Переделка парохода заняла чуть больше полугода, но результаты превзошли все ожидания. При изначальных параметрах судна: длина – 34 метра, ширина – семь, осадок полтора максимальная грузовая нагрузки составила двести двадцать пять тонн. Названный капитаном Ребо «Святым Петром», пароход мог развивать скорость в одиннадцать узлов, что, несомненно, являлось отличным показателем. Одной из причин этого была реконструированная двухтопочная паровая машина мощностью около трехсот лошадиных сил, вращающая два водяных колеса диаметром четыре с половиной метров, причем расположенных не по бокам как это принято у большинства речных пароходов, а сзади. Вторая причина это металлический корпус, который в отличие от деревянного обладал повышенной прочность и обтекаемостью.
У парохода была еще одна особенность, остававшаяся в наследство от военной службы – в днище корпуса был вмонтирован дополнительный вал для отбора мощности на гребной винт. Везер и подобные притоки Дордони были малопригодны для судоходства из-за своей мелководности, поэтому вал и винт временно демонтировали, но всегда возили с собой, выделив для их хранения место в трюме.
Что же касаемо грузов, то преимущественно на пароходе перевозили не продовольственные товары, а больше промышленные в частности пеньковые канаты, чье производство было налажено в Бержераке. Этот городок на северном берегу Дордони был основным пунктом назначение парохода, далее они должны были следовать на западное побережье к острову святого Мартина, где через две недели их будет ожидать заказчик…
– Считай, что тебе повезло работать на таком судне… – подытожил кочегар, сорокадвухлетний коренастый фламандец, по имени Лотар, чьим помощником назначили Виктора. В ожидании, когда новый помощник натаскает на фартук перед топками достаточно угля, Лотар расположился на каком-то ящике, дымя папиросой и неспешно рассказывая историю парохода. – Это тебе не какая-нибудь лоханка. – Выпустив замысловатую струю дыма с кольцами, кочегар стряхнул пепел себе под ноги. Предыдущий помощник фламандца – немец Маузер с неделю назад скончался от печеночной болезни, а одному кочегару обслужить две прожорливые топки при сжатых сроках доставки груза было невозможно.
В это время, закончив таскать уголь, Виктор, отошел в дальний угол кочегарки, где его не так сильно донимал жар. Это была его первая смена, и оказалось, что таскать уголь это не так легко как ему казалось на берегу. Вытер рукавом робы с раскрасневшегося лица пот, размазывая угольную крошку, Виктор опустился на корточки. Сейчас настала очередь кочегара – забросить в топку все, что приготовил ему помощник. Лотар сделав последнюю затяжку, аккуратно затушил окурок смоченными слюной пальцами, затем, пружинистой походкой подошел к топкам. Двумя ударами лопатой откинув обе заслонки, кочегар принялся сноровисто закидывать уголь в адское пламя. Пять минут спустя куча угля, натасканная Виктором за полчаса, закончилась. Лотар, закрыв заслонки, вернулся на ящик.
– Я уже пятнадцать лет на этом пароходе… – Пояснил кочегар, заметив слегка удивленный взгляд помощника. Достав новую папиросу, Лотар вновь закурил. – С самого начала службы капитана Ребо…
Чертыхнувшись от вездесущей угольной пыли, Виктор, взяв лопату, угрюмо шагнул к бункеру с углем. Ему не понравилось что невысокий кочегар, несмотря на свой возраст, оказался более проворнее, его молодого…
Как вернулся в каюту, Виктор не запомнил, тяжелая работа вконец изнурила его, но зато и Лотару досталось. В конце смены Виктор так наловчился работать лопатой, что кочегар уже не успевал докурить папиросу, а затем и вовсе перестал курить, просто сидел, на своем ящике ожидая свой очереди, тяжело дыша.
Рухнув на свою койку, Виктор моментально провалился в забытье. Он вставал, лишь раз, чтобы попить воды, да сходить в гальюн, и оказалось, что обед он пропустил. Разбудил Виктора кочегар, он то и рассказал ему об этом:
– Горазд ты давить подушку, парень… – Лотар с довольный улыбкой, взирал на своего взъерошенного помощника. – Четырнадцать часов спал… Вставай, уже скоро наша смена…
Не до конца проснувшийся Виктор вскочил с койки готовый тут же бежать в кочегарку, однако Лотар его остановил:
– Поешь… – кочегар вложил в руки Виктора увесистый пакет, – твой обед…
– А где остальные? – Виктор обвел взглядом пустые койки. Только сейчас он обратил внимание, что в каюте они одни.
Вообще на «Святом Петре» работали четверо кочегаров, помощников было тоже четверо, сменяясь парами, друг за другом они все шестичасовую смену безвылазно находились в кочегарки, кроме редких случаев, когда кочегаров использовали на других работах. В подтверждении мыслей своего помощника Лотар пояснил:
– Кто где… Винсент с Корбином, в кочегарке… Остальные – Вавэ с Юджином и Ломак и Подгаром в трюме… Боцман запряг их на помощь остальным… – Кочегар подвинув ногой табурет сел напротив койки Виктора. – Парни, правда, недовольны, говорят, что и так наша работа тяжела, чтобы помогать другим… – Сам Лотар не выглядел каким-либо недовольным. – И нас бы запрягли, – широко улыбнулся он, – но скоро наша смена… Давай ешь… – кочегар кивнул на пакет в руках Виктора. – Нельзя опаздывать…
– А-а-а… – Виктор широко зевнул, разворачивая пакет. Две галеты, солонина, луковица и несколько листьев батата. Поочередно откусив от сухаря, солонины Виктор запихнул в рот сразу половины луковицы. Его челюсти сжались от спазма, так захотелось, ему есть. – «Непривычная еда…» – Виктор вдруг осознал, что это его первая еда с момента пробуждения в пещере. Минуту Виктор был занят тем что, не переставая, работал челюстями, затем ему вспомнился разговор в кочегарке. – Ты говорил мы идем в Бержарак и затем на побережье… На остров… – Спросил он кочегара. – А потом куда?
– Ты не беспокойся… – По-своему истолковал вопрос помощника Лотар. – Для нас всегда есть работа… – вынув папиросы, кочегар вставил одну себе меж губ. – У нас подряд для англичан на перевозку пеньки… – Чиркнув спичкой, Лотар глубоко затянулся. – Разгрузимся на острове святого Мартина и обратно в Бержерак… – Повернув голову в сторону, кочегар выпустил длинную струю дыма. – Давай доедай, через двадцать минут спускаемся… – В две затяжки прикончив папиросу, Лотар затушил ее о ладонь. – Схожу, проветрюсь… – С этими словами кочегар вышел их каюты.
Однако планам Лотара было не суждено сбыться, когда он вернулся в каюту, где Виктор уже покончил с нехитрой снедью, раздался странный шум:
– Погодь… – остановил кочегар Виктора шагнувшего к поручням лестницы ведущей на палубу. Их каюта располагалась чуть выше машинного отделения, но чтобы попасть в кочегарку, нужно было пройти по палубе. Обернувшись на возглас, Виктор обратил внимание что Лотар, словно внимательно прислушивался, и казалось, чего-то ждет. В это время на палубе раздался выстрел, а затем разом закричало несколько голосов. Затем выстрелы пошли сплошной чередой, одним за другим раздаваясь то громче, то тише в разных местах палубы.
– Что там происходит? – На Виктора внезапно напала нервная дрожь. – Там же стреляют… Лотар! – Виктор отшагнул назад от поручня трапа. – Сюда кто-то идет…
По ступенькам застучали кованые набойки, затем показались ноги в матросской робе, а затем в каюту спустилось сразу несколько моряков с пистолетами в руках. В небольшом помещении сразу стало тесно:
– Президент разогнал учредительное собрание! – Энергично произнес один из моряков. Виктор только раз видел его мельком на палубе, когда боцман вел его в каюту. Это был Гийом – один из тех, кто занимался грузами в трюме. Их бригаду так и называли «трюмные крысы» – всегда недовольные, угрюмые, они только и искали повод пожаловаться капитану. Все это быстро промелькнуло в голове Виктора – Лотар за смену много чего успел рассказать. – Объявлено военное положение и теперь мы сами принимаем решение. – Произнес Гийом горячо и порывисто. – Если вы с нами, то присоединяйтесь… Если нет… – Гийом выразительно посмотрел на пистолет в своей руке. Вооруженные моряки вопросительно посмотрели на Лотара, как старожила парохода:
