Затем, незнакомец положил этот предмет на свою ладонь и поднял руку так, чтобы все присутствующие люди могли без труда рассмотреть его. Внешне, предмет напоминал кусок голубого кварцита с пробивающимся изнутри радужным свечением, которое создавало такую невероятно красивую ауру, что от камня невозможно было оторвать глаз; настолько мягок и приятен был его свет. Он успокаивал и невольно гипнотизировал своей неземной красотой.

— Император!

— Великий мастер!

— Это он!

Послышалось со всех сторон, после минутной паузы, из-за любования предоставленным предметом.

— Наконец-то! — воскликнул пожилой священник и бухнулся в своё кресло, прикрыв глаза рукой. А когда он убрал руку, то многие заметили текущие из его глаз слёзы. Хотя на лице старика сияла улыбка. — Дождался, — прошептал он, и вновь обратился к незнакомцу. — Теперь мы верим. И после того, как я увидел Его, я могу сказать, что жил не зря, и уйду на тот свет счастливым.

— Говорите же, Великий мастер. Говорите, — обратился к незнакомцу полный священник, полушёпотом, наблюдая и за стариком, и за тем, как незнакомец подошёл к столу и положил камень на верхушку штатива с ретортой; так, чтобы все могли насладиться его видом.

— Говорите.

— Говорите.

Посыпались просьбы со всех сторон.

Незнакомец развернулся к сбившимся в плотную толпу у кафедры людям, и, сверкнув чёрными глазами, торжественно заговорил:

— Как я уже вам представился, имя моё Маниват. И несмотря на то, что оно месопотамского происхождения, я не нахожу в себе корни настоящего ассирийца. Как я уже сказал, память моя берёт начало лишь с того момента, когда меня нашли в пустыне бедуины, у которых я был выкуплен великим и всем вам известным Ашаратом. Хотя это было уже не первое моё рождение. Но об этом я узнал гораздо позже, когда мои учителя открыли мне что такое регрессия прошлых жизней, и что физическое тело имеет целый набор намного более тонких энергоинформационных структур, принадлежащих различным уровням устойчивого существования материи.

По мере изучения определённых методик, тренирующих сознание человека перемещаться из настоящего тела в тело памяти и помогающих открывать доступ в пространство прошлых воплощений, я набирался утерянных и забытых собственных знаний, становясь всё могущественнее и сильнее. Но мне всегда хотелось большего, и однажды я решил познать все тайны нашей вселенной. Однако мои земные учителя и те, которые существовали теперь только в верхних мирах, поведали, что я обязан не только познавать мир воспоминаниями из прошлого, но и учиться сам. Так, достигнув определённого пика, в один момент я понял, что на самом деле зашёл в тупик и в действительности ничего не знаю.

Для расширения кругозора мне были необходимы путешествия и соответственно чья-то защита. Поэтому подчинив свои амбиции сознанию разума, я стал адептом многих тайных орденов, раскинувших щупальца по всей Европе и в большинстве потворствующих становлению нового мирового порядка. Некоторые из них исчезали, другие зарождались, но я уже понимал, что только объединение лучших умов даёт самые значимые результаты. Одному человеку не в силах постичь секреты всех наук сразу. Так, появился и магистерий. Объединяя в себе всё новые и новые открытия самых талантливых умов, он вскоре стал обладать множеством возможностей.

Благодаря простому монаху, при добавлении магистерия в кипящий чан с определёнными ингредиентами, мы можем получить теперь прекрасное, исключительно мягкое и легко поддающееся обработке чистейшее золото. Я сам пробовал его варить, и скажу вам честно, оно выходит не хуже, чем по рецепту из Великого гримуара Соломона.

То, что магистерий в одно мгновение избавляет от ран и даже возвращает к жизни, при определённых, конечно же, обстоятельствах, вы могли убедиться сегодня сами. И всё это стало возможным благодаря открытиям наших братьев, от самого первого из них, отца нашего, Гермеса Трисмегиста, до последнего — Исаака Ньютона. Уж они-то были достойными адептами.

Среди современников же, готов отметить немногих. Так, брат Эйреней, ставший впоследствии Sanctus Germano, добился потрясающих успехов в химии, благодаря которым открыл формулу очищения бриллиантов, а из магистерия научился выпаривать порошок.

А теперь, давайте каждый спросит себя сам, достойный ли он приверженец и адепт нашего ордена. Может ли он продолжать в нём оставаться?

Да, все ваши открытия непло̒хи, и некоторым из них я даже пророчу далёкое будущее и всеобщую человеческую благодарность. Но не ждите славы. В будущем, люди не буду помнить ваших имён. Лучше посмотрите и подумайте, во что теперь, с течением времени, превратился наш орден. Разве о таких последователях своих идей и коэнов мечтали его создатели? Нет, скажу я вам!

Незнакомец подошёл к проскинитарию и положил руки на лежащую на нём раскрытую книгу.

— Не беспокойтесь, все ваши работы, записанные вашими отцами, никуда не денутся, и по ним о вас будут судить наши потомки. Но и мы, последователи тех, кто вносил в эту великую книгу свои знания, можем судить о них.

— Это, сколько угодно, — сказал, вставая полный священник, — но первые страницы книги заполнялись не на латыни, а тайнопись наших предков остаётся для нас загадкой. Особенно тот раздел, где по нашему мнению описывается создание магистерия. Там явно не хватает страниц.

— Ещё бы, — усмехнулся незнакомец, и быстро пролистнул бо̒льшую часть книги. — Эти записи должны были открывать свои тайны только «посвящённым», поэтому каждый листок этой книги изначально заполнялся сигилами, кабалистическими символами, ключ к которым утерян в веках и заменён со временем латынью. Языком, более известным среди образованных и сведущих в медицине и алхимии людей. А что до недостающих страниц, — незнакомец засунул свою правую руку глубоко во внутренний карман камзола и вытащил оттуда свёрнутые листы, похожие больше на древний, но хорошо сохранившийся папирус, — то вот они, — и, развернув вынутые им листки, он вложил их в книгу.

Затем он склонился над талмудом, снова перелистнул в нём несколько страниц и с жадностью стал читать написанные сигилами первые главы. В зале всё это время сохранялась гробовая тишина.

Через минуты три-четыре, незнакомец оторвал от книги свой взгляд, выпрямился, запрокинул голову, и, закрыв глаза, словно возносит молитвы богу, тихо прошептал:

— Вот оно. Наконец-то, нашёл.

Открыв вновь глаза и увидев вопросительные взгляды присутствующих людей, он вздохнул и, уже более громко, сказал:

— Теперь я узнал местонахождение последнего, недостающего компонента магистерия. С ним он станет во сто крат сильнее и сможет не только преобразовывать неблагородные металлы в золото и оживлять людей, но и даровать избранным и достойным вечную молодость. С ним наш орден станет самым могущественным в мире.

— Значит, до сих пор, он не мог только омолаживать? — поинтересовался полный священник, подходя к камню и внимательно осматривая его со всех сторон.

— Проводимые мной опыты с выпаренным из магистерия порошком, который я добавлял в питьё испытуемым, к сожалению, показали его слабую эффективность в этом направлении, — спокойно ответил незнакомец. — Не хватало Пятого элемента. Того самого. Люди лишь ненадолго омолаживались и по истечении небольшого отрезка времени, вновь обретали свой прежний облик, соответствующий их настоящему возрасту. Но в скором времени всё изменится. Как только я добавлю в магистерий нужный ингредиент, камень обретёт свою истинную силу.

Теперь встали со своих мест и два других священника. Они подошли к столу и принялись тоже рассматривать светящийся и переливающийся всеми цветами радуги предмет. Наконец оторвав от него взгляд, они переглянулись и повернулись в сторону зала. Незнакомец без труда прочитал во взгляде этих людей тайное желание оставить камень у себя и даже проследил за их многозначительными взорами, устремлёнными на стоявших в зале людей, у многих из которых блеснули из-под плащей эфесы шпаг и рукоятки пистолетов. Казалось, что все они уже забыли, какую шутку с золотой пылью ещё совсем недавно сыграл с ними этот человек.