— Сейчас я открою ему въезд во двор, — ответил хозяин жилища. Затем обратился к тому, кто сидел на козлах: — Проедьтесь, пожалуйста, во-о-о-н к тем железным воротам и там остановитесь.

Захлопнув входную дверь, за которой продолжал раздаваться неистовый собачий лай, мужичок прокричал на весь дом:

— Эльза, прими нашего гостя, а я пока заведу их экипаж к нам на двор!

После этих слов он пересёк гостиную и скрылся за одной из её дальних дверей.

Помещение внутри освещалось несколькими зажжёнными светильниками, свисающими с довольно низкого потолка. Гостиная была опрятна, но сильно заставлена мебелью, многие шкафы и комоды которой, казались попросту лишними. По широкой деревянной лестнице в помещение спустилась очень худая пожилая женщина в застиранном платье.

— Добро пожаловать герр Штанц, — поздоровалась женщина с гостем.

Мужчина ответил ей лишь едва уловимым поклоном головы.

Вид у гостя был довольно суровый: широкий лоб пересекали несколько глубоких морщин, на переносице собралась складка от нахмуренных, хорошо очерченных кустистых бровей, а круглые большие глаза с острым взглядом и неестественно чёрными зрачками придавали его лицу выражение постоянного недовольства и злобы. Под длинным прямым носом росли ровные, пышные, но ухоженные усы с закрученными концами. Левый угол нижней губы визуально оттягивал прямой глубокий шрам лилового оттенка. Из-за широких волевых скул и массивного подбородка, лицо казалось чуть-чуть одутловатым. Возраст его определить было практически невозможно. Он выглядел, как на тридцать пять, так временами и на пятьдесят, всё зависело от мимики и выражения лица, которые постоянно менялись. Вследствие выдающегося роста под шесть с половиной футов, он чуть ли не посшибал макушкой своей головы все светильники, весьма предусмотрительно заранее сняв с себя высокий цилиндр.

— Отобедаете? — поинтересовалась у гостя пожилая женщина.

— Да, — ответил мужчина, — пока я плотно не поем, ни за что не засну.

— Тогда пройдите в столовую, там уже накрыт для вас стол, — указала ему хозяйка на одну из дверей.

Мужчина повесил плащ на огромную старую вешалку, тут же оставил цилиндр, и, стуча тростью по скрипучему деревянному полу, прошёл из передней в маленькую уютную столовую.

Тем временем хозяин дома, вооружившись стареньким фитильным ружьём из-за соображений собственной безопасности, ввиду нескончаемого лая дворовых собак, впустил на внутренний двор своего дома экипаж гостя. Заперев въездные ворота, он подошёл к повозке, чтобы распрячь лошадей, но был внезапно напуган неким низкорослым существом, ловко спустившимся с козел дормеза.

Сначала ему показалось, что на землю соскочило какое-то животное наподобие обезьяны, приглядевшись же внимательнее, он понял, что перед ним всё-таки человек. Только человек этот был очень низкого роста и с невероятно длинными руками. Из-за густой шевелюры волос, лица карлика никак не удавалось рассмотреть.

Он обошёл повозку, и как настоящая обезьяна, вскарабкавшись сзади на её крышу, спустил вниз большой чемодан гостя.

Всё это карлик проделал почти молниеносно и с такой невероятной лёгкостью, словно огромный багажный чемодан ничего и не весил. Теперь, на крыше оставался лишь один огромный ящик, накрепко привязанный цепью. Мыча и гукая, слуга стал подталкивать опешившего хозяина заведения в спину, тем самым как бы намекая ему показать то место, куда следует отнести вещи своего господина.

Ошеломлённый мужичок развернулся и направился к входу в дом с внутреннего двора, слыша, как когтистые лапы одичавших собак, уже царапают въездные ворота.

«Странно, чего это они сегодня так гавкают», — недовольно пробубнил он, поднимаясь по маленькой каменной лестнице.

Войдя в прихожую и миновав длинный коридор, он оказался в вестибюле, где показал карлику лестницу, ведущую в комнату его господина.

Сам же хозяин столь странного слуги уже находился в столовой. Усевшись на стул с низкой и неудобной спинкой, он, без малейших церемоний, начал свою одинокую трапезу.

Глотая очередной кусок холодной говядины, он вдруг услышал за одной из стен дома, чей-то тяжёлый кашель. Чуть поперхнувшись и протолкнув пищу добрым глотком домашнего вина, мужчина прислушался, пытаясь распознать источник этого звука.

Через минуту кашель повторился, а вслед за ним раздались и шаги входящего в столовую хозяина дома, всё ещё державшего в руке своё старое ружьё.

— Не обращайте внимания, — сказал он, увидев, как гость насторожился. — Это кашляет наша дочь, Герти. Вот, прошли уже больше двух месяцев, как она искупалась в холодных водах Майна, а всё не может выздороветь. Не помогли и местные лекари. Что делать, ума не приложу.

Вслед за его словами опять послышался тугой надрывный кашель.

— Кстати, ваш слуга принёс только один чемодан, — добавил мужичок. — Остальные вещи накрепко привязаны цепью и закрыты на замок.

— Не прикасайтесь к ним! — резко ответил гость. Затем, более мягко добавил: — Там ценные книги и кое-какой инструмент. Что же касается вашей дочери, то ей поможет только священник.

— Вы так верите в силу молитвы? — удивлённо спросил его, хозяин жилища.

— Нет, — ответил человек, — я так верю своему слуху, а судя по тому какие хрипы, раздаются при кашле вашей дочери у неё последняя стадия загнивающих лёгких. По всей вероятности у девочки не спадает жар?

— Да, вы правы, — тихо проговорил хозяин. — Но, откуда вам это известно?

— Я доктор, — ответил гость, наливая себе ещё вина.

— Ах, доктор! — вскинув брови, воскликнул мужичок. — Так значит, доктор, вы вот так, сходу, определили болезнь моей несчастной единственной дочери?

— Извините, — причмокивая, и громко ставя оловянный стакан на стол, сказал человек, — я просто очень устал и слегка позабыл о врачебной этике. Но, к сожалению, это правда. Лучше, давайте поговорим с вами вот о чём…

— О чём же? — сипло спросил хозяин дома, присаживаясь за стол.

— Видите ли, я очень давно подыскиваю себе постоянное место жительства. Когда-то моя профессия заставила меня покинуть город, в котором я жил, и отправиться на войну. Честно выполняя свой долг в войсках конфедерации, судьба кидала меня по всей территории Восточной Европы, пока я не оказался в ваших краях. Вюрцбург мне очень понравился, и я хочу у вас спросить; свободен ли ещё дом, принадлежавший когда-то фон Веберам?

— Странно, что вы мне задаёте такой вопрос, — немного удивился хозяин. — Разве вы уже бывали в нашем городе?

— Ни разу, — категорично замотав головой, ответил герр Штанц.

— В таком случае разрешите у вас спросить, откуда же вам известно про имение фон Веберов? Неужели вы о нём слышали где-то за пределами нашего города?

— Я узнал о нём от трактирщика из Карлштадта, где останавливался позавчера. Не найдя подходящего для себя дома у них в городе, трактирщик мне любезно сообщил, что в соседнем Вюрцбурге есть свободное имение, принадлежавшее когда-то фон Веберам. Он-то любезно и порекомендовал остановиться у вас, дав мне ваш адрес. А проехав сегодня вечером по вашему городу, я понял, что это и есть то место, которое я так долго для себя искал.

— А-а-а, — раскрыв рот, потянул хозяин заведения. Хотя в его взгляде читались явные нотки сомнения.

Вскоре в столовую вошла и хозяйка, та самая пожилая худощавая женщина.

— Эльза, наш гость оказывается доктор, — сообщил ей муж. — И он собирается остаться жить в нашем городе, купив себе имение графа фон Вебера.

— Да ведь их особняк находится на самой окраине Вюрцбурга, — сказала удивлённым писклявым голосом женщина. — А усадьба там сильно запущена. Вам придётся немало вложиться в неё.

— Так значит, этот дом по-прежнему никому не принадлежит? — переспросил у своей жены муж.

— Насколько мне известно — никому, — ответила женщина, убирая со стола грязную посуду.

— Прекрасно, — кивнул головой представившийся доктором, гость, явно довольный полученной информацией. — Завтра же отправлюсь посмотреть это имение. Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию и показать его точное месторасположение? — спросил он, пристально смотря на хозяев жилища.