– Чего так? – стануэсса почувствовала приятное тепло в животе и легкое головокружение. Как бы кстати была сейчас курительная трубка с щепоткой моа. Но нет ее больше, благодаря мерзавцу-Кугору. Да, головокружение легкое, но давало о себе знать. Конечно, брум – это вам не эль. С таким питьем нужно быть аккуратнее. И стануэсса это вполне понимала.

– Да того так, – ответил ей моряк. – Вы, вероятно, давно не были в Арсисе. Олраф наш совсем плох. Говорят так. Вроде болеет. И сама понимаете, не мальчик он – все-таки седьмой десяток. Если же он к богам, то кто сядет на трон? Ирольф? Извините, добрая госпожа, – он наклонился и заговорил сердитым шепотом. – Не все там гладко с принцем. Говорят, кое-кто желает его отодвинуть. И виной тому сестра нашего короля, и, конечно, ее ненасытный богатей – господин Магрум.

При упоминании о Магруме Эриса чуть вздрогнула. Хотя все это было несколько лет назад, свежи оставались те воспоминания. Тем более после очень нервных размышлений о возможной беременности от Сармерса.

– Думаете Магрум посмеет помышлять о… – осмысляя сказанное капитаном, Эриса потянулась к бутылке с брумом, – о том, что на троне неплохо бы смотрелась его дочь или сама госпожа Данерина?

– Не знаю, что думать, но эти люди наглые и подминают все под себя. Судите сами, банк Магрума уже здесь, в Аютане в нескольких городах. Денег у них много – хватит на любые деяния. Даже самые скверные. Угостите еще глоточком? Или подождете, я схожу куплю сам бутылочку, – он было собирался встать, но стануэсса удержала его жестом и налила в его чашку питье.

– Насколько я знаю, принц вполне дружен с господином Магрумом, – заметила стануэсса, поправив сползавший с головы платок. – Не думаю, что у них возникли сильные разногласия.

– Давайте я что-нибудь куплю. Капитан Хексен деньги имеет. Хотите брум, хотите вам чего-нибудь вкусненького? – он все-таки не желал пьянствовать за чужой счет и порывался встать.

– Нам этого хватит. Тем более я больше пить не собираюсь. В общем, прошу, успокойтесь, -стануэсса настойчиво остановила моряка.

– Разногласий, наверное, нет, – вернулся тот к их разговору о принце. – И да, дружен он с Магрумом. Хуже того, Ирольф теперь слушает эту семейку больше, чем родного отца. Самое скверно то, что они начинают рушить наши древнейшие традиции, на чем стояла и пока стоит Арленсия. Все меньше чести и порядочности в верхах власти. И некоторые стануэссы на их стороне, – капитан Хексен сокрушенно мотнул головой и запил накатившее возмущение парой крупных глотков из чашки. – Таких людей, как стануэсса Лиора и ее славный муж Риккорд больше нет! Боги словно в наказание отняли у нас этих лучших в королевстве людей! Их дочь пропадает неизвестно где со своим щенком-мужем, иноземцем, кстати. Да и не в родителей она, увы.

– Это верно, – Эриса закусила губку и на душе стало еще горче, чем было. Ведь моряк был совершенно прав. Рука потянулась к чашечке. Если бы стануэсса Лиора, ее светлейшая матушка видела, что ее дочь сейчас пьет даже не эль, а гадкое пойло в столь скверном месте, чтобы сказала она? – Эта сука, стануэсса Эриса, увы не переняла от своей матери ничего хорошего, разве что часть привлекательной внешности, – сказала она и глотнула с чашечки, тут же схватилась за кусок теплой колбасы. – Уж я знаю, какая она дрянь бывает.

– Вы видели ее, да? Знаете, что ли? – несколько удивился капитан. – Я не представляю, насколько она внешностью в мать, но для королевства особо ничего хорошего не сделала.

– Так сказать, имела честь ее видеть и знать. Или не имела. В общем, не важно, – госпожа Диорич почувствовала, что уже пьяна. Желая сменить тему, спросила: – Вы случаем не знаете капитана Шетерса?

– Кто ж его не знает: герой сражения под Брюсми! Шесть кораблей налетчиков ушли ко дну! А королевской эскадре только немного повредили паруса! – явно испытывая удовольствие от этих слов, Хексен обнажил желтые зубы и его серые глаза еще больше посветлели. – Я с ним недавно пил в Луврии в портовом кабаке «Киль на Миль». Веселый он человек! Очень!

– Это точно. Веселый очень, – теперь улыбнулась даже госпожа Диорич. – Увидите, передайте привет от… – стануэсса подкатила глазки к потолку, глядя на тяжелую деревянную люстру, сотворенную из колеса телеги, – от девушек, связанных в его каюте. Ага, от них. Шетерс это поймет, – и мысленно добавила: «Хотя кто знает, сколько было связанных девушек его руками до этого и потом. Еще та похотливая скотина!».

– Эй, капитан…

Хексен и Эриса одновременно повернулись на хрипловатый голос мужчины с черной бородой и такими же черными, диковатыми глазами, весьма смуглого, наверное, уроженца Ярсоми. За ним стояло еще трое вид которых намекал на их обычный для южных островов промысел – пиратство: небрежная, замызганная одежонка, на руках шрамы и синие, витиеватые татуировки на удачу, в глазах отчаянная наглость.

– Я же ясно сказал: нет! – отозвался Хексен, и трое арленсийцев, сидевших немного поодаль явно напряглись.

– То есть ты не желаешь договориться со старым добрым Горуму? А, капитан? Неприятности любишь? – продолжил чернобородый ярсомец, подходя вплотную. Взял бутылку брума, ту принесенную стануэссой и, налив в чашку Хексена, тут же сам ее осушил.

– Эй, господин нехороший, ты зря здесь хамишь, – Эриса вскинула голову, едва не стряхнув платок и нащупала рукоять ножа.

– Заткнись, шлюха, – мужчины говорят! – отрезал Горуму и со злостью разбил бутылку о край стола.

– Ты это мне?! Я тебе вспорю брюхо! – арленсийка выхватила нож, воткнув его в столешницу, гневно полоснула бородача стальным взглядом.

Тот от неожиданности глаза выпучил, но мигом удивление поборол, и широкая ладонь Горуму потянулась к ножу, торчавшему из стола. Стануэсса оказалась на миг быстрее. Рукоять клинка каким-то чудом оказалась в ее ладони. Еще миг и Эриса стояла на ногах, а лезвие неглубоко, но очень болезненно распороло руку, пытавшуюся ее опередить.

Горуму хрипло вскрикнул и попятился, недоумевая как это могло случиться. Какая-та шлюха, замотанная в платок да ножом его?! Тут же трое арленсийцев и Хексен вскочили из-за стола, некоторые выхватили оружие: кто нож, кто кинжал. Ярсомцы, кучно стоявшие за бородатым, тоже оказались вооружены – блеснули короткие клинки и даже одна абордажная сабля, похожая на узкий скимитар. Весь зал таверны замер. Шутки, пьяные разговоры, звуки флейты и удары тамбурина стихли. Только одна из танцовщиц продолжала извиваться, прикрыв глаза и наслаждаясь сама собой.

– Обещала вспороть твой жирный живот? Сделаю это если только дернешься! – вскрикнула Эриса, сделав неуловимо быстрый шаг вперед. Платок слетел с ее головы, светло-золотистые локоны разметались в стороны. Рука стануэссы, словно рисуя нубейский знак вечности, рассекла воздух и разрезала краешек туники на чернобородом.

Все ахнули, ожидая реакции Горуму. Тот стоял, выпучив глаза и поглядывая то на сумасшедшую арленсийку, то на острие, которое было так близко, и вполне готово выпустить на волю содержимое его пуза.

– Девонька, ты в курсе, что я – капитан Горуму? – полюбопытствовал бородач, отступая еще на шаг. – И не надо так нервничать, ведь ничего не случилось. Жалко бутылки пойла, да?

– Эй, Горуму, а ты в курсе, что ты не в бухте Ярсоми, а гавани приличного города? – Хексен чуть отодвинул плечом Эрису, его ладонь сжимала морской кинжал с широким зазубренным лезвием.

– Ладно глупый капитан, я ухожу. Только, знай, это тебе припомнится, – сказал бородатый ярсомец и отступил на несколько шагов к колонне. – Добрый я сегодня. Крови вообще не хочется, – добавил он, отзывая жестом своих людей.

– Какая ты резвая! – восхитился один из арленсийских моряков, глядя на удивившую весь зал арленсийку.

– Как твое имя, смертельная красавица? – пожирая Эрису взглядом, спросил другой в синей в черную полосу бандане.

– Аленсия. Аленсия из Арленсии, – произнесла госпожа Диорич чуть раньше, чем ее помутневшее от брума сознание успело прикрыть ей ротик.