Стол задрожал, но не приподнялся.
— Как помочь тебе, Брунгильда? — задал вопрос доктор.
Стол резко подпрыгнул, мгновенно затушив все свечи в канделябре. Девушки вскрикнули и повскакивали со своих мест. Но кромешную тьму быстро рассеял чиркнувший огнивом доктор Штанц. Кусочком вспыхнувшего трута он спокойно зажёг свечи и сел обратно за стол. Однако девушки больше не желали оставаться в этой комнате. Они поочерёдно стали выходить в гостиную. Последней из присутствующих, помещение покинула молодая фрейлейн с высокой причёской. Но выходя, она невзначай обернулась и сразу же тихонько вскрикнула. Штанц невольно посмотрел в направлении её взгляда, и увидел на старых выцветших гобеленах появившуюся надпись, написанную чем-то вроде обычного мела: «Brief(письмо)». Доктор встал из-за стола, внимательно и задумчиво осмотрел надпись и медленно вышел из комнаты вслед за своими гостьями.
Всю вторую половину вечера, большинство девиц провели в танцах. Лишь старшее поколение, оставалось за столами и вело между собой оживлённые беседы из-за развязавшего их языки обилия вина. Время шло и вскоре многие стали покидать особняк, вежливо прощаясь с доктором. Одними из первых, покинувших дом Штанца, были судья Шульц и начальник полиции. Оба имели очень хмурый и задумчивый вид. Следуя этикету, они сдержанно высказали ему несколько благодарных фраз и, заскочив в свои экипажи, быстро покинули его усадьбу.
Через час за ними последовали и остальные; Абелард Вагнер с женой, чета Менгеров, молодой доктор Рихтер и доктор Брудер с женой. Все попеременно вежливо прощались и разъезжались по своим домам.
Но имелась и пара совсем опьяневших молодых людей готовых остаться на ночлег, с которыми Штанц вежливо распрощался с помощью нанятых им на этот вечер слуг. А когда часы в гостиной пробили десять вечера в особняке доктора Штанца уже почти никого не оставалось. Последними гостями, покинувшими его дом, были нанятые музыканты и повара, получившие за свои услуги щедрое вознаграждение.
Ворота за ними закрылись, и усадьба сразу опустела. В окнах особняка погасли все свечи и теперь, как и прежде, ничего не нарушало тишины холодной ночи. Лишь ближе к полуночи, окрестности заполнил дикий и надрывный вой волчьей стаи, бродящей где-то далеко за рекой.
22 глава
Герр Штольц сбросил с себя пальто и сев за стол, устремил свой вдумчивый взор в окно. За разрисованным морозными узорами стеклом начинал брезжить рассвет. С площади всё чаще стали доноситься голоса людей, топот лошадиных копыт и грохот повозок и карет. Город потихоньку просыпался.
Возвратившись, домой, из особняка доктора Штанца, начальник полиции так и не смог толком заснуть. Всю ночь в его голове роились самые разные мысли. Представление, разыгранное доктором с предсказаниями молодой фрейлейн Диммар, не давало ему покоя.
Ни то, чтобы он очень уж верил во всё это, но как человек, служащий в полиции, он не мог не думать о словах девушки. И даже если к исчезновению людей в городе была причастна какая-нибудь банда нищих, то это ещё надо было доказать.
Больше всего его раздражало долгое отсутствие инспектора. Уже пару дней он не видел Леманна. Да, последний раз он сам его отстранил от расследования, но зная характер Иоахима, он не верил, что тот его послушался и сразу же выбросил из головы все дела и предался отдыху. Не такой это был человек.
В коридоре хлопнула дверь, и послышались шаги. Штольц развернулся и в этот момент в кабинет вошёл помощник инспектора Брюмер. Парень хоть и молодой, но весьма любознательный и трудолюбивый, не лишённый к тому же, карьерных амбиций.
— А, герр Брюмер, — поприветствовал его начальник полиции, раздосадованный немного тем, что пришёл не сам инспектор, а всего лишь его помощник. — Вы один?
— К сожалению, да, — ответил молодой человек, поднося ко рту руки, чтобы отогреть их своим дыханием. — Я только что был у инспектора, и узнал от его квартирной хозяйки, что герр Леманн уже больше трёх дней не появлялся у себя дома.
Начальник полиции встал из-за стола и, нахмурив лоб, заходил по кабинету, заложив руки за спину. Наконец он остановился и подошёл вплотную к Брюмеру.
— Как вы думаете, куда же он делся? Не мог же Леманн уехать из города. Может, стоит поискать его у знакомых, родственников или друзей?
— Насколько я знаю инспектора, у него нет; ни родственников, ни друзей, — ответил молодой человек.
— Ладно, — приложив ладонь ко лбу, словно ему нездоровиться, сказал Штольц, — рано или поздно он всё равно появится, и уж тогда я ему задам. Ну, а сейчас, давайте подумаем, как нам действовать дальше. Я имею в виду, расследование об исчезновении людей, пропажа которых всколыхнула наш город. Боюсь, что когда вернётся бургомистр, он отправит нас всех в отставку. Что вы можете мне доложить?
— Хм, все ваши последние распоряжения выполнены, — ответил Брюмер. — По всему городу расставлены патрули, которые, сменяя друг друга, денно и нощно дежурят на самых больших улицах города. Но вы же знаете, что не хватает людей. Мы не можем вести наблюдение абсолютно во всех уголках Вюрцбурга.
— А что, с комендантом крепости вы не договорились?
— Ну конечно договорились, фон Майер так же усилил патрули, но и они несут службу лишь в западной части города.
— А новые районы близ дома Веберов?
— Видите ли, — потупив взгляд, начал мямлить Брюмер, — обстоятельства таковы, что-о-о…
— Да вы что, не можете внятно доложить!? — вспылил герр Штольц.
— Извините, но люди отказываются ходить в патрулях по той части города, — положив руку на грудь, выпалил молодой человек.
— Что? — отшатнувшись и подняв брови, переспросил удивлённо начальник полиции. — Поясните, почему? Что значит, отказываются.
— Люди, из выделенных в ту часть города патрулей, рассказывают всякие небылицы и остальные, поверив их рассказам, так же отказываются выходить в ночное дежурство в те районы. Нет, днём они ещё туда ходят, а вот ночью, ну ни в какую.
Начальник полиции вернулся за свой стол и внимательно посмотрел на Брюмера.
— Вы с ума сошли? — задал он вопрос молодому человеку, после непродолжительной паузы.
— Так и знал, что будут с этим проблемы, — пробубнил себе под нос Брюмер. — Нет, я-то точно не сошёл с ума, — ответил он, — но вот люди, проведшие ночное дежурство в той части Вюрцбурга, утверждают, что ночью там «нечисто». Скажу только то, что слышал сам. Говорят, что по ночам те окраины заполняют волчьи стаи, которые выходят из ближайших лесов на поиски пропитания. То видели волка, выходящего из подворотни, то — пробегающего вдоль забора особняка доктора Штанца. И всегда описывают их светящиеся красным злобным блеском глаза и звериный оскал с клацающими клыками. Но убегая вглубь города от злобных и опасных хищников, люди замечают, что звери дальше их не преследуют, и, словно прогнав со своей территории, возвращаются обратно, сбиваясь в стаи и жутко воя. От этого воя кровь стынет в жилах, и те немногие, которые живут в восточной части города, уже после первых опустившихся сумерек, стараются не покидать своих домов и не выходят на улицы.
Выслушав фантастичные объяснения Брюмера, инспектор почесал затылок и опять вышел из-за стола. Ничего не сказав, он подошёл к небольшому камину и, чиркнув огнивом, подпалил охапку приготовленных заранее дров. Когда языки пламени лизнули поленья, он выпрямился и подошёл к молодому человеку.
— Так что же вы намерены теперь делать? — спросил он Брюмера. — Может, прикажете мне самому отправиться на дежурство?
— Насколько я знаю, вчера в доме доктора Штанца был проведён эксперимент…, — начал тихо говорить Брюмер.
— Да вы с ума, что ли, сошли, с вашим доктором Штанцем?! — вновь вспылил начальник полиции, перебив подчинённого. — Или вы хотите, чтобы я поверил во все эти бредни? Вы ещё сходите в салон к фрау Генриетте, чтобы она нашла вам убийц. В общем, так, с сегодняшнего же дня и ночи, беспрестанно следить и патрулировать абсолютно все кварталы города. Хоть сами ходите на дежурство, мне всё равно. Но чтобы на каждой улице, под каждой аркой, были наши люди. Понятно?
