— Шот! — радостно закричал Север, сгребая Теньку в охапку и совсем забыв о своем доспехе. — Мы убили его с одного удара! Смотри, Март, тут не только монетки, но и книга для тебя.

— Ух ты, ледяные стрелы! — подбежавший лучник уже схватил учебник и, изучая содержимое, направился к канатам. — Все равно, лучше побыстрее убраться отсюда… — пробормотал он, не оборачиваясь.

— Пусти, — затихшая было в руках у танка девушка вырвалась из объятий, опустив голову принялась растирать плечи. — Ты мне половину здоровья снес своими обнимашками, теперь синяки останутся!

— Тенька.

— Что еще?! — девушка вскинула голову, посмотрела на отчего-то мягко улыбавшегося Севера и, не понимая, нахмурилась уже по-настоящему.

— Я хотел извиниться. Я действительно относился к тебе с предубеждением.

— Оставь красивые слова для Ланы.

— Я хочу сказать, что знаю или догадываюсь о многом, что ты хочешь мне сообщить. Я же не дурак. Но мне это совершенно не интересно.

— А что тебе вообще интересно? — буркнула девушка.

— Ты.

Тенька удивленно моргнула, а затем расплылась в смущенной улыбке.

— Пойдем, пока эти «фиалки» не дотравили нас до нуля.

Тем же способом они вернулись в город и отдали ведра не сумевшему скрыть удивление лавочнику. Но за что его винить, торгаш бы запросто погиб в той шахте. Да и заплатил он неплохо, приложив, кроме прочего, небольшой мешочек сушеных фруктов. Судя по сладковатому пряному запаху, они и на вкус были приятны, не то, что лакрица Ланы.

— Вы мне очень помогли, поэтому я дам вам изумительные, редкие плоды, которые очень тяжело достать, — продавец не мог изменить привычке хвалить свой товар. — Всего одна штучка — и вы станете вдвое крепче!

— Максимальный показатель здоровья увеличится вдвое на тридцать минут, — тихо пояснила Тенька.

— Не могли бы вы помочь мне еще в одной безделице? Ближайшие пару часов я буду занят обновлением прилавка, и не смогу, как обещал, отнести эти апельсины дочери мастера игрушек. У девочки сегодня день рождения, она их обожает. Отец заплатил заранее.

— Вроде ничего сложного, — недоверчиво пробормотал Март, потирая ноющую кисть. Рука его уже не чесалась, теперь ее будто пронзали десятки иголок, и, кроме того, она стала опухать.

— Конечно, отнесем, — Тенька взяла корзинку, и они вышли на улицу. — Съешь это, пока конечности не лишился.

В лучника полетело большое румяное яблоко, он едва поймал его левой рукой.

— Серьезно? — скривился Март. — Это поможет?

— Это игра. Если съесть что-то при полной полоске насыщения, это излечит тебя от слабого проклятья или добавит здоровья.

Лучник неопределенно фыркнул, протер яблоко о рукав и сочно захрустел. Север почувствовал, что его полоска насыщения после всех приключений уже далека от максимума. Он был голоден, как последняя сволочь. «Надеюсь, это не займет много времени».

Магазин игрушек они действительно нашли без проблем, по небольшой, но очень яркой вывеске, изображавшей кукольного рыцаря в алых латах, изумрудном плаще (безвкусица какая), сражавшегося с синим плюшевым драконом. Меч его горел огнем, то ли закрывая от извергающегося изо рта монстра пламени, то ли сам по себе. Дверь, ведущая в лавку, была украшена росписью, изображавшей переплетение ветвей, среди которых вспыхивали яркие лепестки бабочек и светлячков.

— Ух ты, будто в сказку заходишь! — с каким-то детским восторгом воскликнула Тенька, и медленно, осторожно, словно действительно ожидая чуда, отворила дверь.

А стоило девушке попасть внутрь, как глаза восхищенно расширились, дыхание перехватило, а рот изумленно приоткрылся. И уже не только она — все трое посетителей крутили головами по сторонам, рассматривая полки, плотно уставленные игрушками всех видов и размеров: искусно вырезанными из дерева и раскрашенными домашними и дикими животными, шитыми тряпичными куклами, тележками и повозками, яркими погремушками для малышей, целыми армиями отлитых из олова рыцарей, драконами всевозможного окраса и степени устрашения, идеально отполированными шариками из стекла и камушков, кубиками и даже очень тонко сделанными кукольными сервизами. Под потолком, тихо позвякивая и пуская по комнате цветные блики, плавно крутились призрачные конструкции из тонких радужных пластинок слюды, вставленные в проволочные каркасы в виде рыбок, звезд, кораблей, и прикрепленных к леске длинными гроздьями. Создавалось впечатление, будто находишься в самом сердце моря.

— Ищете подарок для своего малыша? — доброжелательно поинтересовался сидевший в уголке старичок, совершенно незаметный среди всего этого великолепия.

— Да, вот для этой малышки, — хохотнул Север, положив руку на плечо залившейся краской Теньки. Она наморщила нос и сжала кулачки, готовая с разворота врезать шутнику по носу, но положение невольно спас Март:

— У вас чудесная лавка, но мы пришли, чтобы передать вам апельсины для дочки.

Старичок тут же подскочил с места, радостно всплеснул руками и забрал корзину.

— Подарок для Эстер! Спасибо, она будет счастлива!

— Папа! — плотная расписная ширма, скрывавшая вход в жилые помещения, резко распахнулась, и оттуда выглянула сама виновница торжества — испуганная и взлохмаченная молодая женщина, — Аннет выбежала во двор, я кинулась за ней, а Филипп что-то рассыпал! Всю банку, какой-то изумрудный порошок… Ой, у тебя посетители, прости.

— Изумрудный?! — старику мгновенно стало не до покупателей. — Как он до него добрался?!

Из дома послышался глухой звук удара, затем громкий детский плач. Хозяева тут же кинулись внутрь, и Эстер заверещала так, что у Теньки заложило уши. Не сговариваясь, трое друзей кинулись вслед за продавцом, мысленно готовясь к бою.

В поисках источника звука они пробежали узким темным коридором, миновали кухню, где были разбросаны кубики и высилась горка зеленовато-серебристой муки с отпечатками детских ножек, ворвались на внутренний двор, который использовался в качестве мастерской под открытым небом, где испуганно застыли старик, его дочь с сынишкой на руках и девочка, едва стоявшая на ногах у самого забора. На вид ей было не больше года, ребенок с интересом смотрел на бодро маршировавших к ней оловянных рыцарей, чьи обнаженные мечи, размером с зубочистку, нехорошо сверкали настоящей сталью. Буркнув что-то нелицеприятное в сторону застывшей в суеверном ужасе матери, Тенька кинулась вперед, схватила малышку на руки и, не обращая внимания на пытавшихся достать ее рыцарей, прыгавших на удивление высоко, вернулась к дому. Надо признать, ее спасла лишь кратковременная неуязвимость, иначе без царапин бы не обошлось.

— Опасные игрушки вы тут делаете! — воскликнул Север. Он понятия не имел, как сражаться с такой мелочью. Рыцари приближались довольно быстро, поэтому танк, не придумав ничего лучше, выскочил на двор и стал топтать их ногами. Неприятный скрежет и едва заметные уколы тут же убедили его, что идея плохая: войско лилипутов пыталось вскрыть его доспех и забраться внутрь.

— Нельзя нарушать дозировку! — воскликнул, оправдываясь, старик. — Это всего лишь делает их более похожими на живых!

— Очистим их огнем! — радостно выкрикнул Март, и в его глазах вспыхнули костры инквизиции. — Расплавим!

Теньке его идея понравилась: она чиркнула огнивом, разводя огонь в подобии плавильной печи, а Север и Март стали срывать с танка солдатиков, норовивших ударить острым мечом, и кидать их в чан. Очень быстро олово потеряло форму, растеклось густой лужицей, краска облезла и теперь хлопьями плавала на поверхности. Дважды внимательно проверив, не удалось ли кому-то сбежать или пробраться в доспехи, мужчины облегченно вздохнули.

— У вас воды попить не найдется? — устало поинтересовался Север, который после дикой пляски под палящим солнцем чувствовал себя печеным яблоком. От яблочек, начиненных сметаной и сахаром, которые превращаются в духовке в нежнейший творог, он бы тоже сейчас не отказался.

— Оставайтесь на обед! — настойчиво предложила счастливая мамочка. — Я все равно готовила праздничный стол, а вы спасли всех нас!