— Доспорите потом господа, — сказал он им обоим, устав от этой перепалки. Тем более что он был весьма далёк от медицины, имея за плечами лишь юридическое образование.
— Надеюсь, мы не сильно оскорбили вас, этими вопросами? — спросил доктора Штанца, Вагнер. — Просто ваше имя мы слышим впервые, а между тем, вы утверждаете, что человек достаточно известный в своих кругах. Но не будем больше злоупотреблять вашим самолюбием и временем. Я вижу, что вы человек учёный, и достаточно серьёзный. Я подписываю вам лицензию на ведение врачебной практики в нашем городе, и назначаю ежегодную налоговую ставку в сто двадцать гульденов. И если вы действительно хороший доктор, то с лёгкостью сможете вносить в нашу городскую казну эту небольшую сумму.
После этих слов он взял поданную ему секретарём бумагу и подписал её. Затем собрал те документы, которые взял у доктора Штанца и все их отдал ему.
Штанц с почтением поклонился и, приняв бумаги, снова занял своё место на скамье, под пристальным и немного ненавистным взглядом Адольфа Менгера.
Дело в том, что у советника бургомистра в городе была своя частная врачебная практика и довольно большое количество постоянных клиентов, поэтому в лице доктора Штанца он усмотрел явную угрозу и соперничество.
Дальше, доктор Штанц спокойно просидел часть заседания, пока речь не зашла о политических вопросах. Они решались без присутствия посторонних. Доктор и ещё несколько лишних человек откланялись и покинули здание главной резиденции города по просьбе главы магистрата.
В зале же заседаний разгорелась нешуточная дискуссия. После пары вопросов, касающихся политики, перешли к тому, с чем Абелард Вагнер пришёл с самого утра.
— Я хотел бы видеть начальника местной жандармерии, а с недавних пор полиции, Генриха Штольца, — объявил он неожиданно.
— Я здесь герр Вагнер, — отозвался высокий пожилой человек, с длинными тонкими усами, по выправке которого, можно было смело утверждать, что он бывший военный.
— Отлично, — сказал Вагнер. — Прошу вас спуститься сюда и рассказать подробнее об убийстве семьи Хорьх, о котором так красноречиво написано в нашей сегодняшней прессе, — и после последних слов он косо посмотрел на того, кто отвечал за проверку подобных публикаций в их местной газете.
Высокий господин быстро спустился со своего места и встал за кафедрой.
— Надеюсь, вы обладаете достаточной информацией, чтобы информировать нас о случившемся?
— Конечно, — ответил высокий господин.
— Отлично. Иначе я бы усомнился в необходимости существования вашего нового подразделения в нашем городе и счёл его финансирование военным министерством бесполезной тратой государственных денег.
Так герр Вагнер намекнул на своё недоверие к недавно открытому в их городе подразделению криминальной полиции, учреждённому департаментом внутренних дел Мюнхена, вследствие принятия новой конституции и реорганизации местных администраций.
— Итак, мы вас слушаем.
— Ровно сутки назад, в своём собственном доме, расположенном по Малой улице, были найдены тела мужа и жены семьи Хорьх, — начал свой доклад начальник жандармерии. — На месте работала наша группа, которую возглавил лучший инспектор города Иоахим Леманн. Пока, мотив этого преступления нам не ясен. К сожалению, на обычное ограбление это не похоже. Опрос соседей показал, что незадолго до этого, у них останавливался человек. Приезжий. Он прожил у Хорьхов всего пять дней, а на шестой съехал.
— А как они были убиты? — поинтересовался заместитель главы магистрата Менгер. — А то газета очень мутно и невнятно об этом пишет.
Абелард Вагнер недовольно кхекнул.
— Им разорвали горло, — громко ответил шеф полиции.
По залу пронеслись гул и оханье.
— Тише! — потребовал герр Вагнер. — Каким орудием убийства, мог, по вашему мнению, действовать убийца? — обратился он с очередным вопросом к шефу полиции.
— Не знаю, — ответил герр Штольц, — но их шеи разодраны так, словно это сделал дикий зверь своими клыками, нежели человек каким-то предметом.
По залу вновь пронеслась волна негодования.
— Ну что же, — проговорил, наконец, герр Вагнер, когда гул затих, — прошу вас лично проконтролировать расследование этого дела и не позднее чем через неделю, ко дню нашего следующего заседания, иметь гораздо больше информации об убийстве семьи Хорьх.
— Кстати, — обратился к шефу полиции Адольф Менгер, — а вы узнали, кто был их последним квартиросъёмщиком?
— Конечно, — спокойно ответил герр Штольц, под небольшой гомон присутствующих людей.
— И какого же его имя?
— Это был герр Хенрик Штанц!
В зале моментально воцарилась тишина.
— Хорошо, — сказал Вагнер, нарушив молчание из-за наступившего недоумения у всех. — К сожалению, герр Штанц уже ушёл, поэтому прошу вас в ближайшее время встретиться с ним и как следует расспросить о его последних днях в доме четы Хорьх. А куда он, кстати, переехал сейчас?
— По имеющимся у нас сведениям, герр Штанц купил дом фон Веберов, — с улыбкой иронии ответил шеф полиции, довольный тем, что может показать свою осведомлённость почти обо всём, что происходит в городе.
— Теперь я вижу, что вы не зря тратите деньги из нашего военного бюджета и справляетесь с возложенными на ваше подразделение обязанностями, — похвалил его герр Вагнер, удовлетворившись полученными ответами, и тут же добавил, — будем надеяться, что ваш инспектор во всём разберётся.
Затем, немного помолчав, он встал из-за своего стола и, вытирая со лба пот, громко объявил:
— Позвольте на этом закончить наш сегодняшний рабочий день. Заседание закрыто!
Через несколько минут зал опустел, а от здания резиденции стали отъезжать, один за другим, ожидавшие своих господ экипажи.
5 глава
Фридрих Брудер даже не ожидал такого. Только что он вернулся из бывшего аббатства Святого Андрея, при котором состоял приходским лекарем, а дома его уже поджидал сюрприз в виде приглашения на светский раут, который давал в своём особняке доктор Хенрик Штанц.
Никто толком ещё не знал и не видел этого человека, а о нём уже все говорили. Новость о том, что у них в городе появился доктор, окончивший Пражский университет и вступивший в полемику с самим Адольфом Менгером, разнеслась сразу после собрания в президиуме.
— И чего о нём столько говорят? — пожав плечами, сказал Брудер, откладывая приглашение в сторону и скидывая дорожный плащ обшитый мехом.
— Ты о ком, дорогой? — спросила его жена, которая вошла в гостиную, как только услышала приход мужа.
— Да об этом новом докторе, поселившемся в доме фон Веберов, — ответил ей супруг, направляясь к камину, в котором горел огонь.
— А! Я что-то слышала о нём. Правда совсем немного, — сказала жена, заботливо пододвигая мужу стул, чтобы он мог сесть и как следует отогреться.
Осень в этом году выдалась необычно холодной.
— Вот видишь Марта, даже ты слышала о нём, — заметил Брудер, садясь на стул и протягивая к огню замёрзшие ноги, обутые в старые поношенные башмаки. — А между тем; что этот человек сделал для нашего города? Я пока не слышал ни об одном вылеченном им больном.
— Да ведь он только с месяц, как поселился у нас, — сказала Марта, садясь рядом с мужем на другой стул. — Я так понимаю, ты не собираешься совершать визит вежливости и ответить своим приходом на его приглашение? — спросила она.
— Ах, значит, ты уже прочла приглашение?
— Ну конечно, — ответила Марта, — и даже заказала себе у фрау Диммар новое платье. Ведь мы так редко куда-нибудь выбираемся. Да и неплохо было бы познакомиться с новыми людьми. Кажется, у доктора Штанца есть жена. Вдруг мы подружимся.
— Марта, тебе поменьше нужно ходить на карточные вечера к Генриетте, — сказал ей муж. — Похоже, вы там не только проигрываете состояния своих мужей, но и собираете сплетни со всего города. Насколько мне известно, он живёт один. А главное, я не понимаю, зачем ему такой особняк и откуда у него столько денег, что он смог позволить себе купить его, да ещё нанять туда целый штат слуг.
