Утоляя голод, и спокойно попивая вино, Эмиль наблюдал, как толпы нищих протягивали свои грязные руки к прихожанам и иногда получали от них долгожданную милостыню.

Отдохнув и наевшись, Кунц уже собирался покинуть харчевню, когда его внимание вдруг привлёк въехавший на площадь всадник. Что-то ему в нём показалось очень знакомым. И тут, Эмиля словно ударило молнией; в этом всаднике он узнал Этингера.

Эмиль замер и стал следить за ним, пока тот не покинул площадь, но как только герр Этингер скрылся за собором, он бросил на стол несколько монет и поспешно покинул питейное заведение.

Лошадь Эмиля нуждалась в отдыхе и еде, иначе животное могло просто погибнуть, поэтому он без неё пробежал через рынок и, нырнув под арку, покинул площадь.

Герр Этингер был ещё виден; он медленно ехал по узкому переулку из чего Эмиль сделал вывод, что его лошадь тоже порядком загнана.

Эмиль Кунц никак не ожидал, что Этингер так быстро его нагонит, а потому, кусая губы, начал напряжённо обдумывать дальнейший план своих действий. И тут его взгляд упал на несколько привязанных за собором лошадей прихожан, оставленных без присмотра.

Что если он украдёт одну из них и поскачет за герр Этингером? А дальше? Вступить с этим человеком в открытый поединок Эмиль уж точно не мог, это было бы равно самоубийству. Но тогда что ему делать? Как устранить этого человека? Ведь король дал ему на его счёт особые указания и потребовал задержать Этингера до его приезда, а с той свитой, которая сопровождает короля, это ещё как минимум сутки, а то и двое.

«Ах, нужно было с ним расправиться ещё в гостинице, когда я искал письмо. Но разве я мог подумать, что он так скоро нагонит меня? Эта моя извечная трусость может теперь погубить всё дело и не дать мне до конца выполнить приказ короля».

Пока Эмиль мучал себя вопросами, на которые сам же пытался найти логические ответы, его внимание вновь привлекла толпа попрошаек, один из которых явно был их лидером. Он держался обособленно и иногда взглядом и жестами, заставлял своих коллег подбегать к выбранной им жертве, и если человек не подавал просящему милостыню, то у него тогда ловко и незаметно срезали с пояса кошелёк другие нищие.

Эмиль решил, что именно этот человек, ему и поможет, хотя риск остаться самому без денег и был велик.

— Я смотрю, вы неплохо промышляете, дружище, — обратился он к тому, которого принял за главаря среди своры попрошаек орудующих возле рынка.

Мужчина, одетый в довольно неплохое, но поношенное пальто, резко обернулся и с некой осторожностью оглядел Эмиля.

— Не понимаю, что вам угодно, — ответил он, прячась за высоким воротником.

— Я хочу предложить тебе и твоим друзьям одну непыльную работёнку, — объяснил Эмиль.

— Какую ещё работёнку? — настороженно спросил попрошайка.

— Мне нужно, чтобы вы задержали одного человека. При нём есть деньги, можете их все забрать и оставить себе, но только отдайте мне письмо, которое найдёте у него. Да не бойся, я не жандарм, — добавил Эмиль, видя, как попрошайка колеблется.

— А я и так знаю, что вы господин не из жандармерии, — усмехнувшись, ответил мужчина. — Я даже знаю, что вы родом не из нашего города. Я родился и вырос в этих краях и каждого местного знаю в лицо. Меня больше интересует оплата за работу. Ведь у человека, которого вы предлагаете задержать, может не оказаться и пфеннига.

— Сначала ответь, возьмёшься ли ты за это дело или нет?

— По оплате будет и ответ.

— Ну, хорошо, — сказал, вздохнув, Кунц, и отстегнув от пояса кошелёк, покачал им перед загоревшимися недобрым блеском глазами попрошайки. — Теперь, согласен?

— Говорите же, кого и где нужно задержать, — сразу ответил мужчина, потянув руки к заветному, пухлому кошельку, но Эмиль быстро убрал его. Запустив в кошелёк руку, он вытащил оттуда горсть серебряных талеров.

— Этого будет вполне достаточно для аванса, — сказал он. — Ещё столько же получишь после выполнения своей работы.

Пересыпав монеты в ладонь главаря попрошаек, Эмиль вновь спрятал кошелёк под плащом.

— Так кого именно нужно задержать, господин? — повторил свой вопрос мужчина.

— Только что по этой улице проехал человек в чёрном кафтане и чёрном плаще, обшитом лисьей опушкой, верхом на серой лошади, — и Эмиль рукой указал направление, в котором скрылся герр Этингер. — Нужно его догнать и любой ценой задержать. Можете даже нанести ему сильные увечья, без них вы всё равно не отберёте у него денег и нужного мне письма.

— Мы хоть и воры, но не убийцы, — ответил главарь попрошаек, попытавшись сделать немного обиженный вид. — Эта работа нас вполне устроит, и раз вы упомянули, что у этого человека будут при себе деньги, которые мы вправе присвоить и разделить между собой, то мы выполним её даже с удовольствием.

— Можете отобрать у него и лошадь, — сказал Эмиль, — только найдите письмо. Переворошите всю его одежду, рвите, снимайте её с него, только найдите письмо! — неустанно повторял он.

— С этой задачей мы справимся, а вот где мы получим остальную часть своего гонорара?

— Если подскажешь мне хорошую гостиницу в вашем городе, то там ты её и получишь, — ответил Эмиль.

— В таком случае вам лучше остановиться в «Диадеме», — посоветовал главарь попрошаек, — это на въезде в город. Лучшей гостиницы вам не найти.

— Хорошо, — кивнул головой Кунц, — тогда, там и встретимся. Но учти, если ты вздумаешь обмануть меня, — Эмиль приблизился к главарю уличных попрошаек вплотную и, посмотрев ему прямо в глаза, с хрустом сжал перед его лицом свои пальцы в кулак, — то ты очень пожалеешь об этом. Вся королевская рать, которая скоро прибудет в город, будет искать тебя, а когда найдёт, арестует вместе со всей твоей братией и отправит на каторгу.

— Можете не сомневаться, — ответил, отстраняясь, мужчина, — указанный вами человек не покинет сегодня пределов города, — и резко развернувшись, быстро исчез под аркой, ведущей на рыночную площадь.

Теперь Эмиль испытывал чувство полного удовлетворения, считая, что его долг перед королём полностью выполнен. Он не сомневался, этот человек, ради обещанных денег и той добычи, которая сулила попасть к нему в руки из карманов Этингера, сделает всё возможное. Пока герр Этингер петляет по улицам города, толпа нищих будет ждать его уже где-нибудь на выезде, преодолев такое же расстояние через известные только им короткие переулки.

Эмиль вернулся к кабаку, забрал свою лошадь и медленным пешим ходом отправился искать названную попрошайкой гостиницу.

«Диадема» была действительно одной из лучших гостиниц Вюрцбурга и располагалась при въезде в город со стороны Мюнхенской дороги.

Постояльцев в гостинице почти не было, и Эмиль без проблем снял себе самый удобный и комфортабельный номер с видом на крепость Мариенберг. Завалившись, не раздеваясь на большую кровать, он беспробудно проспал до самого вечера. Здесь впервые за четыре дня путешествия ему удалось по-настоящему выспаться.

Когда он проснулся, за окном уже опустились сумерки. Протерев глаза и почувствовав внезапный голод, Эмиль вышел из номера и спустился вниз. В большой гостиной, посетителей было мало, а помещение довольно тускло освещалось лишь парой подвешенных к невысокому потолку масляных фонарей.

Пытаясь выбрать себе один из столиков, расположенных поближе к лестнице, Эмиль вдруг услышал громкий, привлекающий к себе невольное внимание, кашель. Посмотрев в сторону, как он подумал нездорового или подавившегося человека, Кунц увидел знакомого главаря уличных попрошаек.

Не раздумывая, он занял место за тем же столиком.

— Добрый вечер, господин, — поприветствовал его мужчина.

— Давайте перейдём сразу к делу, — осёк его Кунц. — Вам удалось задержать человека в плаще с лисьей опушкой?

— Мы всё сделали, господин, — тихо ответил мужчина. — Только вопреки вашим ожиданиям не нашли у него письма.

— Это почему? — спросил Кунц, выпучив от удивления глаза. — Вы, наверное, просто плохо искали. Ах, чёрт возьми! — выругался он не в силах сдержать эмоций. — Нужно было поручить это дело кому-нибудь другому!