– А ты уверен, что она была, твоя оплошность?
– Роберт утверждает, что была, так как в протоколе работы персонала не зафиксировано, что я архивировал данные мониторинга.
– А вообще, хоть что-то есть в его протоколе? Я имею в виду протокол супермониторинга, который доступен только ему и старшему по иерархии, то есть Питеру.
– Зафиксировано, что я начал мониторинг, дата, время, цель работы…
– И больше ничего? Ты ведь вводил опции архивирования!
– А также опции обработки ошибок оборудования. Однако такое впечатление, что мне все это померещилось… В протоколе супермониторинга ничего нет. Похоже, намерения это сделать, я принял за выполненные действия. Иначе трудно объяснить.
– Есть объяснения…
– Какие?
– Мне не нравится, что на Кольце повсеместно используется иерархический принцип разделения полномочий. Слишком большая концентрация власти наверху. Допустим, Роберт или Питер решили тебя убрать. Нет ничего проще! Изменили данные супермониторинга и можно предъявлять обвинения в некомпетентности…
– Твоя позиция по вопросу организации супермониторинга мне известна, однако мы должны исходить из реально существующих условий…
– А я и исхожу! Только об этом позже. Кроме кадровой политики, что еще тебя настораживает?
– То же что и тебя! Состояние контроля использования вычислительных ресурсов. Если кто-то систематически крадет модули Cупермозга, тогда через некоторое время их у него будет достаточно, чтобы создать альтернативную систему управления Кольцом. Когда она будет создана, старую можно уничтожить, имитируя террористический акт…
– Ты нарисовал один из возможных сценариев установления мирового господства. Есть и другие…
– Достаточно и одного, чтобы потерять покой и сон…
– Что-то в этом не видно логики.
– В чем?
– В твоем уходе.
– Постараюсь сообщить мою позицию своему правительству. Надеюсь, они не оставят без внимания мои соображения…
– Твои гипотезы, домыслы, фантазии, бред сумасшедшего… Видишь сколько вариантов квалификации того, что ты называешь своей позицией. Не обижайся! – Антон угадал реакцию по выражению лица Янагиды. – Нужны не подозрения, а факты, нужны неопровержимые доказательства существования заговора. Если бы мы установили, что в Супермозге столько-то модулей используется бесконтрольно тем-то и тем-то, тогда другое дело. Можно бить в колокола. Привлекать правительства и ООН. Кстати, об ООН. В комиссии присутствовал представитель, некто Савимба. Сын дипломата из Замбии. Вырос и учился в Вашингтоне, работает пятнадцать лет в Нью-Йорке. Купил дом на побережье и, небось, собирается жить там после выхода на пенсию. Может ли он объективно защищать интересы всего мирового сообщества?!
– Риторический вопрос… Поэтому у меня больше надежды на правительства Японии, России, Китая…
– Нашим правительствам нужна достоверная информация. Никакой уважающий себя политик и пальцем не пошевелит без доказательных фактов. Кто захочет выставить себя посмешищем перед всем миром. А если наши подозрения не подтвердятся, потому что кто-то успел спрятать концы в воду…
– Правительство Японии потребует расследования с участием своих представителей. Не так просто скрыть приготовления столь грандиозного заговора…
– Твоему правительству не помешает дополнительная информация. Вижу, мне придется тебе открыться… Ты готов выслушать и изменить свое решение об уходе?
– Если твое сообщение даст на то основания…
– Даст, даст! Я сильно рискую, раскрывая все это.
– Ты мне не доверяешь?
– Если бы не доверял, то не затеял бы разговор. Дело не в тебе лично. Ситуация может выйти из-под контроля. Кстати, с некоторого момента ты разделишь мой риск…
– Нельзя ли конкретнее?!
– Ты знаешь только о двух случаях нарушения баланса использования ресурсов. Первый не подтвердился, финал второго для меня оказался хуже… Но был еще один случай, назовем его нулевым. Я никому не говорил о нем. Не хотелось выглядеть дураком. Попытался проверить сам. Он тоже не подтвердился. Когда произошел еще один, о котором ты не побоялся сообщить всем, я понял, что это не субъективная ошибка, моя или твоя. За этим что-то есть. Полное равнодушие Роберта и Питера подтолкнуло меня к незаконным действиям. В июле, когда Роберт был в отпуске и передал мне пароли для ведения супермониторинга, я раскопал, что он по небрежности предоставил мне полномочий больше, чем это было необходимо. Когда он вернулся и отобрал у меня полномочия назад, я уже имел собственную систему супермониторинга. Она фиксирует все операции персонала параллельно с его системой, однако не может контролировать действия Роберта и всех выше его по иерархии…
– Протокол моих действий все же есть?! – Янагида заметно побледнел.
– Есть! И я расскажу тебе, как с ним ознакомиться… Только обещай, что сообщишь мне результат и без совета со мной не будешь ничего предпринимать.
– Обещаю! Я готов даже отказаться от отпуска!
– Этого делать не следует. Никаких телодвижений, которые могут их насторожить. Мы ничего о них не знаем. Сколько их, кто они, каковы их цели, что они могут себе позволить для достижения своих целей? Может быть, это просто подпольная торговля ресурсами Супермозга, а может, заговор наподобие тому, который ты описал…
– Мне не терпится восстановить самоуважение. Я уверен, что не ошибся!
– Проживешь неделю без самоуважения! Держи, – Антон протянул Янагиде пластиковую карточку с миниатюрным лазерным магнитооптическим диском. – Здесь маршруты доступа, идентификаторы и пароли. После ознакомления уничтожишь.
– Как мы свяжемся?
– Все на диске. Я буду неопределенное время жить у отца. Может, месяц или больше… Другой вариант через Лидию, мою сестру. Но это в крайнем случае!
– Был рад тебя видеть. Ты вернул мне надежду!
– А ты, надеюсь, оправдаешь мои ожидания, – Антон почувствовал, что сказал лишнее. – Ладно! Довольно взаимных излияний и извинений… Еще увидимся!
Антон кивнул на прощание и неторопливо покинул ресторан. Янагида аккуратно сложил посуду в утилизационный люк и танцующей походкой довольного человека последовал за Антоном.
Несколько дней прошло с тех пор, как Антон приехал к отцу. Он не рассчитывал заранее, но это произошло поздно вечером, что радовало Антона – ему не хотелось попадаться на глаза соседям: знакомым и незнакомым. Он прожил эти дни затворником. Беседовал с отцом, занимался с профскрином, который доставили в тот же день, когда Максим предъявил карточку в супермаркете райцентра.
На прогулки Антон выходил в сумерках. Почти всегда его сопровождал Максим. Присутствие Максима не тяготило Антона, хотя за последние годы они виделись редко. В прошлом году они провели вместе отпуск, что случилось впервые за все годы работы Антона в проекте Кольцо. С Максимом было легко. Можно молча слушать его вопросы и не отвечать. Можно что-нибудь рассказывать, не ожидая даже каких-нибудь намеков, что тот его слушает. Максим был уверен, что ответы последуют, а Антон, что его внимательно слушают.
Перед прогулкой Антон полтора – два часа истязал себя на велотренажере, чтобы спать без сновидений. Тренажер он купил в числе других современных бытовых агрегатов, предназначенных для Максима. Максим не разделял стремления Антона экономить его время. Чего-чего, а времени у Максима хватало с избытком.
Однако тренажер не помог. Прошедшей ночью эротические сновидения его достали. Сначала незнакомка, за которой он поднимался по длинной лестнице, оказалась Лу. Они обрадовались и обнялись. Во сне миниатюрная Лу вообще ничего не весила и он так и нес ее, прижав к себе и обнимая за талию, по многочисленным коридорам и комнатам в поисках укромного места. Наконец, он нашел. Это была комната студенческого общежития, в которой он жил на первом курсе. Все пошло как надо и скоро его тело пронзило током и разлилось блаженство. Лу вдруг превратилась в Лидию, которая сидела на краю кровати и смотрела на него с укоризной. Усилием воли Антон заставил себя проснуться и пошел в ванную. Он разделся неуверенными движениями и бросил пижаму в стиральный автомат. Утром он достанет ее оттуда сухой и чистой. Стал под горячий душ и долго мылся.
