— Ах, кажется, я их знаю! — радостно воскликнул поддерживающий Брудера незнакомец. — Это же мои люди. Вернее, жандармы. Они следили за домом доктора по моему приказу, и скорей всего, заметив беспорядочную толпу, теперь пытаются удержать её от противоправных действий, — разъяснил незнакомец, заметив, что при виде вооружённых людей Фридрих замешкался. — Хотя, я и сам только что видел такое, от чего у любого нормального человека может произойти настоящее помешательство. И так же, как и вы, очень желал бы остановить страшные деяния доктора Штанца, взяв этого злодея немедленно под стражу. Но, кажется, опоздал.

Выйдя с Брудером на крыльцо, он остановился и ещё раз спросил его:

— Так вы уверены, что доктора Штанца нет в доме?

— Уверен, — твёрдо ответил Фридрих, резко убирая от себя поддерживающую его руку полицейского, и указывая ему на покидающего через главные ворота усадьбы всадника.

— Проклятие! — воскликнул в отчаянии Брюмер. — Делайте, что хотите, но не пускайте никого в дом! — обратился он к трём жандармам, уже с трудом, сдерживающим взбешённый люд.

Сбежав по ступеням, он стал быстро выпрягать из стоящего перед крыльцом особняка экипажа, лошадь. Тем более что карета, принадлежавшая доктору, была уже порядком разнесена возбуждённой агрессивной толпой и взбудораженные лошади так и норовили вырваться из поломанной упряжи. А на ожидающей Брюмера за воротами усадьбы полицейской двуколке, он навряд ли мог бы нагнать ускакавшего верхом доктора Штанца.

Проследив за действиями молодого человека, кто-то из толпы смекнул в чём дело и, указав на выезжающего за ворота всадника, закричал:

— Народ, кажется, нас всех опять обманули! Вот тот человек, которого только что упустила полиция и есть доктор Штанц! Задержите его! Задержите!

Беснующаяся толпа посмотрела в указанном ей направлении. Часть людей из неё, сразу же ретировалась и бросилась вслед за удаляющимся на лошади человеком. Остальные же, те, кто предпочёл остаться, вновь попытались прорваться в дом, но только они поднялись по ступенькам крыльца, намереваясь смять закрывающих им проход трёх жандармов, как внутри дома неожиданно раздался страшный грохот, и из разбитых камнями окон первого этажа повалил сизый, удушливый дым.

Это были последствия, давно бушующего в подвале пожара; из-за которого прогорели половые лаги, и часть пола, потерявшая опору, попросту обвалилась, мгновенно заполнив огнём и дымом весь первый этаж особняка. Из толпы послышались крики о каре Господней и о желании полностью уничтожить это проклятое место.

Из-за вырвавшегося из распахнутого входа дыма, даже полицейские убежали с крыльца. Они понимали, что их задача окончена и что сейчас, ни один человек, кроме разве что самоубийцы, не посмеет войти в этот охваченный поистине дьявольским пламенем дом. В общем, охранять его от мародёров было уже бессмысленно, так как главным уничтожителем всех возможных улик против доктора Штанца являлся теперь огонь. И никто из людей действительно даже не сдвинулся с места и не предложил начать его тушить.

Правда чуть позже из парка прибежали два странных субъекта, в весьма растрёпанном виде и с бочкой воды на колёсах. По всей видимости, слуги доктора Штанца. Но увидев масштаб трагедии и вооружённую толпу людей, они сразу оставили свою бесполезную, и пустую затею, и, отойдя вглубь парка, стали оттуда наблюдать за догорающим и рушащимся на их глазах, огромным особняком.

Брюмер же, наконец, перерезал своим ножом гужи оглоблей и вывел из упряжи маститую чёрную лошадь. Вскочив на неё, он пробился через толпу и ринулся в погоню за скрывшимся в темноте всадником.

Проводив его взглядом, Фридрих решил обойти теснящих его людей через парк. Прикрываясь платком от клубящегося по всему двору дыма, он прошёл вдоль горящего особняка и двинулся к калитке по правой стороне парка. Однако зайдя за дом, его внимание вдруг привлёк ещё один человек. Он как раз выводил из конюшни лошадь. Из-за дыма и теней от деревьев его трудно было рассмотреть.

«Наверное, кто-то из слуг решил на всякий случай вывести из конюшни всех животных», — подумал Фридрих, но всё же захотел рассмотреть этого человека поближе.

Глиносоломенная крыша конюшни и пристроенных к ней подсобных помещений, в которых находились дормез и повозка, начинала уже дымиться от исходящего охваченного огнём особняка пожара и действительно грозилась в любой момент вспыхнуть.

Прорываясь через выедающую глаза дымку, Брудер стал быстро приближаться к возившемуся возле лошади незнакомцу. Очередной порыв ветерка разорвал на секунду тяжёлую сизую пелену и в осветившем задний двор дома блике луны, молодой человек без труда опознал мощную фигуру доктора Штанца.

«Что это? Как такое возможно? Ведь доктор Штанц только что покинул усадьбу и вслед за ним в погоню поскакал этот молодой полицейский? Ведь все его видели! Боже, это безумие какое-то! Там доктор Штанц! Здесь доктор Штанц!»

Уж не сходит ли он, Брудер, опять с ума? Уж не мерещится ли ему всё это?

Нет, это точно доктор. Это его шляпа, его плащ, и, конечно же, его огромная трость, которую он словно шпагу, пристегнул к своему ремню. Вот он садится на лошадь, и видна алая подстёжка плаща, приподнятого порывом ветра. Он окидывает взглядом свой полыхающий особняк, разворачивает свою лошадь, и, подняв её на дыбы, быстро скрывается в глубине парка, оставляя далеко позади себя шлейф развивающегося плаща.

«Но кто же тогда ускакал через главные ворота? Кто тот человек, за которым погнался этот Брюмер?»

Окрикнуть толпу, чтобы она ринулась в парк? Нет, это бесполезно. Нет никого из них верхом. Бежать за доктором самому? Но не пешком же, а в конюшне, кажется, больше нет лошадей. Да и не удержаться ему сейчас в седле, с вывихнутым чудовищной силой Штанца запястьем.

Опустившись на колени и ударив кулаком здоровой левой руки по мёрзлой земле, Брудер запрокинул голову и, зажмурив глаза от внезапно охватившего его отчаяния, закричал:

— Будь ты проклят Штанц! Будь ты проклят!

16 глава

Как это часто бывает, судьба или само провидение, что есть никак не иначе, знак или помощь невидимых нам помощников свыше, иногда сводят вместе самых разных людей в одном месте и заставляют их в дальнейшем сплотиться, так однажды и некоторые созвездия сходятся в одной точке эклиптики, будоража воображение астрологов и укрепляя их веру в фатальность.

Именно такое совпадение из-за некоторых странных и таинственных событий в городе Вюрцбурге пыталось сегодня ночью соединить сразу несколько судеб самых разных людей. Так, на единственной дороге, пригодной в то время для проезда конных экипажей, ведущей из города к особняку доктора Штанца, оказались сразу несколько всадников, объединённых одной целью, но скачущих в разных направлениях.

Выехав из усадьбы и помчавшись за предполагаемым доктором Штанцем, Брюмер даже не подозревал, что на самом деле он лишь отдаляется от него с каждой секундой той бешеной скачки, которую ему устроил преследуемый им объект.

Опасаясь потерять его из виду, молодой человек, рискуя свернуть себе шею на скользкой дороге, неистово продолжал подстёгивать своего коня. Но иногда преследуемый им всадник всё же ненадолго пропадал за холмами из-за постоянно петляющей между ними дороги.

Приближающийся рассвет уже начинал прогонять ночную мглу. Хотя луна всё ещё продолжала висеть над горизонтом и озарять долину своим мертвенным светом. Благодаря ему Брюмер и заметил встречных всадников, скачущих со стороны города. Сначала их было трое, затем, со стороны нового кладбища появился ещё один, который пересёк поле и через некоторое время примкнул к попутчикам. Вчетвером они стали похожи на рыцарей дня и ночи из Апокалипсиса, и объехать их по дороге было бы не просто нельзя, а невозможно, так как на этом участке особняком произрастали огромные вековые дубы, образующие вдоль дороги живую изгородь, что не могло не радовать порядком выбившегося из сил Брюмера.

Вот возник ещё один холм, за который нырнули и скачущие навстречу молодому человеку всадники и удаляющийся от него доктор Штанц.