— А что вчера происходило в доме? — опять вопросом на вопрос, ответил Маркус.

— Как что? — удивился Грин. — Да хозяин же проводил спиритический сеанс и вроде как вызвал дух дочери того самого графа Вебера. Об этом весь вечер только и рассказывали слуги, нанятые мной для обслуживания.

— Ох, грех-то какой, — вновь перекрестившись, сказала женщина, занимаясь нарезкой овощей.

— Это как вам угодно, — ответил Грин, — только мой предшественник, служивший в этом доме графу фон Веберу до самой его смерти, тоже много чего мне рассказывал.

— А вы его знаете? — оживился Маркус, отодвигая от себя миску с кашей, так и не решившись положить из неё в рот ни одной ложки.

— Немного знаю, — ответил Грин. — Только я очень давно не видел его и не общался с ним уже несколько лет. Кажется, он живёт затворником где-то на той стороне города.

— А как его имя? — поинтересовался Маркус с серьёзным видом.

— М-м-м…, — задумавшись на несколько секунд, промычал управляющий, — а, вспомнил, Отто! Вот только фамилии его я не помню. Хотя, с таким редким именем его не трудно будет найти. Но зачем он вам понадобился?

— С таким редким именем я знаю ризника из Церкви Святого Килиана, — сказала вдруг кухарка.

— Это собор возле Рыночной площади? — уточнил на всякий случай Маркус.

— Именно, — подтвердила женщина.

Сорвавшись с места, Маркус поблагодарил её за не съеденный им завтрак и направился к выходу.

— Надеюсь, вы не забыли о своих обязанностях!? — вдогонку ему крикнул Грин.

— Потом, всё потом, — отмахнувшись от него, как от надоедливой мухи, ответил Маркус, покидая кухонное помещение.

Где именно находилась Рыночная площадь, Маркус знал только примерно, ведь он лишь раз бывал в самом центре города, так как почти не покидал место своей новой службы. Однако высокие шпили башен собора были хорошим ориентиром для любого гостя Вюрцбурга. Освещённый в честь миссионера — святого Килиана, он являлся чуть ли не главным украшением города.

Отправившись в центр пешком, Маркус уже через полчаса заметил протыкающие небо сияющие кресты, расположенные на западных башнях собора, и знал точно, в каком направлении нужно идти.

Миновав несколько улиц, он вышел точно к западному входу в собор. Попав в толпу людей тянущихся внутрь святой обители, Маркус мерно поплыл в её общем потоке.

Оказавшись внутри храма, Фабер в первые минуты даже забыл, зачем сюда пришёл, настолько он был поражён его величием. Миновав центральную галерею, украшенную в стиле барокко великолепной лепниной и свернув под нервюрный свод бокового нефа, Фабер вышел из общего потока прихожан и, прислонившись к стене, решил передохнуть.

Несмотря на слабое освещение, всё внимание Фабера было приковано к художественным произведениям, изображающим сюжеты из библии, которыми кто-то искусно исписал свод собора. Но тут его несильно толкнули и отвлекли от этого занятия.

Обернувшись, он увидел фигуру в чёрном балахоне, проскользнувшую между ним и колонной. Маркус схватил фигуру за рукав и тем самым заострил на себе её внимание. Когда человек откинул капюшон, под ним показалась круглая голова с католической лысиной священника, с очень одутловатым, но гладким лицом.

— Вы что-то хотели? — спросил священник, оглядев Маркуса снизу доверху.

— Мне бы найти человека по имени Отто, — ответил Фабер. — Он, кажется, служит у вас ризником.

Священник как-то странно посмотрел на лицо молодого человека и ответил:

— Следуйте за мной.

Просто похоже, что внешний вид незнакомца вызвал у него некую оторопь.

Маркус прошёл за священником по боковому нефу до самых хоров, за которыми они нырнули в низкий проход, выведший их в клуатр. Его необычные своды и камни вновь невольно привлекли к себе внимание молодого человека, но явно спешащий куда-то священнослужитель не дал Фаберу, как следует их рассмотреть.

Выйдя из клуатра через тимпан портала, священник сообщил, что ему нужно идти в одну сторону, а Фаберу в другую, и руками указал нужное Маркусу направление.

— Интересующий вас человек служит в ризнице мемориального зала, — сказал он на прощание и исчез за углом трансепта.

Маркус растерянно огляделся, но двинулся в указанном направлении и вскоре действительно оказался в небольшом зале собора, напоминающим сводами клуатр. Только в отличие от главного нефа здесь было очень тихо. Не увидев ни одного прихожанина, Маркус стал с любопытством изучать антураж помещения. Пройдя между колонн, он занял место на скамье возле огромного каменного распятия с Христом и, как настоящий праведник, начал читать латинские надписи на стене.

В этот момент скрипнула петлями ведущая в предел дверь, и в зале появился высокий, крепкого телосложения, это было видно даже под широким балахоном, человек. Маркус сразу же встал, и, обратившись к нему, спросил:

— Извините, но не могли бы вы подсказать, как мне увидеть ризника, по имени Отто?

— А зачем он вам? — поинтересовался человек, внимательно осмотрев незнакомца.

— Мне необходимо с ним поговорить, — ответил Маркус, подходя к высокому человеку в балахоне.

— Идёмте за мной, здесь не место для мирских разговоров, — сказал человек и жестом указал следовать за собой.

Маркус повиновался. Пройдя через весь зал, человек открыл в глубокой нише стены узкую, но высокую дверь и вошёл с ним в небольшое, но светлое помещение. Несмотря на свои размеры в полукруглой комнате было сразу аж три окна. Правда все они располагались от пола на высоте человеческого роста и без лестницы не позволяли любоваться открывающимся из них видом.

В помещении находилась куча церковной утвари, разных, не совсем понятных Маркусу вещей, множество книг лежащих стопками прямо на каменном полу и большое количество образов с изображениями самых разных святых. Одним словом, это и была ризница.

Прямо посередине стоял большой тёмного дерева стол, также заваленный разной церковной литературой, и два старых удобных стула.

— Садитесь и говорите, зачем пришли, — предложил человек, занимая место на одном из стульев.

— Так значит, вы и есть, тот самый Отто? — спросил его, присаживаясь, Маркус.

— Тот самый, — ответил человек. — Только прошу вас, не тяните и поскорее излагайте ваше ко мне дело.

Только теперь Фабер мог более-менее рассмотреть его лицо. Это был мужчина в годах, но не совсем ещё старик. Его широкие волевые черты лица выдавали в нём сильного, мужественного и целеустремлённого человека. Он не был монахом или священником, потому как его большую голову покрывала густая чёрная шевелюра кудрявых волос. Над глубоко посаженными глазами нависли кустистые прямые брови. Тонкие губы словно застыли в постоянной улыбке.

Маркус долго смотрел на него, собираясь с мыслями и не зная с чего начать. Наконец, он спросил:

— Это, правда, что вы служили одно время слугой в доме фон Веберов, который находится на окраине Вюрцбурга?

— Правда, — ответил мужчина, немного подняв брови. Было заметно, что вопрос его сильно удивил.

— Видите ли, моё имя Маркус Фабер, — представился молодой человек, облизав пересохшие губы, — и я сейчас служу привратником в том же доме, только у доктора Штанца. Надеюсь, вы о нём кое-что слышали?

— Слышал, — скрестив на груди руки, ответил человек. — И что же?

— Так вот, — продолжил Маркус, — вся прислуга, которая работает на герр Штанца, живёт в небольшом домике, стоящем неподалёку от особняка. Все мы спим в отдельных комнатах. Я, занимаю комнату на первом этаже слева от входа.

Молодой человек замолчал и замялся. Он не сводил глаз с мужчины, впрочем, как и тот не сводил глаз со своего странного посетителя.

— Говорите же, — подтолкнул его к продолжению своего рассказа мужчина.

— Живя в этом доме, — продолжил Фабер, — я уже третий месяц вижу по ночам одно и то же видение, — наконец выпалил он и пристально вгляделся в глаза собеседника.

Однако лицо мужчины оставалось бесстрастным. Маркус больше всего опасался, что на него начнут смотреть как на сумасшедшего, но по выражению лица собеседника он понял, что тот так не думает, и после секундной паузы продолжил: