Я лгу, и планирую сесть на поезд, но не собираюсь говорить ему об этом. Пытаясь сменить тему, снова благодарю его за кофе, а затем оглядываюсь по сторонам в поисках способа сбежать от него, не будучи откровенно грубой.

И тут я замечаю его, мистера GQ, прислонившегося к черному Range Rover. Одетого в костюм, чертовски красивый костюм, темно-синий с белой рубашкой на пуговицах, без галстука. Первые несколько пуговиц на его рубашке расстегнуты, что дает мне возможность увидеть его грудь. Как ему удается всегда так хорошо выглядеть? Это не должно быть законным, чтобы мужчины ходили в таком виде. Ведь именно так происходят несчастные случаи, женщины ошеломлены красотой и всё такое. Это просто опасно. Опасно красивый — вот какой он.

Его взгляд останавливается на том месте, где доктор Аллен, кажется, всё ещё держит свою руку. Он поднимает взгляд на моё лицо, а затем смотрит прямо на доктора Аллена. GQ не выглядит счастливым. Я замираю, буквально застываю на месте, ошеломленная. Он здесь. Я знаю, что он сказал, что вернется и заберет меня, но с какой стати ему делать это? Я ни на секунду не допускала мысли, что он действительно будет здесь, когда я закончу работу.

Зак, должно быть, понимает, что я в шоковом состоянии. Он отталкивается от машины и идет к нам, останавливается передо мной, снимает мою спортивную сумку с плеча и взваливает её на свое, затем протягивает мне руку с ухмылкой.

— Солнышко, твоя колесница ждет, — он, молча стоит и ожидает, пока я вложу свою руку в его. С улыбкой, принимая подношение, я на мгновение потрясена электрическим жаром, который возникает при контакте. Когда я встречаю его взгляд, то вижу, что он тоже это почувствовал.

Ясно видно, что он не хочет, чтобы его представили Аллену, полностью игнорируя присутствие доктора. Я всё равно знакомлю их, потому что это вежливо.

— Зак, спасибо, что пришел. Это доктор Аллен. Доктор Аллен, Зак, — я взмахиваю свободной рукой между ними, чтобы быстро представить их друг другу.

Доктор Аллен смотрит между нашими соединенными руками и спрашивает:

— Зак, откуда ты знаешь Алиссу?

Прежде чем Зак успевает ответить, я отвечаю:

— Мы друзья.

Глядя на Зака, я могу сказать, что ему не нравится мой ответ, он смотрит на меня сверху вниз, прежде чем добавить:

— Хорошие друзья, — затем Зак поворачивается ко мне, — ты готова уйти отсюда? Ночь только началась, солнышко, — намекает он, заманчиво приподнимая брови. Я слегка смеюсь и киваю головой. Зак ведет меня к своей машине. Оглянувшись через плечо, я коротко прощаюсь с доктором Алленом. Мне ведь придется с ним работать.

Зак снова открывает мне дверь, он либо думает, что я не умею открывать свои двери, либо он последний настоящий джентльмен в этом месте под названием Земля. Усевшись на сиденье, я жду, что он закроет мою дверь, но он снова шокирует меня, когда натягивает на меня ремень безопасности и пристегивает.

Ухмыляясь, он говорит:

— Нужно убедиться, что ты надежно пристегнута, — меня атакует смесь его древесно-цитрусового аромата, который, кажется, присущ только ему одному. Этот запах проходит через мой нос и проникает прямо в сердце. Я всё еще задаюсь вопросом, нормально ли это — быть настолько возбужденной от того, как кто-то пахнет, когда Зак запрыгивает на сиденье со стороны водителя.

Он тянется через спинку моего сиденья, доставая пакет с едой на вынос из моего любимого тайского ресторана. Зак смотрит на меня мгновение, затем кладет пакет мне на колени и говорит:

— Я подумал, что ты, вероятно, не ела сегодня как следует, поэтому взял тебе кое-что. Это курица пад тай, в пакете есть вилка, ты можешь поесть, пока мы едем.

Я ошеломленно молчу и думаю, может быть, у него какой-то странный фетиш на еду.

— Уже дважды за сегодня ты приносишь мне еду. Не знаю, есть ли у тебя какой-то странный фетиш на еду или нет, но сейчас я умираю с голоду, так что мне все равно, — достав контейнер с едой на вынос и сняв крышку, я вдыхаю запах тайского блюда, — спасибо, это моя любимая тайская еда, — добавляю я, прежде чем начать есть, даже не заботясь о том, что навожу беспорядок.

— Я знаю, что это так, — ухмыляется он.

— Подожди, откуда ты знаешь, что это мой фаворит? Ты даже не знаешь меня, — я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, про себя молясь, чтобы он не был каким-то тайным сумасшедшим убийцей-преследователем, о котором не знала.

Он смеется над моим очевидным огорчением.

— Расслабься, клянусь, я не преследователь. Лишь послал Саре сообщение, прежде чем заехать за тобой, и спросил её, что ты предпочитаешь. Она сказала мне ресторан и блюдо, которое нужно заказать, так что на самом деле все заслуги должны принадлежать ей.

Он послал Саре сообщение. Вот на чем сосредоточился мой мозг после его ответа.

— Откуда ты знаешь Сару? И откуда у тебя её номер? — это прозвучало гораздо резче, чем хотелось, но что-то иррациональное произошло, когда я услышала, что он послал Саре сообщение. Я начала ревновать. По крайней мере, думаю, что это ревность, никогда не ревновала раньше, так что трудно сказать.

Зак останавливается на красный свет, поворачивается и смотрит на меня. Я не знаю, что он видит на моем лице, потому что молчит целую минуту. Внезапно, он улыбается, берет мою руку и целует с внутренней стороны запястья, прежде чем положить наши сплетенные руки на свое бедро. Ну ладно, если это немного не усыпило зеленоглазого монстра, тогда я не знаю, что могло бы. Я так сосредоточена на том, чтобы попытаться дышать и не показать, как сильно этот простой жест повлиял на меня. Я немного вздрагиваю, когда он снова начинает говорить.

— Солнышко, ты можешь убрать когти. У меня есть номер Сары, потому что я попросил его у неё сегодня утром, когда ты была в душе, — после этих слов я пытаюсь отдернуть руку, но ничего не получается, он только крепче сжимает, — я попросил у неё номер, потому что знал, что твой телефон разрядился сегодня утром, и я не был уверен, будет ли у тебя возможность зарядить его, пока ты на работе. У меня не было твоего номера, а мне нужен был способ связаться с тобой, поэтому я попросил номер Сары.

Я всё еще чувствую, как зеленоглазое чудовище хочет вылезти наружу.

— Хорошо, спасибо за поездку и еду, — неубедительно выдохнула я, свободной рукой подхватывая вилку и начиная есть. Я издаю небольшой стон, набив рот лапшой, и рука, которую держит Зак, сжимается немного крепче. Я смотрю на него и вижу, что его челюсть напряжена, а глаза сфокусированы на дороге.

Я понятия не имею, какая буря снова поднялась в нем, и действительно не могу уследить за поспешными перепадами настроения этого человека. Поэтому решаю попытаться завязать легкий разговор.

— Итак, сегодня Бэтмобиля не будет? — спрашиваю я.

Он оглядывается и слегка улыбается, его глаза загораются.

— Нет, он в химчистке, кто-то оставил в нем крошки от кексов.

Я громко вздыхаю и роняю вилку, которая падает на пол машины с кучей лапши на ней.

— О боже, мне так жаль, я могу заплатить за уборку Бэтмобиля и этой машины. Но если честно, я предупреждала тебя, что я — грязный едок. О боже, чья это машина? Теперь я испортила и чужую машину? Это, наверное, рекорд — две испачканные машины за один день.

Он уже вовсю хохочет, когда я заканчиваю свой маленький припадок. Я поворачиваюсь и смотрю на него.

— Это не смешно, этот Бэтмобиль явно не дешевая машина, и я его испортила.

— Солнышко, я пошутил насчет крошек от кекса. Всё в порядке. Ты не испортила ни одну машину. И эта тоже — одна из моих, так что не волнуйся, развешивай лапшу повсюду, — он поднимает мою руку обратно к своим губам и снова целует внутреннюю сторону моего запястья. Меня смущает, насколько это движение одновременно успокаивает и возбуждает.

Положив крышку на пад тай и наклонившись, чтобы взять вилку, я кладу всё обратно в пластиковый пакет. Зак оглядывается, он не впечатлен.

— Тебе нужно поесть, Алисса.

— Я поем, когда вернусь домой. Кроме того, нелегко есть лапшу в машине, — я ставлю пакет на пол рядом со своими ногами и откидываю голову назад на подголовник, — это действительно отличная машина. Думаю, она мне нравится больше, чем Бэтмобиль, — я ненадолго прикрываю глаза, так как чертовски устала.