Я равнодушно кивнула. А Сабрина сузила глаза - Ты что-то знаешь!

Я не сдержалась и посмотрела на Ивана. Он же попытался взглядом мне дать понять, чтобы я промолчала. Все следили за нашим молчаливым диалогом и очень пристально. Я покачала головой.

- Они все равно все узнают. К тому же они наши друзья и имеют право знать – для всех остальных я добавила. – Мы все вам объясним чуть позже. Сабрина , рассказывай дальше.

- Да, нечего тут рассказывать. Орденоносцы – банда детсадовских хулиганов с кодексом братской верности, ну и разумеется, себбити все узнал. Он решил это использовать против Тебя. Мэн Хо тоже все узнал и поспешил к тебе на выручку. Он что-то чувствовал: точно знал где ты находишься и , что пойдешь на встречу одна. Он связался с нами по телефону, я с Иваном и Генри. Этому парню я не доверяла, поэтому мы все, с небольшим опозданием отправились вслед за ним.

- Когда мы еще только поднимались по лестнице ,увидели, как крыша вздрагивает. Ну мы и решили , что это орденоносец с корейской кличкой сражается с помощью магии с мертвой вонючкой. А потом Ты истошно заорала. Я таких диких криков в жизни не слышала. Это не было похоже на крик наслаждения, уж поверь мне, по крайней мере подо мной еще ни одна женщина так не кричала.– подхватил ее рассказ Иван. – Да ,еще и демоницы до жути напугались – обвел он глазами моих сестер. - Тебя как будто резали. Что нам было думать? Потом все произошло быстро. Спасибо реакциям Генри.

В эту минуту Родион пошевелился, застонал. Первым моим порывом было бежать к нему. Генри остановила меня , взяв за руку чуть выше запястья. Мой недовольный ее поступком взгляд наткнулся на ее опечаленные черные глаза. Она покачала головой и сняла с себя куртку-олимпийку. Без слов указывая на мою загубленную одежду. Олимпийка была узкой и короткой с одним замком и двумя собачками, ее можно было застегнуть как снизу вверх, так и наоборот. Я застегнула ее с низ, но не до конца надев на нижнюю часть тела как юбку. Рукава я подвязала по линии бедер. Иван набросил мне на плечи свою джинсовку на пуговицах и после этого я подошла к орденоносцу. Я присела возле Родиона в тот момент, когда он открыл глаза:

- Мэн Хо , значит. – улыбнулась я ему счастливой и почти глупой улыбкой.

- Родион, если Ты не против.

- Рада , наконец с тобой познакомиться.

- А мне называть Тебя Сидури? – уточнил он.

- Нет. Лучше Светланой. С Сидури покончено, я думаю. По крайней мере, пока что. Но если хочешь, можешь придумать мне ласковое прозвище вроде «лапочки» или « малышки».

- Договорились. Я пораскину мозгами, когда голова перестанет болеть.

Я чувствовал его желание протянуть руку и , крепко обхватив за шею, притянуть к своему лицу. От предвкушения у меня заныли губы. Но он не мог решиться. Нас обоих сейчас сдерживала неловкость. Мы были истиной парой связанной крепче любых брачных уз самими Богами, но мы так плохо друг друга знали и стеснялись проявлять чувства даже друг с другом, не то, что в присутствии других. Будет ли у нас время узнать все то, что знают люди о своих половинах? Сможем ли мы когда – нибудь касаться друг друга также естественно, как и самих себя, знать каждую родинку и каждый изгиб на локте, каждый волосок на пояснице чужого тела.

Ночь перевалила далеко за середину. А летом, это как правило означает, что до рассвета уже не далеко. Пока мы с Родионом смеясь над своими неловкими движениями, поднимались на ноги, я придерживала его за плечи, остальные уже начали спускаться по пожарной лестнице.

Если бы эта история была бы романтической фантастической сказкой, то по законам жанра мы все теперь должны были зажить долго и счастливо в любви и согласии друг с другом. Но счастье – понятие многогранное. Для кого-то это дом и семья, долгожданная беременность, а для кого-то счастье – это свобода. Оказалось, что в этом наши с Родионом стремления совпадают.

Мы провели в Балхаше долгое , сочное лето, наслаждаясь негой зноя, ленивыми днями безделья и ночами в объятиях друг друга. В августе пришла пора расставаться.

Он называл это –« поиском себя».

Орден перестал существовать. Банда заигравшихся в « миссию уничтожителей опасных тварей» вернулась к более - менее нормальной жизни. Николя , он упорно не любил имя «Коля», точнее говоря «блондин в бандане» и любитель помахать своей битой остался в Балхаше, создав почти семейный союз с моей подругой Сабриной. Не поверите, эта парочка воюет постоянно, а потом они бурно мирятся в постели. Такой вот формат отношений. Теперь у них гораздо больше общего, чем раньше. Сабрина осталась «дочерью Культа», а Николя легко и плавно влился в банду «палачей» и даже стал одним из новообращенных братьев при новом Владыке. Кенжатай теперь онверный и преданный Супруг Ардат Лили. «Палачи» не встретили сопротивления, когда вошли в Обитель Великой Матери Ламашту. Никто не потревожил ее спящее тело, и она продолжает пребывать в забвении, наполняя сны и видения смертных своим загадочным обликом иудейской Демоницы. А сестры продолжают отдавать ей свою перенасыщенную темнотой кровь. Только Сабрина больше не «охотиться». Николя пока удается в полной мере утолять ее ГОЛОД, но я боюсь что это не продлиться слишком долго.Однако ни ему, ни подруге я не скажу о своих сомнениях. Ведь это не мое дело.

А еще оказалось, что сторонников Кенжатая среди братьев оказалось больше, чем преданных Шаркаруну. Это стало одной из причин, по которой старый казахский волк ,так легко захватил бразды правления в местной оккультной организации.Все они и Иван, ставший правой рукой нового Владыки, помогают ему осваиваться на новом поприще. Шаркарун же исчез бесследно. Иван уверял нас, что он просто уехал в Берлин, согласившись служить на благо Культа в низкой должности при Лайлил. Но я не верю ему. Шаркарун был слишком амбициозен, чтобы довольствоваться ролью одного из братьев Культа. А Кенжатай слишком умен, чтобы оставлять такого опасного врага живым. Но и здесь я ничего не могу исправить. Правосудие не знает милосердия и , быть может, так и должно быть. Много людей и даже не людей исчезло с лица земли по воле Шаркаруна. Боги, особенно Темные, всегда и всем воздают по заслугам.

Я могла бы вернуться в лоно Культа, но у меня было право этого не делать, я отлучена Самим Супругом Великой Матери . Признаться честно , я и не испытывала такого желания вовсе. Голод оставил меня совсем чтобы верить ,что он никогда не вернется, но я на это надеюсь. Теперь я преисполнена Энергией любви и Силой , которую получила от связи с моим орденоносцем. Мне больше не требуется, чтобы он удерживал внутри меня моего монстра, этого монстра просто не стало. Человеком я конечно же тоже не стала. Но все равно я переродилась, и теперь я больше не лилиту, я стала другой. Я каждой клеткой ощущаю это обновление. Боги дали мне крылья, чтобы парить и может быть в этой фразе больше истины, чем просто метафизического ощущения но я остаюсь ребенком не умеющим ходить, ориентироваться . не знающим опор в своей жизни и своих возможностей. Кто я? Мне тоже необходимо «найти себя». И ,конечно, подальше от Культа, я больше не хочу иметь ни наставника, ни Отца. Слишком много разочарований.

Смерть моего отца, того которого я любила и считала родным стало однажды нестерпимой больной и незаживающей раной. Настоящий отец, тот красавец , что живет лишь одной целью в жизни – плодить мне подобных, для меня ничего не значил. Он был для меня разочарованием. Шаркарун заменил мне обоих отцов, когда принял в Культ . Он заботился обо мне , решал мои же проблемы. Но он же и подарил мне боль и разочарование, когда предал меня. Теперь я выросла во всех смыслах. Теперь моя защита, мой покровитель, заменивший мне всех мужчин – это Родион. Он придет на помощь и спасет меня, чего бы это ему не стоило.

Черный лимузин иногда появляется на улицах Балхаша, но чета Древних не предпринимает попыток обнаружить каким либо иным способом. Возможно, они просто наблюдают за событиями, происходящими в мире не людей. Павильон офтальмологов давно занял другой предприниматель.