– Потому что, – ответила она, поджав губы и ожидая ответа на свой вопрос о Гор-Ха.

– Ты попортила мне шкурку. Хорошо хоть крылья не сломала, – он попытался дотянуться языком до ее соска, но не достал.

– Я тебя сейчас задушу! Мы летим в Гор-Ха?! – разозлилась стануэсса, вцепившись в его шею.

– Сначала ты мне ответь, – Сармерс отодвинул ее вопрос в сторону. – Признай, тебе нравится со мной трахаться?

– Я не скажу, – Эриса, едва сдерживая смех, отвернулась.

– Говори по-хорошему, – настоял вауруху, и арленсийка почувствовала, что его член снова напрягся и тычет ей в ягодицу.

– Да, нравится, – признала она.

– Скажи, что нравится очень и ты была дура, что не сделала это раньше, – коту тоже хотелось смеяться. Ну какой-же она была забавной! Он погладил лапой ее спину, чуть-чуть выпустив коготки.

– Ай! – Эриса наклонилась, прижимаясь своей грудью к его и признала: – Мне нравится очень. Но я не дура. Теперь говори: мы летим в Гор-Ха? И только попробуй не ответить в этот раз!

– Нет, – честно признал летающий кот.

– Почему?! – глаза госпожи Диорич стали серыми и злыми.

– Потому, – ответил Сармерс и зашипел от смеха, когда она начала его бить кулаками в грудь.

– Ладно, моя киса, теперь буду серьезен. Успокойся. Ляг на меня, – он привлек ее движением лапы. – Придется сказать кое-что не очень приятное нам двоим, – он погладил ее спину, старясь быть нежным. – У меня мало времени. Мы не успеем в Гор-Ха, потому что без кольца у нас не получится через портал Ауру. Если же лететь через ваш мир, то мне потребуется целый день, но у меня нет столько времени. До полуночи я должен вернуться к Величайшей.

– Хорошо, а если завтра, – начала было Эриса.

– Послушай о самом неприятном, – перебил ее вауруху. – Мне придётся исчезнуть надолго. По-вашему, примерно на три-четыре двоелуния. Увы, увы… я же не принадлежу только себе.

– Вот как это теперь называется? Трахнул девочку и «прости дорогая, увидимся нескоро»? – Эриса почувствовала, как к горлу подкатывает ком. – Ты же врешь всегда!

– Но не сейчас. Хочешь правду? – он лизнул ее руку.

Госпожа Диорич просто кивнула, глядя на валявшуюся рядом баклажку с брумом.

– Ни разу за последние триста лет я не прилетал к хозяйке, лишившейся кольца. Ты первая за этот срок, потому что ты на самом деле дорога мне, – он привлек ее, и Эриса прижалась щекой к его груди. – Давай проведем этот день вместе до вечера. Ближе к вечеру я отнесу тебя в Эстерат или куда пожелаешь, только не слишком далеко. Идет?

– Хорошо, Сармерс, – госпожа Диорич погрустнела и желание хлебнуть еще глоток отвратительного брума, не казалось таким уж скверным. Мало того, что рушились ее планы, по попытке найти кольцо по свежим следам, но и Сармерс, которому она так обрадовалась, исчезал на неизвестный срок. При чем арленсийка понимала, что сейчас он говорит без дури – правду. Но, с другой стороны, ведь еще вчера ее положение было много-много хуже. Так разве должна она сейчас расстраиваться? – Правда, это горько, что мы не увидимся так долго, – продолжила стануэсса и начала водить пальцем по его груди, словно делая какие-то надписи. – Скажи, я не смогу призывать тебя без кольца. Кольцо мне не слишком нужно. Сармерс, дорогой, мне нужен ты.

– Увы, без кольца нет. Но я иногда чувствую, когда нужен тебе, – ответил он, лаская ее голые выпуклые ягодицы. – Можно будет потом потренироваться. Мне интересно с тобой и хочется видеться чаще.

– Спасибо, – Эриса поцеловала его шерсть на груди. – Вот я думаю… почему мне так хорошо с тобой. Возможно, потому что ты такой же сумасшедший шалун как Анетта. Анетта – это моя лучшая подруга. Я скучаю за ней. Но ты, конечно, не Анетта. Ты – мой любимый котик.

– Познакомишь меня с ней? Меня тоже очень интересуют сумасшедшие шалуньи, – его коготь слегка царапнул спину стануэссы, затем обе лапы снова заинтересовались ее таким прелестными, упругими ягодицами. – Тем более если она такая же милашка как ты.

– Еще чего! Чтобы ты трахался с ней? Она еще та развратница. Нет, даже не мечтай! – госпожа Диорич сразу отвергла такую неприятную идею. – Сармерс! Нет! – она почувствовала, что ее кончик нагло лезет между ее ягодиц. – Пожалуйста, нет, Сармерс! Я не готова так!

Стануэсса скруглила рот и выдавила долгую: – О-о-о!.. – закрыв глаза и сминая шерсть на его груди.

Черные и красные демоны

Вести, если они дурные, бывают быстрее птиц. Ко дню прибытия господина Лурация Гюи на рынках и в тавернах Фальмы уже ходили небывалые слухи. Слухи настолько бредовые, что нормальный человек отмахнулся бы и поспешил отойти дальше от болтунов. Судите сами, если вы с корабля ногой на причал, а рядом грузчики с пьяным вдохновением рассуждают:

– Демоны… Черные как наша жизнь. Спустились прямиком с неба. Крыльями махали и огнем все залили. Горел Верхний квартал с богатыми домами. А с ним весь Эстерат. Ага. Один пепел от великого города!

И другой не слишком трезвый голос отвечает:

– Врешь чего. Сгорела только Арена с рабами. И Дворец – так, на всякий случай. А демоны были не черные. Вовсе не черные! А красные! Потому как все они, носящие огонь, должны быть красного цвета по воле нубейцев. Цари их воскресли.

Конечно, бред. Так подумал господин Гюи, усмехнувшись, удобнее перехватил дорожный саквояж и зашагал к торговой гильдии «Золотой дельфин», надеясь сегодня же обсудить соглашение, чтобы завтра подписать бумаги. Затем ему следовало наведаться в банк «Магрум» – кстати, банк арленсийский – и, наконец, получить свою долю прибыли от сделки. Сделки приятной, но стоивший ему многих хлопот и многих дней в разлуке с госпожой Диорич.

К сожалению, Арбаза в гильдии не оказалось, хотя до вечера было еще далеко. Старый ленивец не любил мучить себя долго работой, пусть даже столь денежной. Лурацию ничего не оставалось как пойти в «Жирный гусь». Несмотря на не слишком изысканное название, таверна эта слыла заведением вполне уютным – ее облюбовал Лураций в прежние годы. Раньше в Фальму он заглядывал гораздо чаще: плавал сюда морем, но чаще прибывал караванами. Проходя мимо торговых лотков, господин Гюи снова услышал от собравшихся у мясного павильона:

– Наверное в верхах так решили. Ведь знаете, как убирают важных людей? Эстерат – это клубок змей. Все жалят друг друга: из-за денег, красивых любовниц и просто по глупости.

И еще чье-то мнение вдогонку прошедшему мимо ростовщику:

– Да сволочь он был. И смерть такую заслужил. А демон в огне – это, конечно, вранье…

Слишком много людей говорили об Эстерате, и было похоже, что там произошло что-то действительно заметное. Поэтому следовало расспросить кого-нибудь из внушающих доверие людей. Однако, из-за витавших в городе слухов, специально искать встречи со старыми приятелями Лурацию в голову не пришло. Он благополучно добрался до «Жирного гуся», расположенного невдалеке от караванного двора. Зашел, открыв тяжелую дверь с изящной резьбой и картушем гуся с позолотой, и, поставив саквояж на диван, огляделся. Тихо, спокойно: только девушка-аютанка за стойкой, те же неизменные вазы с живыми цветами по углам и какой-то господин на другом диване у окна. Ростовщик поинтересовался о наличии свободных комнат. Девушка с охотой помогла выбрать самую удобную, тихую на втором этаже. Окончательно определившись с пристанищем на ближайшие пару дней, Лураций спросил:

– Милая, скажите, а что такое невероятное случилось в Эстерате? Многие в городе несут какие-то небылицы.

– С вас двадцать пять салемов, – ответила юная аютанка в синем переднике, сосредоточенно писавшая что-то в книгу гостей. – Ключи сейчас найду.

– Да, жду. А в Эстерате, что стряслось милая, – напомнил свой вопрос ростовщик, отсчитывая монеты.

– Кого-то убили, дом сожгли и попутно еще пара домов сгорела, – быстро протараторила она. Не слишком заинтересованная в разговоре.

Это было уже больше похоже на правду: без черно-красных демонов, рек огня с небес и воскресших нубейцев. Господин Гюи взял ключ на цепочке с жетоном из слоновой кости, глянул в сторону обеденного зала: там за столиками несколько человек попивали вино в ожидании закуски. Сюда ростовщик непременно заглянет вечером ради ужина. Лураций было направился к лестнице, как услышал небольшое добавление к сказанному девушкой за стойкой. Пожилой аютанец с широкой седоватой бородкой в белой чалме, что сидел на диване под чайным деревом, завозился и сказал: