Далее, за затянувшимся завтраком, Штольц поведал коменданту о визите Форжа. Фон Майер всё удивлялся и долго качал от возмущения своей седой головой.
И вот, когда с башни донёсся звук боя часов, ударник которых отсчитал ровно двенадцать дня, во дворе крепости послышался топот копыт и какая-то суета.
— Что там ещё такое!? — бросившись к окну, воскликнул фон Майер. — Уж не приехали ли, наконец, наши люди?
И действительно, только он встал, в коридоре раздались шаги и, так как дверь в комнату была раскрыта, на пороге появился знакомый молодой человек; один из тех, которых комендант посылал на поиски и поимку доктора Штанца. Только почему-то, он был один и выглядел теперь совсем по-другому.
Одежда юноши была вся изорвана, голова не покрыта шлемом, а посеревшее лицо всё в ссадинах и кровавых подтёках. Тяжело дыша и шатаясь, он переступил порог кабинета и без спроса ухнулся на свободный стул.
— Джекоб? — увидев его вид, растерянно задал ему вопрос фон Майер, словно сомневаясь в его личности.
— Да, это я, — утирая потрескавшиеся губы, ответил с задержками молодой человек.
— Но что с вами случилось? Почему вы в таком виде и где остальные? Где ваш брат и люди из жандармерии, которые должны были помогать вам? И, в конце концов, где доктор Штанц!? — срываясь на крик, засыпал его своими вопросами комендант.
Юноша приложил к груди руку и закашлял. Кашель его был надрывен и долог. Наконец, Штольц не выдержал и, встав, протянул юноше свой бокал вина. Тот схватил его и с жадностью выпил. Кашель молодого человека сразу прекратился, а дыхание стало более ровным.
— Ну, рассказывайте, — подтолкнул его герр Штольц.
Но юноша резко сощурился и, закрыв лицо руками, надрывно зарыдал. Фон Майер и Штольц переглянулись и стали молча ждать, пока эта истерика прекратится. Наконец, молодой человек убрал от лица руки, тяжело вздохнул, выпрямился и начал свой жуткий рассказ.
18 глава
— Сразу после того, как мы с вами расстались, я и Алоис припустили своих лошадей бешеной рысью и уже через десять минут находились возле особняка доктора Штанца. Охваченный огнём он не позволял подъехать или подойти к нему ближе, чем на пятьсот футов. Именно на таком расстоянии от дома был вытоплен весь снег и лёд, образовав вокруг него чуть ли ни целое озеро. Народ уже потихоньку стал расходиться, но многие всё же ещё наблюдали за разбушевавшимся дьявольским пламенем, которое продолжало нещадно уничтожать огромный особняк.
Хотя некоторые отчаянные смельчаки, или наоборот, обычные мародёры, всё же иногда пытались подойти поближе, но дежуривший у дома наряд полиции не давал им этого сделать и сразу же пресекал эти безумные попытки. Понимая всю серьёзность возложенной на нас с братом миссии, мы не стали долго медлить и ждать, пока все разойдутся, и, подойдя к полицейским, передали им приказ герр Штольца.
Их наряд состоял из трёх человек. Двух полицейских и старшего жандарма. Его зелёный мундир отличали лацканы, а на кивере красовался белый султан. Мы немного знали этих ребят, так как ни раз, пересекались во время дежурств, поэтому в правдивости наших слов они не засомневались. И будучи теперь уже впятером на конях, мы решили разделиться и обследовать всю ближайшую округу. Но только мы стали решать, кому в какую сторону ехать, как из ворот усадьбы выбежал ещё один человек и громкими окриками, резко остановил нас.
Лицо этого человека было в копоти, и рассмотреть его облик нам так и не удалось. Каким же было наше изумление, когда он сообщил нам, что так же является доктором и знает в каком направлении уехал Штанц. Честно говоря, поначалу мы вообще приняли его за сумасшедшего и не хотели слушать. Но он преградил нам дорогу и говорил так ясно и связно, что наши сомнения постепенно рассеялись.
— Вам нужно спешить! — кричал он. — Если Штанц пересечёт границу Франконии, его будет уже не достать. Я хорошо знаю эти места, так как вырос здесь, и в том направлении, куда он уехал, начинаются непроходимые и густые леса.
На предложение поехать с нами проводником, он вежливо отказался, сославшись на полученную им недавно травму. И действительно, насколько я успел заметить, он постоянно придерживал кисть правой руки.
Указав нам направление, в котором скрылся доктор Штанц и, объяснив, что за усадьбой простирается большая равнина, вплоть до самой реки, он посоветовал больше не медлить. Да мы это и сами понимали, ведь прошло уже немало времени, за которое Штанц мог уехать довольно далеко. Хотя на секунду у меня всё же мелькнула мысль, что этот человек может быть связан со Штанцем и намеренно направляет нас по ложному следу. Поэтому, как только мы въехали в усадьбу и увидели не одну, а целых три дороги, я, как самый старший, по каждой из них отправил людей из полицейского наряда.
К счастью мои опасения оказались напрасными, и все мы вновь воссоединились, как только выехали из парка на простирающуюся за ним равнину, сразу со всех трёх дорог.
Молодой человек замолчал, облизал пересохшие губы и стал шарить глазами по сторонам в поисках выпивки. И вновь уступив ему свой бокал, Штольц налил в него до краёв вина и, не поленившись встать со стула, передал его юноше. Выпив напиток одним залпом, и облегчённо вздохнув, тот продолжил рассказ:
— А теперь начинается самая загадочная и ужасная часть моей истории. Преодолев небольшое расстояние по открытому полю и поднявшись на небольшой пологий бугор, нам открылась странная картина. В ярком свете утренней луны, которая, несмотря на близящийся рассвет, всё ещё озаряла землю, мы увидели всадника. Поначалу он скакал так быстро, что развивающийся за ним шлейф плаща напоминал расправленные за его спиной крылья. Но вдруг, выехав на талую лужайку, он резко остановился и спешился. Было хорошо видно, как этот человек склонился над чем-то, лежащим на земле, и пытался это что-то поднять. Наконец ему это удалось и даже издалека, а нас разделяло не менее мили, мы заметили, как он поднял с земли какой-то продолговатый предмет и положил его на свою лошадь. Трудно было определить, чем именно это было, но оно очень напоминало человека. Те же очертания тела, обвисшие руки, и я даже рассмотрел распущенные длинные волосы. И как готов был тогда, так готов и сейчас, вспоминая все эти детали до мельчайших подробностей, поклясться, что он подобрал и водрузил на свою лошадь тело девушки.
Откуда она там взялась? Кто она? Все эти мысленные вопросы моментальным роем пронеслись в моей голове, но не нашли на них ответа.
Медлить было больше нельзя. Увидев, как человек сел обратно на лошадь и, несмотря на появившуюся у него ношу, поскакал с прежней скоростью, мы впятером сорвались с места и помчались следом за ним. Внутренний голос тогда как-то сам подсказал нам, что это и есть тот самый, преследуемый нами объект.
Вскоре мы стали нагонять всадника и он даже обернулся и посмотрел на нас, услышав гулкое эхо лошадиных копыт за своей спиной. К нашему сожалению, поляна внезапно закончилась и появилась река. Преследуемый нами всадник почти без остановки форсировал её и, оказавшись на другом берегу, исчез в растущем там глухом и тёмном лесу.
Как удалось так быстро ему преодолеть реку для нас осталось загадкой, потому что, несмотря на её довольно узкое русло, она оказалась намного глубже, чем мы предполагали. Двигаясь за всадником почти след в след, наши лошади, тем не менее, сильно увязли в мягком иле реки и долго не могли из неё выбраться. А одна лошадь, на которой сидел мой брат, даже чуть не околела, пока вылезала на другой берег. Да и мы, если честно, порядком вымокли, в основном, конечно, от кончиков ног до пояса.
Из-за трудной переправы наша группа немного рассеялась, но каждый выбравшийся подождал другого и вскоре, воссоединившись, мы опять вместе двинулись вдоль сыпучего берега. Наконец один из полицейских обнаружил ведущую в лес дорогу. Она была совсем неприметной, и даже плохо подходила для езды на лошади, но единственной, среди сплошной стены могучих деревьев и кустарников, росших вдоль небольшой речушки.
