- Я догадываюсь, что именно ты хочешь продать. Что же насчёт хорошей цены, то тут ситуация такова: магические предметы на руках держать опасно, зато и цена на них подскочила. На многое не рассчитывай, но цену дам чуть выше рыночной.

Дальше пошёл торг, Гловер и старый Солон спорили до хрипоты, тот же переговорный амулет в итоге ушёл за тридцать три фунта, притом, что вначале Гловер требовал шестьдесят, а Солон предлагал десять. Дальше в дело пошли кубки, тут вопросов не возникло, торговец достал весы, взвесил и заплатил по цене металла. Бусы-накопитель ушли по огромной цене в семьдесят фунтов, Гловер хотел больше, но Солон только разводил руками, упирая на то, что покупателя на такой предмет будет искать годами. Постепенно, когда запас артефактов и драгоценностей подошёл к концу, Гловер вздохнул и, явно нехотя, выложил на стол последний козырь – коробочку с «сердцем».

- Это серьёзно, - сообщил Солон, заглянув под крышку.

- Я тебя попрошу, не продавай это сколько сможешь, - попросил Гловер с тоской в голосе.

- Всё же надеешься на лучшее?

- На тот случай, если я выйду из тюрьмы, если у меня останутся деньги, если я ещё захочу пойти в рейд.

- Думаю, пару месяцев можно обещать, - согласился Солон.

От старого барыги мы вышли нескоро, а в карманах у нас лежала сумма, лишь слегка не дотягивающая до той, что мы выручили за книгу. С остатком от аванса выходило больше тысячи фунтов, огромная сумма, можно открыть таверну и тихо жить до конца дней. Увы, мы четверо не из тех, кто покупает таверны и тихо живёт до конца дней.

- Зря мы, наверное, согласились идти за книгой, - сказал я задумчиво.

- Ничего не бывает зря, - Гловер, в отличие от меня, выглядел абсолютно расслабленным. – Вспомни, у нас не было денег даже на выпивку, а Гланд дал огромный аванс. И даже если бы мы работали без него, то всё равно рано или поздно сунулись бы в те руины. И лежавшую там книгу не забыли бы подобрать. А потом либо отдали бы за пару фунтов пограничной страже, либо сами искали бы покупателя. И если бы не попались полиции или охранке, то вряд ли бы нашли покупателя, который заплатил бы пятьдесят червонцев. Другого пути у нас не было, так что нет смысла гадать о правильности или неправильности наших поступков. Побереги силы, помни, нам предстоит просадить за ночь тысячу фунтов.

- Я просто подумал, могла ли книга запустить эти процессы.

- Как один из факторов, не самый главный. Не забывай, что беспорядки начались тогда, когда мы держали оборону в башне.

Следующим пунктом нашего путешествия стали бани. Тут с этим был полный порядок, особенно для человека с деньгами. Собственно, в доме госпожи Фелиции тоже имелось нечто подобное, вроде сауны с бассейном, не как в моём мире, но что-то отдалённо похожее. Но мы решили являться туда уже при параде. По пути прикупили кое-что из гардероба. Виго сменил старый пиджак на новый, что было не так просто сделать, на его нестандартно худую и длинную фигуру одежду шили редко. Приоделся и Хорт, что тоже было нелегко, такой размер вызвал у продавцов шок. Я только сменил туфли, благо, здесь уже додумались продавать одежду и обувь по размерам, а не только шить на заказ. Напоследок купили всем исподнее, чтобы переодеться после бани, а старое выбросить.

Мыться можно было в общем зале или, слегка переплатив, снять отдельный, откуда открывался выход в парилку. Так мы и поступили. Тут всё было по последнему слову техники, которое сочеталось с традицией. Хочешь – поливай себя из шайки, хочешь – встань под душ. Баня, а точнее, сауна, была с местными особенностями, веника не предусматривала, но в парилке имелась россыпь горячих камней, полок, и ведро с водой, чтобы на эти камни плескать, хоть немного увеличивая влажность. По мне, баня – так себе, да и температура невелика. Но всё же сгодится, чтобы слегка распариться перед помывкой.

Когда я, отдуваясь, выскочил из парилки и встал под душ, увидел такую картину. Хорт, очень похожий на моржа, сидит в кадке с водой, а Виго мылит ему спину щёткой на длинной ручке. Гловер, сидя неподалёку в естественном виде, точит на ремне бритву. Хорту в одиночку нормально не помыться, сейчас, без одежды, ещё сильнее бросается в глаза его мощь. Широкая кость, огромный объём мышц, а сверху ещё примерно пятнадцать килограммов жира. И естественно, что при таких габаритах дотянуться самому себе до спины крайне затруднительно, тем более что возраст у него солидный, а гибкость осталась в прошлом.

На этом фоне гротескно выглядел Виго, тощий, узкоплечий, с длинными руками и бледный, как смерть. Ещё и с длинными волосами, с которых сейчас стекала вода. Фигура Гловера никакими особенностями не выделялась, просто молодой мужик, крепкий, спортивный, на теле несколько мелких шрамов, то ли от когтей монстров, то ли от дуэльного оружия.

Окинув взглядом соратников, я встал под душ. Сам выгляжу тоже не ахти. Сильно похудел, а на поясе наоборот, появились складки. Лицо припухшее, под глазами мешки. Сила в мышцах пока есть, но тело уже не то, что в молодости, от травм болит спина, суставы трещат, в волосах проседь появилась. А мне ведь ещё сорока нет. Что будет лет через десять? Впрочем, вряд ли я столько проживу, очень уж вводные плохие.

Подхватив с лавки мочалку и кусок ароматного мыла, я стал старательно тереть себе бока и плечи. Временами становился под душ, вода стекала почти чёрная, после этого снова намыливал себя. Когда надоело, снова отправился в парилку. Гловер в этот момент отложил ремень и объявил:

- Кто на бритьё – по одному ко мне.

Первым, едва не опрокинув бочку, к благородному цирюльнику отправился Хорт, его борода давно ждала бритвы.

Когда я покинул парную, Хорт выглядел лет на десять моложе своих лет. Вот что делает с человеком баня и бритьё. Виго свою щетину Гловеру не доверил и скоблил щёки сам, глядя в небольшое зеркало. Побрившись, он ещё и подстригся. Ну, как подстригся, просто собрал свои патлы на затылке в кулак, а всё, что в этот кулак не поместилась, откромсал бритвой.

Присел на лавку и я, а Гловер тут же сунул мне в руки плошку с пеной и помазок, мол, побрить могу, а мылом ты уже сам намажься. Я и намазался, удивляясь, как сильно оброс за эти дни. Чернота, что ли, так влияет? На бритве я разглядел клеймо фирмы «Вернон и сыновья», известная фирма по производству колюще-режущих предметов. Шпагу Гловера там ковали, а магический апгрейд он уже потом сделал.

Вернон этот не зря ел свой хлеб, как и его сыновья. Лезвие прошлось по щеке куда легче, чем «Жиллет» с множеством лезвий из моего мира, оставляя после себя гладкую кожу. Можно сказать, что хватило всего примерно десяти движений, чтобы избавить меня от щетины. После этого Гловер уселся на лавку сам и протянул мне бритву.

Битва за чистоту личного состава заняла примерно час, после чего все четверо, гладко выбритые, чистые до скрипа и прилично одетые, покинули городские бани и отправились туда, где нам предстояло провести ближайшую ночь. Возможно, нам повезёт, и таких ночей окажется несколько.

Глава десятая

В борделях мне бывать доводилось. Так уж вышло, что образ жизни не способствовал обзаведению семьёй, а природа требовала своё. Но чаще всего мне приходилось довольствоваться заведениями среднего пошиба, такими, куда не пускают только откровенных бродяг. Ну и работницы там соответствующие, такие, что либо с голодухи можно позариться, либо в состоянии сильного опьянения. Со мной чаще было последнее.

Здесь всё было иначе. Этот дом даже борделем старались не называть. Просто заведение госпожи Фелиции. Ходили слухи, что Фелиция эта, местная бордель-маман, происходит из какого-то дворянского рода, потому и зовётся строго по имени, чтобы, значит, фамилию не полоскать. Но это всё фигня, как поведал нам Гловер, дама эта – обычная проститутка, только умная, грамотная и умеющая видеть прибыль и перспективу. Несколько лет работы, пара удачных моментов, помощь благодарного клиента, - и вот она уже продаёт не своё тело, а чужие. А ещё несколько лет грамотного менеджмента привели к расцвету бизнеса и процветанию самой Фелиции.