— Я могу лишь обещать, что в ближайшие дни приеду к вам и лично поговорю с Брунгильдой, — повторил принц, желая уже поскорее закончить этот неприятный для него разговор. — Простите, но меня ждут, — сказал он, разворачиваясь и направляясь к скрытой в стене двери, ведущей в аудиенц-зал.

Граф шагнул вперёд и, подняв указательный палец, прокричал принцу вслед:

— Я не оставлю этого так и не пущу вас на свой двор! Сегодня же напишу королю письмо! Слышите? Сегодня!

Когда кронпринц закрыл за собой дверь, граф тоже покинул комнату. Его душа жаждала справедливости, а сердце кипело негодованием. Завернувшись в старый поношенный плащ, он быстрыми и тяжёлыми шагами направился на улицу.

Экипаж графа ждал его за пределами резиденции, поэтому ему пришлось пройти не малое расстояние по выложенным плиткой дорожкам, пока он дошёл до него. И всё это время он находился под пристальными взглядами двух человек. Один из них был кронпринц, который наблюдал за уходом графа через окно аудиенц-зала, а другой — это начальник его личной охраны герр Этингер, который смотрел на фон Вебера из окна комнаты для тайных переговоров. И во взгляде каждого из этих людей, читалось обоюдное желание избавиться от графа, готового помешать женитьбе принца и выставить его в не лучшем свете.

— Так мы продолжим свой обед или нет? — задал Людвигу вопрос герцог, и, выйдя из-за стола, тоже подошёл к окну. — Что там у Вас случилось? — спросил он принца, видя, что тот сильно изменился в лице после своего возвращения из переговорной комнаты.

— Извините меня, — ответил Людвиг, проигнорировав заданный ему вопрос, — но заканчивайте наш обед без меня.

Кронпринц отошёл от окна и вновь покинул зал, только теперь через главный вход. Оказавшись в коридоре, он увидел, как герр Этингер вышел из соседней комнаты и направился к лестнице. «Значит, я не ошибся и наш разговор с графом был записан».

— Герр Этингер, — позвал его Людвиг.

— Я слушаю вас, Ваше Высочество, — отозвался начальник охраны, резко остановившись и развернувшись лицом к принцу.

— Мне нужно чтобы вы как можно скорее исполнили один мой приказ, — сказал ему принц, подойдя к Этингеру почти вплотную.

— Я готов выполнить всё, что вы пожелаете Ваше Высочество, — ответил Этингер, гордо задрав подбородок, — только прикажите.

— Сейчас из дворца вышел человек, его экипаж надо догнать и перехватить где-нибудь подальше от центра города.

— А что дальше?

— Дальше, вы сопроводите этого человека, вместе с его экипажем, в крепостную тюрьму. Только это надо сделать очень тихо, чтобы избежать огласки. Этого человека хорошо знают в городе, а лишний шум нам ни к чему.

— Всё будет исполнено в лучшем виде, — заверил кронпринца Этингер. — Что-нибудь ещё?

Принц помялся и добавил:

— И будьте тактичны с этим человеком. Пусть его посадят в отдельную камеру и обеспечат хорошим питанием и уходом. Письменный приказ фон Майеру я сейчас напишу и отправлю курьером вам вслед.

— Слушаюсь, Ваше Высочество.

— Ну, идите, идите, — поторопил его Людвиг, помахав рукой.

В душе он боялся поддаться слабости и передумать о своём решении.

Герр Этингер же словно цепной пёс, сорвался с места и, сбежав с лестницы, передал приказ кронпринца ждущим его у входа людям. А уже через пять минут, вкупе с драгунами они покинули пределы королевской резиденции.

— Что случилось? Вы чем-то обеспокоены? — услышал принц позади себя вопрос вышедшего из аудиенц-зала герцога. В одной руке он держал кубок с вином, а в другой — жареную ножку куропатки.

— Всё хорошо. Всё будет хорошо, — пробормотал два раза кронпринц, словно желая в этом убедить самого себя.

Герцог с недоумением смотрел на Людвига и пытался понять, что же с ним происходит.

— Вы извините меня, но я всё же вынужден немедленно вас покинуть? — сообщил ему кронпринц.

—А в чём дело? — не унимался герцог, всё ещё пытаясь добиться от принца хоть каких-нибудь разъяснений.

— Видите ли, у меня неожиданно возникло желание отправиться на войну! — громко ответил Людвиг, подняв правую руку.

После чего развернулся и направился по длинному коридору в свои покои.

Проходя мимо комнаты для подсушивания, он резко остановился и дёрнул за ручку её розовую дверь. Однако к его сожалению она оказалась закрыта. Прикусив от досады губу, он пошёл дальше.

— Вот так, без обеда? — разведя руки, спросил, удивившись, герцог. — А как же представление императора? Оно ведь ещё не пришло! — прокричал он принцу вдогонку.

— Ничего, — вновь обернувшись, ответил Людвиг, — если оно сюда придёт, перешлите его на занимаемые моей дивизией позиции. Ведь мне будет быстрее передислоцировать своих людей, если я буду находиться уже на месте. Не так ли?

— Вы предпочитаете провести время ожидания до выступления вашей дивизии в полевой палатке, нежели в резиденции?

— Да, — подтвердил кронпринц, твёрдо выразив своё желание, — именно это мне сейчас и нужно. Освободить свою голову от всяких тяжёлых мыслей и развеяться на природе. Не желаю больше оставаться в этом городе ни минуты!

Герцог смотрел на Людвига с недоумением; он по-прежнему ничего не понимал.

— Ну, если так, то распорядитесь хотя бы собрать продовольственные припасы, — посоветовал он ему, вгрызаясь в жареную ножку куропатки. — Ведь путь не близкий, а вы даже не пообедали.

— Ах, герцог, если бы это была моя единственная проблема, — сказал с сожалением и грустной улыбкой кронпринц и, опять развернувшись, быстро исчез за поворотом коридора.

Герцогу ничего не оставалось, как отхлебнуть из кубка вина и, покачивая головой вернуться в аудиенц-зал.

Принц же направился в свои покои. Там он отдал указание лакеям собирать его вещи и закладывать экипаж. Затем, собственноручно, написал приказ об аресте графа и о его содержании в крепости, который сразу же отправил по назначению с королевским курьером. Потом занялся сборами к отъезду. Хотя это было больше похоже на побег, потому что уже через три часа экипаж Людвига, карета его охраны и несколько сопровождающих их всадников, покинули территорию города Вюрцбурга.

7 глава

Вот уже второй день, как Брунгильда не находила себе места из-за внезапного исчезновения своего отца. Пролежав весь день в комнате, после очередного падения в обморок, на следующее утро девушка не обнаружила графа ни в доме, ни в усадьбе.

Со слов слуг он уехал на своей карете почти сразу, как их дом покинул доктор.

С одной стороны ей было спокойней без его придирчивых глаз, от которых девушка сгорала со стыда, но с другой стороны, она переживала, не произошло ли с её отцом, какой беды.

И вот, приехавший из города Отто, привёзший повозку с продуктами, вдруг сообщил, что два дня назад в городе видели карету графа. Об этом ему рассказал трактирщик Шумахер, к которому стекались все городские слухи и сплетни от завсегдатаев.

Случайно узнав об этом от своей служанки Линды, Брунгильда взволновалась ещё больше.

— Говорят, карету вашего отца видели в сопровождении чёрных всадников, когда она переезжала Старый мост и направлялась в крепость, — рассказал девушке Отто, когда она его позвала к себе и подробно расспросила, о том, что он слышал.

Не мешкая, девушка решила отправиться в крепость, взяв себе в сопровождающие слугу отца и конюха Генриха.

— Да нас и близко не подпустят к крепости, — качая головой, стал уверять её Отто. — В крепости стоит гарнизон и без специального пропуска и разрешения нам не позволят попасть за её стены.

Однако девушка была непоколебима. Она запрыгнула на Бесси, так как кареты не было, и отправилась в сторону крепости, всё же сопровождаемая Отто и Генрихом.

Погодные качели последних дней развели на улицах города ужасную грязь, по которой лошади постоянно скользили копытами, рискуя сломать их себе из-за бешеной скачки, устроенной взволнованной девушкой. Но всё обошлось, и вскоре показалась крепость Мариенберг.

Подъехав к её воротам, девушка обнаружила конвойных. На её расспросы об отце, графе фон Вебере, они лишь переглянулись и, пожав плечами, отказали девушке во въезде на территорию гарнизона; а то, что перед ними была графиня, их нисколько не смутило.