Казалось, площадь проклята − прохожие старались скорей с неё убраться. Все вели себя схоже − голову в плечи, взгляд к полу, спешный шаг. В воздухе пахло страхом − холодным, липким, не дающим вздохнуть. Игнат застыл посреди площади − единственный, кто был неподвижен, и смотрел, как люди избегают центра, теснясь вдоль зданий − по краям было не так страшно. Горожане скрывались в метро, исчезали в переулках.

Игнат стоял, чувствуя, как страх пригибает его к земле, однако это чувство не был его собственным − оно было навязано извне, поэтому Игнату удалось взять себя в руки и подавить его. Подняв голову, он стал озираться, высматривая источник затопившего площадь ужаса, и нашёл. На крыше одного из зданий, окружавших площадь, стояла чёрная фигура и смотрела прямо на него − он чувствовал невидимые потоки ужаса, изливавшиеся из неё на улицу. Чёрный человек заметил, что его раскрыли, и пришёл в движение.

На мгновение Игнату показалось, что чёрную фигуру выстрелили из пушки − её швырнуло в воздух, словно безвольную куклу, руки и ноги отогнулись назад, но буквально за мгновение до того, как рухнуть на крышу соседнего здания, человек собрался и, как олимпийский гимнаст, завершающий упражнение, приземлился на край крыши − ровно, чётко, уверенно. Развернувшись, незнакомец вновь посмотрел на Игната. Гнетущий страх ударил с новой силой. Площадь вымерла − прохожие толпились в дверях зданий, словно на улице разразилась буря.

Фигура снова получила невидимый пинок и, кувыркаясь в воздухе, перемахнула на следующее здание − дальше от места преступления. Выпрямившись, человек наблюдал за Игнатом, будто ждал чего-то. Игнат был уставшим и сонным после ночного дежурства. И это точно было не его дело. Кем бы ни был чёрный человек, Игната ему напугать не удалось, так что самым разумным теперь было бы спуститься в метро и поехать домой отсыпаться. С другой стороны, прыгающая фигура делала очень нехорошие вещи, и кто знает, чем бы всё закончилось, не спугни её Игнат. Она продолжит, стоит ему уйти? Среди прохожих были дети и старики, беременные и ослабленные болезнью − выдержат ли они пытку страхом? Игнат не был в этом уверен, зато он знал, что несмотря на свою молодость, у него имелся богатый опыт принятия решений, шедших наперекор чувству самосохранения и основанных лишь на том, что Игнат считал правильным и нужным прямо здесь и сейчас. Если не он, то кто?

Он устало вздохнул, смирившись с собственным отчаянным шагом, и двинулся в сторону таинственной фигуры.

Та взмыла в воздух снова. До ближайшего здания было метров сорок − дома разделял сквер. «Не допрыгнет», решил Игнат, «рухнет и в лепёшку». Действительно, прыжка не хватило, но когда гравитация потянула прыгуна вниз, случилось невозможное − прямо в воздухе невидимая нога снова отвесила фигуре знатного пинка, и та, подскочив мячиком, долетела до заветной крыши. Чёрного человека заметно пошатывало, он присел на край − перевести дух.

«Ненадолго тебя хватает!» − злорадно заметил Игнат, прибавляя шагу. Вредитель быстро выдыхается, значит, его можно загнать, если постоянно наступать на пятки. Увлечённый преследованием, он не заметил, как фигура сделала телефонный звонок во время отдыха на очередной крыше.

Вскоре многоэтажки закончились − потянулась череда гаражей, их сменил строительный рынок, началась промзона − не непролазная, с крупными огороженными предприятиями, а вполне себе проходимая − старые здания, забитые мелкими конторами, шиномонтажки и склады. Чёрная фигура никак не хотела сдаваться, хотя прыжки давались ей всё труднее. Наконец, человек спрыгнул на землю и пошёл пешком, лишь изредка выстреливая себя вперёд, когда преследователь подбирался ближе. Уже сейчас Игнату было видно, что прыгун, вероятней всего, худощавый подросток − деталей фигуры было не разглядеть из-за короткого черного плаща на плечах злодея.

«С таким точно справлюсь», − подбадривал себя Игнат. Надо только поднажать. Места, правда, были незнакомыми и подозрительно безлюдными, но сейчас день − что может случиться?

Хотя погоня не могла длиться вечно, финал наступил внезапно. Чёрная фигура вошла в ворота строительной площадки. Щита с паспортом объекта нигде не было. Игнат осторожно заглянул на территорию. Двор загромождали штабеля кирпичей и бетонные плиты. Посреди невообразимой грязи стояла строительная техника. Будущее здание было в стадии заливки фундамента. Рядом чернел одноэтажный барак, судя по виду, давно обжитой. Входная дверь была приоткрыта, но стоило Игнату обратить на неё внимание, тут же захлопнулась. Не похоже на приглашение. Игнат опасливо приблизился. Чёрная фигура оказалась тут неслучайно − она стремилась именно сюда. Тут было её убежище.

Надо быть глупцом, чтобы лезть в логово зверя. Игнат прошёлся вокруг, заглядывая в окна, но они были закрыты картонками. Тогда он мысленно обратился к своему опыту. Он бывал в передрягах посерьёзнее, но выбрался живым. Не невредимым, к сожалению, но живым. А тут − пустяки какие-то… Найти этого шкета и дать ему в бубен, чтоб не хулиганил.

Распахнув дверь, он зашёл в здание. В коридоре царил полумрак. Впереди виднелся дверной проём, завешенный тканью. Отодвинув тряпку, Игнат заглянул в помещение.

− Долго ж ты думал, − пробасил кто-то, и сильные руки, схватив гостя за грудки, швырнули его в центр комнаты. Едва устояв, Игнат успел разглядеть, что его противником был настоящий здоровяк, под два метра, туловище − что твоя бочка, в чёрной длиннополой одежде и странной шапке. Не теряя времени, здоровяк заехал Игнату кулаком в лицо, расквасив нос и губу. За первым ударом тут же последовали другие. Игнат, закрываясь от пудовых кулаков, стал прорываться к двери, и ему почти удалось, но что-то врезалось в него сбоку, сбило с ног и на полой скорости припечатало к стене. Перед тем, как в голове Игната дёрнули рубильник, его посетило откровение − это был тот самый прыжок-выстрел, что он видел сегодня. Получается, чёрная фигура, скакавшая по крышам, умела не только убегать.

Это была не настоящая отключка, как показывают в фильмах, когда получивший по голове герой теряет сознание мгновенно и приходит в себя внезапно. Игнат не терял сознания − ему просто было так хреново от дикой боли, что он поневоле перестал принимать деятельное участие в происходящем, позволил себя куда-то оттащить и к чему-то привязать. Когда сознание немного прояснилось, он оторвал голову от груди и огляделся.

Комната, куда его поместили, была узкая и длинная, без окон. Он был привязан к стулу в одном её конце, дверь была в другом. Стул оказался сварным, ножки прикручены к бетонному полу болтами. Руки Игната были связаны пеньковой верёвкой, продетой в отверстие в сидении стула − далее верёвка проходила через толстенную металлическую дужку, вмурованную в пол. На дужке отчётливо читалась надпись «ОЛОВО», далее верёвка шла внатяг через всю комнату до такой же дужки, вмонтированной в потолок. Там тоже была надпись. Вероятно, та же самая − «ОЛОВО». В центе комнаты стояла незажжённая свеча, которая доставала фитилем до верёвки. Чуть дальше − столик с циркулярной пилой, чей диск также касался верёвки. Большая красная кнопка с надписью «ПУСК» была выведена на корпус пилы.

Первые минут пять Игнат провёл, пытаясь избавиться от пут. Если бы он освободил руки, отвязаться от стула не составило бы труда − там были кожаные ремни с пряжками, но сначала надо было как-то разрезать верёвку. Свеча, скобы и циркулярка наводили на определённые мысли, но сколько он ни думал, решение не приходило. Дотянуться до кнопки пилы нечем. Скоба реально с палец толщиной − даже мягкое олово выдерживало его рывки. Свечу тоже не зажечь.

В бесплодных попытках освободиться он провёл минут двадцать, потом дверь открылась, и вошла девушка лет шестнадцати − высокая, худая, в закрытом чёрном платье. С собой она принесла складной стул. Закрыв дверь, она приставила к ней стул и села читать книгу.