Наконец, к закату дня, отряд вышел на плато предгорья. По мере подъёма, скорость их передвижения замедлялась. Но вот они взобрались на плечо неизвестного хребта, откуда, по словам рассказчика, открывался великолепный, умопомрачительный вид на всю округу. Из облачной молочной взвеси торчали, словно зубы дракона, заснеженные хребты Андского перешейка и пышные, как зонты, кроны гигантских тропических деревьев. Заворожённые великолепием пейзажа, никто из солдат даже не заметил, как их проводник, старый индеец, открыл где-то в небольшой нише отвесной скалы потайную дверь.

Но когда они пришли в себя от созерцания окружающей их красоты и обернулись, старик-инки уже вновь зазывал их идти за собой в некий зияющий перед ним, откуда ни возьмись появившийся портал.

Внутри горного прохода оказалось темно и холодно после дневного зноя. Сразу запылали зажжённые ими факелы, и отряд гуськом двинулся по сводчатому скальному коридору. По словам рассказчика, потайной ход состоял из идеально гладких стен, словно был создан не руками человека, а вымыт в породе потоком веками бегущей по нему воды. И чем дальше они продвигались за стариком-инки тем становилось светлей. А вскоре и вовсе стало невыносимо смотреть вперёд. Факелы оказались больше не нужны. Некоторые из солдат уже стенали и шли, едва волоча от усталости ноги. Тем более горный коридор постоянно вилял и вёл в подъём.

Постепенно их глаза привыкли к яркому свету, и им стало понятно, что столь необычное излучение исходило от стен. Как говорил рассказчик, коснувшись их руками, он ощутил невероятный холод. А их блеск и прозрачность напоминали собой обычный лёд. Но один из солдат безошибочно определил, что это не мерзлота, а самый настоящий горный хрусталь. Вот только что заставляло его изливать через себя такой яркий свет для них так и осталось загадкой. Он лишь запомнил, как через хрустальную толщу стен иногда просматривались чьи-то движущиеся за нею фигуры, иногда напоминавшие своими очертаниями каких-то прямоходящих рептилий (по его словам ящериц на двух ногах).

И, вот, замелькал портал выхода из бесконечно длинного горного коридора. Наконец все шестеро вышли из него и оказались в огромной пещере. Но здесь не было и намёка на обещанные несметные богатства инков. Посреди пещеры лишь находился трон, высеченный из скалы. Рядом с троном расположились порталы. Заглянув в них, солдаты увидели звёздное небо и огромную луну, под светом которой сверкал сказочной красоты город. Он словно волшебная страна эльфов раскинулся в самом центре бушующей сельвы и блистал среди её сочной зелени великолепными пирамидальными постройками из чистого золота, к которым от наружных стен пещеры вели огромные каменные ступени. Как оказалось, их отряд находился внутри скалы, а, у её подножия светились тысячи огней необыкновенного города. Там были люди. Инки. Их тотемные барабаны гремели на всю округу и сотрясали джунгли своим неистовым диким боем. А вокруг высоких костров с ритуальными песнопениями кружились в хороводах их женщины и дети.

Вся пещера освещалась исходившими из множества растущих с её пола сталагмитов необычными световыми столбами, упиравшимися в рифлёный сводчатый потолок. Приглядевшись к этим карстовым наростам внимательнее, рассказчик увидел на вершинах их конусов хрустальные шары, через которые как через призму и распространялся таинственный белый свет, чей подземный источник, оставался, сокрыт от глаз.

Дальше рассказчик описывает события так.

Недопонимая ещё до конца своего положения, солдаты обернулись и хотели обратиться с вопросами к приведшему их сюда старику-инки. Но он вдруг выпрямился, преобразился и стал походить на высокого статного вождя племени. На нём появились все необходимые для этого атрибуты, от короны из перьев птиц, до неимоверно затейливой раскраски лица. И не успели солдаты опомниться, как их уже окружили несколько десятков вооружённых копьями и каменными топорами воинов-инки.

Всё ясно, ловушка! Но зачем это было нужно индейцам? Чего они хотели? Вряд ли просто убить несколько человек в отместку на сотни своих павших товарищей. Взять их в плен и потребовать ответный выкуп? Глупо!

Времени на размышления совсем не оставалось, и солдаты сбились в кучу спина к спине в центре пещеры, за доли секунд обнажив свои мечи и даги. Ведь недаром Писарро собрал в этот поход своих самых лучших людей, неоднократно отличившихся храбростью и удалью в сражениях.

Так, не мешкая, они первыми начали наносить удары врагу и стали пробивать себе путь из окружения к спасительному порталу в коридор, через который сюда попали. В пылу битвы рассказчик случайно рубанул по торчащему перед ним сталагмиту и тот сразу же вдребезги разлетелся. Воин даже удивился, с какой лёгкостью ему удалось это сделать. Хрустальный же шар, не разбившийся и ничуть не повреждённый, просто откатился к его ногам. Улучив секунды задержек в выпадах врага, воин наклонился и быстро засунул шар в висевший у него на ремне подсумок для пуль и пороха.

Однако индейцев оказалось слишком много даже для таких опытных солдат как они. Чувствуя, что их могут в любой момент отрезать от единственного известного им спасительного выхода, один из испанцев закричал:

— Санчес, беги!

Но, заметив, что тот благородно медлит, не желая оставлять своих товарищей в беде, повторил:

— Беги, чёрт бы тебя побрал! Пускай хоть кто-то из нас останется жив и приведёт сюда Франсиско со всем его войском, чтобы отомстить за нас!

И едва он это прокричал, как тёсаный каменный топор инка раскроил ему голову до самой шеи.

Рассказчик, к которому погибший и обращался, сделал последний выпад мечом и нырнул в проход. Тут его вновь обступил льющийся сквозь стены свет. Сорвавшись с места, Санчес побежал. Но, к сожалению, одинокий бег его был недолог и вскоре он услышал позади себя улюлюканье и топот ног преследователей. Чувствуя, что силы окончательно покидают его, Санчес решил остановиться, и пока ещё мог держать оружие, дать инкам свой последний бой.

Вдруг, за очередным поворотом прохода, он заметил в стене проём. Наверное, двигаясь за стариком-инки он не обратил на него внимания. А что если..? Санчес, задыхаясь от усталости и истекая кровью от нанесённых ему копьями ран решает спрятаться в нём. Во всяком случае, оттуда у него было больше шансов напасть на своих врагов незамеченным.

Вот только сделав всего пару шагов, он ступил в пустоту, где сорвавшись в некую бездну, стал быстро в неё падать. Всё, вот и конец! Но какой бесславный и глупый! Осмотревшись во время падения, он вдруг обнаружил, что летит вниз через какую-то вертикальную шахту с обтекаемыми и такими же светящимися, как и в горном проходе стенами. Не в силах ничего сделать для своего спасения, ему теперь оставалось только ждать неминуемой гибели от смертельного удара о дно этой шахты. Но оно оказалось не совсем таким, каким он себе его представлял. После длительного падения, его тело вдруг увязло в какой-то слизи, а дно растянулось так, словно он грохнулся в гигантскую паутину. Оглядевшись, Санчес обнаружил себя в непомерно огромном помещении с ровными мерцающими стенами из необычного блестящего камня нежно-красного цвета. Во всяком случае, факелы для освещения пространства здесь тоже не требовались. И отовсюду разносился шум, похожий на работающие где-то под полом пещеры механизмы, будто там находились ткацкие или оружейные мастерские. По крайней мере, так их трактовал рассказчик, не раз, бывавший близ этих мануфактур в Толедо и Севилье. Однако поражало другое; всё помещение заполняли большие конусовидные валуны стального цвета, напоминающие своей формой птичьи яйца. Удивлению Санчеса не было предела. Он с трудом поднялся на ноги и стал осматриваться. Дотронувшись до поверхности этих валунов, он почувствовал, что они действительно хрупки, словно настоящая яичная скорлупа, да ещё и к тому же немного прозрачны. Вглядевшись в скорлупу ближайшего к нему огромного яйца, он даже смог разобрать в заполнявшей его мутной жидкости плавающее хвостатое мини-создание. Но кто снёс эти яйца? Гигантская птица? Вряд ли. Ведь своими размерами валуны достигали человеческого роста. Да и существа внутри них мало чем напоминали птенцов, скорее маленьких ящериц с зеленоватым отливом кожи. А таких яиц, по его словам, там были сотни.