Маркуса, после слов произнесённых мужчиной, подбросило до потолка. Он пролетел сквозь него и вознёсся к тёмному небу. Вихри и всполохи света стали проноситься мимо него с невероятной скоростью, словно он куда-то летел, хотя ощущения души говорили ему, что он находится на одном месте, а эти вихри лишь потоки времени.
Наконец карусель света остановилась, и он ощутил очередное падение вниз.
Здесь перед ним простиралась огромная песчаная пустыня. Она была похожа на бескрайние просторы океана, состоящего из чистого, мерцающего под палящими лучами солнца песка.
Посреди данной пустыни раскинулись чудо-постройки в виде гигантских краеугольных глыб. Это были пирамиды, покрытые ярко-красным мрамором, отполированным до такого зеркального состояния, что под знойными лучами солнца их ослепительный блеск простирался до самого горизонта, маня к себе паломников со всей округи.
Все пирамиды были разных размеров. От средней пирамиды исходил выложенный сверкающими сиреневыми камнями канал, заполненный голубой водой и ведущий к подобию небольшого храма, расположенного на самом берегу широкой извилистой реки. Вдоль её протяжённого пологого берега располагались сотни невысоких жилых строений, образующих целый город. По его узким улицам сновали люди, облачённые в белоснежные одежды.
Душа Маркуса пролетела этот небольшой град и ворвалась в ещё один неизвестный ему дворец. В отличие от предыдущего, здесь было гораздо меньше архитектурных изысков, но большие чистые помещения и стены из отполированного белого известняка говорили о величии и значимости данного строения.
Маркус вдруг очутился в одном из огромных залов дворца. Здесь было темновато, так как единственным источником света являлся едва горящий огонь в подвешенных к высокому потолку глубоких чашах.
Все стены помещения состояли из бесконечно длинных стеллажей заполненных папирусными свитками и каменными табличками из Яркендара. Посреди зала находился огромный мраморный стол, за ним сидел человек. Приглядевшись к нему, Маркус узнал того самого мужчину, который принимал роды у девушки, бывшей жрицы богини Гекаты.
Вдруг, в помещение вошёл ещё один мужчина. На нём была лёгкого цветного покроя, длиннополая причудливая одежда. Подойдя к столу, он обратился к тому, который был всецело погружён в чтение какого-то длинного папирусного свёртка:
— Маниват, меня прислала за вами царица. Она просит, чтобы вы отложили на некоторое время разбор её библиотеки и отдохнули, наконец, от чтения всех этих древних папирусов.
— Что же, передай царице, что я сейчас приду Ашарат, — ответил, отрываясь от своего чтения, человек.
Маркус заметил, что этот мужчина значительно повзрослел, или даже немного постарел, но выглядел всё таким же властным и умным. Его бороду и шевелюру на голове посеребрила седина, но голос и блеск глаз не изменились.
— Позвольте спросить вас, учитель, какое количество папирусов вы перевели сегодня? — спросил у него пришедший.
— Я перевёл два десятка папирусов и три каменные таблички, — ответил тот, которого назвали Маниватом.
— Я надеюсь, вы нашли то, что искали?
— Ашарат, у меня нет от тебя тайн, поэтому я полагаюсь на твою честность и порядочность. Да, кажется, я нашёл то, что искал, — ответил Маниват, вставая из-за стола и разворачивая один из лежащих перед ним свитков.
— В этом папирусе описан древний ритуал, посвящённый энергиям, наполняющим вселенную. Эти энергетические поля присутствуют повсюду. Они управляют материей; и живой и мёртвой. Даже в горном камне и песках пустынь, есть эта энергия. Есть она и в человеческом теле. Этот энергетический сгусток наполняет нас живых и покидает, не распадаясь, мёртвых.
— Это очень интересно учитель, — сказал молодой человек, — но как это поможет вам?
— В нашем организме эти стихии выражают чувства, — ответил Маниват. — Одних переполняет любовь, других злоба, третьих жадность и ненависть. Всё это вид разных энергий. Каждая может стать проклятием и началом разрушения и смерти. Но главная из них, это любовь. Она может и исцелять и убивать. Я надеюсь, что рано или поздно моя дочь полюбит кого-нибудь и этот человек исцелит её своим живым телом. Это очень сложно объяснить и ещё сложнее понять, мой мальчик.
— Маниват, как же она найдёт себе такого человека? Ведь её любовь убьёт его. Неужели она сделается смертной и из ламии превратится в обычную девушку, лишь благодаря своей любви?
— Ты всегда был умён и прозорлив Ашарат, но не сейчас. Пойдём же скорее к царице, раз она нас ждёт. Мы не имеем права заставлять её ждать своих верных слуг. А наш дискут мы продолжим чуть позже. Главные открытия ещё впереди. И запомни, Ашарат, нет ничего невозможного. Всё, что было когда-то открыто и предано забвению, станет известно вновь. И так, будет всегда. Один цикл будет сменять другой цикл. Пока пески времени не поглотят эти знания безвозвратно. Но тогда не станет уже и человечества.
Так, беседуя и рассуждая о высоких материях, оба человека покинули огромную библиотеку.
Маркус желал проследовать за ними, но пронзив насквозь стены дворца, он опять оказался в новом месте.
Снова большой зал, посреди него стоит огромный, покрытый золотыми узорами трон. На нём сидит царица цариц. По-другому бы такую красавицу Маркус не назвал. Она ослепительна. Облегающий калазирис (платье), обшитый орнаментом из перьев птиц и вплетёнными цветами лотоса, подчёркивал все достоинства её стройного женского тела. Клафт (платок) лежал на иссиня-чёрных волосах и надёжно удерживался опоясывающим голову и осыпанным драгоценностями золотым обручем. Вокруг царицы суетились десятки слуг в ярко-красных одеждах. Среди них находились и юноши и девушки.
Стены тронного зала сверкают ослепительной белизной. Кругом расставлены кадки с деревьями, усеянными диковинными жёлтыми плодами. По ним скачут с ветки на ветку прекрасные маленькие птички, услаждающие слух своими великолепными трелями. К трону ведёт красивая аллея, крытая от знойных лучей солнца навесом, поддерживаемым мраморными столпами, вдоль которых не только раскинулись цветники, но и расположились журчащие с прохладной голубой водой фонтаны, бьющие своими освежающими струями из невероятно красивых разнообразных мифических композиций.
Перед троном стоял молодой человек, лицо которого Маркусу показалось очень знакомо. Он облачён в голубую тогу, обшитую посеребрённой тесьмой.
— Что же ты желаешь получить в подарок, мой лучший лекарь? — задала ему вопрос прекрасная женщина, сидящая на троне. — За то, что ты исцелил сваренным тобой снадобьем огромную часть моего войска, я желаю достойно отблагодарить тебя Хирономо.
— Я лишь ваш покорный слуга и один из учеников Манивата, известного вам, как Альтотас, о, Великая госпожа Двух земель, — сказал вежливо человек в голубой тоге. — Но раз вы настаиваете, да ещё даёте мне право выбора, то я бы хотел взять себе в жёны одну из ваших жриц.
— Да, я вижу, ты знаешь цену своему поступку, — сказала, улыбаясь, царица.
Она встала с трона и спустилась с подиума к лежащим возле его подножия, в самых соблазнительных для мужского взора позах, молодым девушкам. Некоторые из них ублажали царицу игрой на систрах с навершиями в виде богини-кошки, другие — напевали своими ангельскими голосками какие-то магические куплеты.
— Так кого же ты избрал для себя? — спросила она, не сводя с него глаз.
— Я избрал для себя ту, которая является вашей любимицей, — ответил молодой человек.
— Неужели мою Урет Хенеретет?! — воскликнула царица, сверкнув своими карими очами.
— Её самую, о, моя праведная Владычица.
Царица сжала губы, помолчала с минуту, затем шагнула к самой обворожительной и привлекательной девушке среди своих жриц, ничуть не уступающей по красоте ей самой, взяла её за руку и медленно подошла с ней к молодому человеку.
— Что же, — сказала она, — вот твоя награда. Я думаю, будь здесь сейчас её отец, он бы тоже не стал возражать. Тем более ты, Хирономо, действительно являешься одним из его лучших учеников и стоишь для меня теперь на одной ступени с ним по своим научным достижениям и знаниям, как и его излюбленный Ашарат. И сегодня же мною будет избрана новая Урет Хенеретет! — воскликнула она, обернувшись к остальным жрицам с резко поднятыми вверх руками. На что лежавшие девушки радостно и возбуждённо заголосили.
