А в остальном усатого Трофима Семёновича заменил безусый Коля Колышкин. Делился он той же пехотной премудростью, только в этот раз я был начальником. За световой день овладели первыми тремя траншеями.
Среди магов я убитых или раненых не почувствовал и со всеми вместе принялся питаться. Обед мы по понятным причинам пропустили, вот навёрстывали на ужине. И само собой разборка трофеев. Нам, если что, скоро идти в неприятельский тыл, так чтоб не с пустыми руками в оккупированные селения.
После заката я магические обряды проводить отказался и приказал магам помогать сапёрам, коли сил навалом. Припёрлись ко мне все, даже бояре, капитаны на секундочку. Нет, ну, о чём парни думают, когда война кругом!
А перед нашей уже траншеей триста метров пространства с минами. Я тоже пополз с сапёрами. Они хоть и не-маги, дело своё крепко знали. Обнаруживали мины без ошибок, а потом только взрыватели выкрутить, коробки оставляли.
Но я всех всё равно быстро обошёл – парням до мага далеко, особенно после Корпуса. Примерно на середине почувствовал рядом полость в земле без людей. Выработал чувство в подземелье.
Сползал проверить и нашёл пустой пока пулемётный дот. Крытая траншея соединяет его с главной позицией. Амбразуру заткнули тряпками. Вот завтра придёт немец с пулемётом, затянет тряпки внутрь…
Выталкивать нельзя – амбразура заглублена, и чтоб не демаскироваться. Значит, затянет он тряпки внутрь, а к ногам его упадёт лимонка без чеки. Если немец успеет её выбросить, взорвётся вторая лимонка.
Оставил я европейцу гостинцы и вернулся к работе. Немец нервничает, запускает осветительные ракеты и постреливает, наши тоже ведут беспокоящий огонь. В общем, не заскучаешь. И как-то незаметно я дополз до вражеских позиций.
Думаю, раз уж так далеко всё у меня зашло, надо что-то с этим делать. «Языка» брать не хотелось – мороки с ним, да и что он скажет? Расстреливать потом, пленных же приказано не брать.
Не, пусть другие заморачиваются, а я решил просто пошкодить. Наметил блиндаж с людьми, приблизился. Магов у врага нет, и это развязывает мне руки.
Незаметно зарезал часового и положил тихонько, вроде, он уснул. Невидимкой спустился во вражий окоп, немного прошёл. Зарезал у блиндажа второго часового. Чуть приоткрыл низенькую дверцу.
В полумраке спят европейцы. Один щуплый зябко съёжился в шинельке у стола с керосиновой лампой, что-то пишет с печальным лицом. Наверное, письмо своей мутер.
Я грустно вздохнул, закатил внутрь лимонку без чеки и учтиво прикрыл двери. Немного отошёл, в блиндаже громко взорвалось. Не получит мутер от немца письмо.
Прыжком из окопа и энергично отползаю. И тут всем интересно, зачем я ползаю. Раз такой крутой, иди и убей всех врагов. Увы, даже воздействие на не-магов требует сил. Я хорошо развил этот навык в городе N, но, как видите, нужно развиваться дальше.
Как раз восстановил силы, пока полз обратно. Четверть часа погрелся в землянке у трофейной и самодельной керосиновой печки, да снова пополз. Всего лазил ещё три раза. Обезвреживал мины, оставил пару лимонок в пустом пока доте и взорвал ещё два блиндажа.
Третья землянка, наверное, была лишней. Немец почему-то всполошился, забегал по окопам, все стреляют! Ну, совершенно невозможно работать в такой нервной обстановке – после четвёртого рейса я спать пошёл.
На второй день почти всё повторилось, только мой заместитель связался всё-таки с начальством, и по засеченным мною блиндажам лупили калибры фронта. Я же обошёл участок, выдавал Коле координаты, а корректировали огонь уже другие люди.
Но вторая линия это вам не шутки, основные силы врага всё-таки. Немец приволок всё, что было в доступности и озлобился. Подбили суки европейские на целых десять больше «рысей» и поранили пацанов.
Зато на третий день ничего немец притащить уже не мог, две трети сил точно уничтожено, и он изготовился с честью погибнуть в этих окопах. Зимой. Где-то в Гардарике.
О полученном нами приказе немцы точно знали, плен им не корячился даже теоретически. Под самый уже конец часть попыталась удрать, у кого-то даже получилось. Может быть.
Оборону прорвали, и пехота принялась расширять прорыв, а нас отозвали в ближний тыл. Меня встретил лично генерал-майор Аркадий Борисович Серебряков. Пожал руку и сказал, что не сомневался.
Батальон потерял ранеными восемнадцать новичков. Убитых нет, но выбыло целых десять экипажей. Двадцать двух парней я пока оставил капитану Бабцову лично, он меня заверил, что за ними присмотрит.
А мы в несколько урезанном составе, но без серьёзных изменений перешли в танковый формат. Командиры получили пакеты с картами, батальону дали танки.
Танкисты переоделись в белые с тигриными светло-серыми полосками комбинезоны, надели белые шлемофоны и обулись в ботинки. Поужинали на дорожку горячей кашей с мясом и после заката поехали на вражескую территорию.
И вот уже в рейде после полуночи вспомнил я, что наступил новый европейский год. Глупость, конечно, но всё-таки немного интересно, что готовит нам 1943-й год. И кому удастся дожить до 1944-го.
Глава 3
Я человек военный и размышлял о новом годе в практической плоскости, однако же и с присущей русским философичностью. Ну, чем ещё заняться русскому человеку новогодней ночью в танке на вражеской территории? Только философией.
Казалось мне, что генерал-майор Быков обыкновенная сволочь. Не! Лично не общался, ничего не утверждаю, просто уверенно предполагаю. Должность у него подходящая.
Один командир армии пытался меня грохнуть, второй использовать и грохнуть, а этот решил только использовать. Простая ведь логика. Командармов немного, они просто должны ловить новости, тем более такие – два генерала один за другим попытались от меня избавиться и ушли с постов. Значит, желающих лично меня ликвидировать среди них уже быть не должно.
Не! Если я сам залезу в безвыходную ситуацию, они только порадуются – сгинь, друг, да не от моих рук. То есть моими друзьями командармы по любому не являются. И на командование фронтами, где большинство их бывшие подчинённые, мне рассчитывать нельзя…
Блин! Никто не любит бедных попаданцев! Только Миланья христианка, любит всех!
Но это всё лирика, сам во многом неправ и как-нибудь без всеобщей любви перебьюсь. Главное, что пока командиры меня убивать передумали, вот из этого и будем исходить.
А как поступают русские люди с явлениями, которые не получается уничтожить? Пытаются использовать, прям как генерал-майор Быков. Пока маги помогли с малыми потерями прорвать фронт и с умными головами полезли в прорыв на танках – никому приказывать не пришлось, они всё сами!
В любом случае, штаб генерала уже настрочил отчёты, что благодаря их умелым действиям прорвали оборону и приступили к выполнению фронтовой операции – максимально способствуют в осуществлении… э… они сами ещё не понимают толком чего, но им очень интересно, что у нас получится.
А мне интересно, что делать с командармами в дальнейшем. Просто как сильному магу, московскому боярину и тотемной рыси интересно. Генералы мне угроза? Безусловно, да. Пока я сумел с ней справиться, но они ведь те ещё затейники.
Поголовное истребление генералов в принципе возможно, пусть и отнимет очень много времени и сил. Генералы ведь и кроме меня многим боярам не нравятся. Устранит оно угрозу? Возможно, на некоторое время…
А потом неожиданно вылезет неизвестная проблема! Не, известный недруг лучше, пусть на него надеются неизвестные пока враги…
И отчего-то сразу вспоминается тема 1937-го года. Массовые репрессии, обезглавленная армия. Чушь, конечно, нашёл, с кем себя сравнивать, однако такое решение точно победу не приблизит. Мы ведь все на войне, на секундочку.
Нельзя убивать своих высших офицеров, когда все мы должны убивать европейцев! Я резко «против» репрессий в армии! Придётся даже столкнуться с боярами, кто «за»…
Блин! Без репрессий никак. Или, может, ликвидировать двух-трёх… ну, максимум, с десяток командармов, остальных запугать и разрушить систему армий? Прям как, наверное, думает Виталик Логинов.
