— Благодарю вас за эти слова и вашу благосклонность и снисходительность ко мне, о, Великая госпожа Двух земель, — встав перед царицей на колени, благоговейно произнёс молодой человек.

Как только царица вернулась на свой трон, он встал и, взяв за руку девушку, в которой Маркус узнал свою нынешнюю возлюбленную, Аннабеллу, направился из-под тени навеса над аллеей к ближайшему фонтану, желая сесть возле разлетающихся от него освежающих брызг воды.

Однако, как только он вышел под палящие знойные лучи солнца, девушка, которую он вёл, вскрикнула и, вырвавшись из его рук, предпочла спрятаться под сенью пышной кроны большого фруктового дерева. Но царица этого уже не увидела, она повернулась к своим подданным и стала что-то им говорить.

Молодой человек приблизился к своей избраннице и вновь взял её за руку.

— Так значит, ты боишься солнца? — спросил он девушку.

— Да, боюсь Хирономо, — ответила, дрожа всем телом, красавица. — Зря вы выбрали меня. Если бы отец был здесь, он бы не позволил вам взять меня.

— Боюсь, что твой отец сейчас очень далеко и не скоро вернётся сюда. Он вместе с Ашаратом глотает песок пустынь или же вдыхает солёный ветер моря. Клянусь, я буду любить тебя вечно и излечу от любого недуга, каким бы ты не болела.

Только теперь, приглядевшись к этому молодому человеку, Маркус узнал в нём доктора Хенрика Штанца. Он сразу захотел выхватить из его рук девушку и улететь с ней через время и вселенную подальше отсюда, но смог лишь в своём отчаянии убедиться, что является всего-навсего бестелесным духом, не способным ни на какой поступок.

Тогда он посмотрел в глаза девушки и сразу же ощутил, как его в них затягивает. Маркус попытался сопротивляться, но не смог. Проникнув в её бездонные, прекрасные зрачки, он ощутил, как его душа куда-то вновь на бешеной скорости несётся.

Через пару секунд ему показалось, что его дух взорвался на сотни частиц, а затем началась нестерпимая боль и сильная ломота.

Поморгав глазами, Маркус почувствовал ужасную неприятную тяжесть. У него было ощущение, что он рождается заново. Силясь осознать реальность ли его окружает, или это очередное видение, он попытался воспарить, как и прежде, но лишь слегка содрогнулся в своей тяжёлой физической оболочке.

Мужчина огляделся и понял, что вернулся обратно в собственное тело, находящееся сейчас в маленьком лесном домике на окраине усадьбы доктора Хенрика Штанца.

19 глава

— Теперь, ты всё знаешь, — сказала сидящая рядом Аннабелла, отпустив руки Маркуса и откинувшись на спинку кресла.

— Но как ты смогла показать мне всё это? — растерянно спросил у неё Фабер.

— Неважно. Я показала тебе лишь частичку тех событий, которые касаются моей личной тайны, — ответила девушка. — И поверь, остальное уже не имеет значения.

— Так значит, ты меня любишь? — спросил Фабер девушку.

— А разве ты этого не ощутил и не почувствовал прошлой ночью? — ответила вопросом на вопрос Аннабелла, ослепительно улыбаясь.

Маркус потупил взгляд, а потом задал второй, мучающий его вопрос:

— Я только не понял, почему твоего мужа называли другим именем и почему вы живёте до сих пор? Значит, вы бессмертны?

— Время, поглотило и изменило наши первоначальные имена. Оно течёт очень быстро, Маркус. Гораздо быстрее, чем ты можешь себе представить. Но нет, мы не бессмертны. Я живу лишь благодаря своему проклятию, наложенному и на меня и на мою мать. А мой муж, переживает своё очередное перевоплощение. И каждый раз, каждое столетие, он вновь находит меня и забирает обратно себе, словно личную вещь, где бы я ни пряталась. Но скоро я освобожусь; и от него и от своего проклятия. Ты — освободишь меня, Маркус.

— А как же твой муж сохраняет память о прошлых жизнях и восполняет утраченные знания?

— Он всегда знает, где умрёт, когда вновь родится и как себе нужно помочь, чтобы обрести накопленные за прожитые века знания. Мой отец, Маниват, которого он впоследствии предал, многому научил его и к своему несчастью, поведал тайну ритуала, позволяющего открывать врата в астральные порталы. Так, мой муж продал душу одной из сущностей, состоящей на службе самого Сатаны. Ей он и обязан своими перерождениями. Плата за это, творить абсолютное зло на земле. Но он такой не один.

— Кто он такой, твой отец?

— Он великий алхимик, почерпнувший бездну своих знаний в древних папирусах и магических книгах. У него тоже много имён. И под некоторыми из них он известен всему миру; не только земному, а и подземному. Но он никогда не продал бы свою душу демонам из тёмных миров. И тем ни менее возглавляемый им древний орден, принял решение убить его за раскрытие этой тайны одному из своих учеников. Тогда мой отец был вынужден оставить свою прежнюю жизнь и многие годы скрываться. Минули века, а адепты ордена и по сей день ищут моего отца и того самого ученика, предавшего его и тайны учений их сообщества.

— А где сейчас твой отец? Он жив? И что это за организация, в которой состояли твой отец и его ученик?

Девушка улыбнулась и посмотрела на Маркуса с такой тоской и любовью, с которой смотрит мать на неразумное дитя.

— Слишком много вопросов, — ответила она, вставая с кресла, — а уже наступает рассвет.

И действительно, только сейчас Маркус заметил в окне брезжащий алый огонь над верхушками деревьев. Он встал вслед за девушкой и попытался её обнять, но она ловко от него увернулась.

— Извини, мне пора, — сказала Анабелла, накидывая на голову глубокий остроконечный капюшон. — Иначе я не смогу уйти. Мы продолжим нашу беседу, ровно через три недели.

— А что будет через три недели? — поинтересовался Фабер.

— Наступит праздник для «посвящённых».

— Какой праздник?

— Праздник кровавой луны.

— И что это значит?

— Узнаешь чуть позже, — ответила Анабелла, подходя к дверям. — И прошу тебя, не убегай из усадьбы. Потерпи эти три недели, и мы с тобой воссоединимся навеки.

Девушка открыла дверь и вышла, оставив молодого человека в полном недоумении.

После её ухода, Маркус вдруг ощутил ужасный холод. Печь давно погасла и дом остыл. Поёжившись, он накинул на себя шинель и тоже вышел на улицу.

Было ещё темно, но зарево рассвета уже начинало рассеивать плотную ночную мглу. Подняв повыше воротник и, натянув свою шапку, Фабер направился в домик для слуг. Сегодня у него было много дел. Однако идя по узкой парковой тропинке, он думал только о том, что узрел ночью в своём астральном путешествии.

Картины и события, виденные им в астрале, ни на секунду не покидали его головы. Они кружились, повторялись и заставляли уже смотреть на окружающий мир совершенно иными глазами. Сегодня ночью он словно переродился и стал навсегда другим человеком.

С таким багажом новых званий и открытий он уже никогда не станет прежним. И он это понимал.

Оказавшись, наконец, в своей комнате, Маркус лёг на кровать и сам того не заметив, крепко заснул. Однако явившийся Морфей не оставил его без снов и на этот раз. Пройдя через врата его царства, молодой человек вновь оказался на холодной земле. Держась за голову, ноющую от боли и свернувшись в позу эмбриона от обдавшей его ударной волны, он долго не мог пошевелиться. Обстрел французской артиллерии затих, оставив после себя изрытое взрывами от гранат поле и множество поваленных молодых деревьев. Над землёй стелилась едкая дымовая завеса от сгоревшего пороха. Словно утренний туман над озером, белая плотная дымка укутала в свой саван всю ближайшую округу; каждый кустик, каждое деревце.

«Боже, как болит голова!» Маркус попытался встать, но не смог. Глаза застил дым, в ушах звенело, шея ныла, и её невозможно было повернуть. Протирая глаза грязными ладонями, Фабер стал осматриваться, но был полностью дезориентирован контузией.

Несмотря на это слух к нему постепенно стал возвращаться и через минуту он уже смог расслышать какие-то странные звуки, доносящиеся со стороны леса. С каждой секундой они усиливались, и были очень похожи на чавканье сапог и башмаков в болоте. С большим трудом приподнявшись на локтях, Маркус вгляделся в ещё висящую над землёй пелену. По мере её исчезновения стали проступать фигуры в форме.