато опустив голову, трусит ко мне, и тычется мокрым носом в руку.

– У-у-у. Р-р-р. Руф!

– Не буду я тебя гладить! Вот где отряхивалась, там пусть тебя и гладят!

Упав на песок пузом, принимается мотать хвостом во все стороны, раскидывая песок:

– У-у-у…

– А лизаться тем более нельзя. Всё! Пошла вон. Будешь знать, как брызгаться!

– У-у-у… – перевернувшись на спину, выставляет на обозрение заляпанное песком пузо.

– Да не буду я тебя наказывать! Просто иди, отмойся от песка. Отряхнись в сторонке, потом подумаю, стоит ли тебя гладить. Стоять! – выкрикиваю, вскочившей на лапы волчице: – Медленно! Если зашвыряешь песком, то гладить тебя будут неки.

– Уф? – делает большие глаза и оглядывается в попытке увидеть хвостатых. – Ууф!

– Вот и подумай о своём поведении.

Вы когда-нибудь видели здоровенную волчицу, передвигающуюся, как балерина, чтоб не одна крупица песка не попала на драгоценную тушку хозяина?

– Как ты их с Пухом понимаешь? – усмехается Вовка. – Я же помню, что ты в самом начале не понимал, что тебе эта волчица фыркает. А тут наблатыкался. Мне бы так. Я-то уже третий месяц «общий» язык выучить не могу. Близняшки ржут, как кони. А чего смеяться-то? Не у всех же таланты к языкам.

– Ты просто свой акцент не слышал. Гы-гы. Ты как гость с ближнего зарубежья на рынке. Слющяй кюпи арбюзь, спелий, сладький, как пуцюлюй крясьявици. Гы-гы.

– Что всё так плохо? – огорчается друг.

– Вот я зачем девчонок с собой взял? Чтоб они с тобой языком занимались. А тебе лишь бы чпокаться.

– Да я стараюсь. Вот и надо было тебе доламывать остатки «Системы»?

– Сколько тебе говорить. Ничего я не ломал. Просто предложил отключить функцию переводчика.

– Ага. Хрен редьки не слаще.

– Ауф! – вернувшаяся с купания Альфа, снова требовательно пихает мокрую башку под руку.

– Вот, хорошая девочка. Можешь, же когда захочешь.

– У-у-уаф!

– Нет, лизаться нельзя.

– У-у-у!

– И Пуху нельзя!

– У-у-у! – садится на задницу и смотрит щенячьими глазками. Намекая, на моё бессердечие.

– Ой, ну хорошо. Один…

Ага. Щаз. Кто бы ещё дослушал про один раз. Не успел, слово «хорошо» закончить говорить, как был облизан во всю морду лица. Ещё и Балагур ржёт зараза.

Вот за что мне такое наказание? А за доброту мою великую. А ведь дедушка собирался прибить псинку. А точнее… Но, пожалуй, об этом чуть позже. По той же самой причине, почему прервал рассказ, о том, что мы там намутили с ребятами и Леофастой. Ибо всё это одна связанная история. А её рассказывать пока рано. Не хочу портить сюрприз. Так что потерпите немного.

– Альфа, иди, поиграй с девочками. Покатай их, а то они на тебя обижаются.

– Р-р-р!

– Да-да. Вы посмотрите на неё. Какая важная собачка. А вот Фаська с Таськой нажалуются на тебя Пуху. Да наплетут с три короба. Выставят тебя в свете неприглядном… А, тьфу, тьфу, пчхи…

– Тьфу. Тьфу. Тьфу… Ты так не пугай её больше, а то стартанула так, что не всякий «КамАЗ» из под себя гребануть сможет, – Балагур, отплёвываясь, вытряхивает песок из волос. – И дай что-нибудь рот прополоскать.

– Что-нибудь, это навроде пива?

– Умён, красив, щедр, – Вовка смахивает несуществующую слезу. – Повезло же мне с командиром.

– Подхалим.

– Что могём, то могём, – откупоривая очередной кувшин, соглашается Балагур. – Вот ещё бы сказал, когда закончим шляться. Прикинь, там Молот уже, наверное, «Калаш» изобрёл. А мы всё, как эти, с мечами бегаем.

– «Калаш» нельзя изобрести. Его, знаешь ли, до Молота изобрели.

– Ой, да ты меня понял. И не уходи от ответа.

В это время с озера раздаются весёлые визги, это наша волчица вошла в раж и, как маленький катер, таскает за собой близняшек.

– Скоро, вот договоримся с «НКВД» и вернёмся.

– Их ещё найти надо. Может, обойдёмся без них?

– Брат, ты же сам всё видел. Мы можем захватить любой храм, при чём легко, но не все разом. Нам тупо не хватит сил.

– Да-да, – кивает. – А если пойдём по порядку, то здесь, – хлопает по песку, – нас будет ждать целая армия.

– Верно. Поэтому нам нужны союзники. А кто может лучше подойти для этой роли, чем соратники Джинна?

– Так может, стоило идти сразу в «Проклятые горы»? Ясно же, что они там прячутся, если даже Эдем не знает где они.

– И что мы там делать будем? Ау, кричать? Ладно, забей, нашли их уже.

– Кто? Где? – вскакивает, возбуждённо размахивая руками.

– Нифера.

– Что? Эта плоскогрудая?

– Балагур, не подскажешь, когда это британские учёные вывели закономерность между размером груди и талантами шпионки?

– Вот и я говорю, правильно ты её на своей груди пригрел. Очень полезная змеюка оказалась.

– Клоун ты.

– Стараюсь, – расшаркивается. – А где? Куда ходить? Когда похвалить «шпиёнку» с крепким телом, с подвигом во благо общее?

– Город Апхай, двести километров на юг.

– На юг? То есть ещё жарче станет?

– Как будто, тебе с твоей терморегуляцией, это так уж и страшно, – приподнимаю бровь.

– Мне нет. Но я не очень люблю потных баб, – со смешком кивает в сторону озера, где близняшки уже устроили падение с высоты в воду. В качестве вышки использовалась Альфа, которой, такая игра явно пришлась по вкусу. Ведь взлетев с одной из сестрёнок, и выпустив ту в полёт, можно нырнуть следом.