Она видит, как дёргается его кадык, когда Малфой сглатывает. Он мрачнеет.

— Думаю, да.

Гермиона рассеянно кивает.

— Я тоже, — она тихо хмыкает, выдохнув через нос. — Я думаю, что он мог спастись, но не стал делать этого. Из-за Гарри и его преданности Лили, — она заминается и неуверенно добавляет, искоса следя за реакцией Малфоя. — И из-за тебя.

Руки Малфоя сжимаются в кулаки, и он прикрывает глаза, будто она сделала ему больно.

— Снейп всё-таки дал Непреложный обет моей матери.

— Не думаю, что дело только в этом.

— Грейнджер, почему мы вообще говорим о Снейпе и его мотивации?

Его глаза сверкают, и Гермиона тушуется.

— Я просто много думала об этом.

Губы Малфоя изгибаются в язвительной ухмылке.

— Ты много думаешь о многих вещах. Если бы мы разговаривали обо всём, что происходит в твоей голове, то я был бы не в Азкабане, а в Мунго.

Малфой осекается, видимо, понимая, что прозвучало слишком жёстко. Гермиона на мгновение встречается с ним взглядом и тут же опускает глаза, смотря на свои коленки. Сжав губы, она старается удержать ответ, который крутится на языке.

— Это было грубо. Я не должен был так говорить.

Гермиона обхватывает колени ладонями, так и не глядя на Малфоя.

— Возможно, в Мунго окажусь я, если не смогу вспомнить всё в ближайшее время.

— Грейнджер…

— Неважно, — обрывает она его.

Гермиона несколько раз моргает, стараясь собраться с мыслями. Разговор пошёл не так, как она планировала, и теперь вместо того, чтобы найти общий язык, ей хочется уколоть Малфоя.

Сбить его так же, как он сбивает её.

Они начинают говорить одновременно:

— Расскажи, что ты…

— Я говорила с Гарри.

— Что?

Малфой отшатывается от неё, всё его тело напрягается.

— Я говорила с Гарри Поттером о тебе.

Щека Малфоя дёргается, и он выглядит настороженным и испуганным, когда пытается совладать с голосом:

— Он… Что он тебе сказал?

— Ничего, — Гермиона качает головой. — Только просил не ходить к тебе больше.

Она видит, как Малфой ещё больше меняется в лице, и узнаёт выражение: он злится, он пугается, он на грани паники, но тут же пытается закрыться, скрыв все эмоции за бесстрастной маской. Но спустя столько воспоминаний Гермиона осознаёт, что кое-что знает о Малфое, поэтому стремится воспользоваться этими знаниями, чтобы не позволить ему отстраниться.

— Драко, послушай, — твёрдо и немного строго произносит она. Он вскидывает на неё взгляд, удивлённый такой сменой тона. Гермиона расправляет плечи, чтобы почувствовать себя увереннее. — Я вспомнила про нападение на Ракушку. И про нашу атаку на лабораторию в поместье Лестрейнджей. И я помню, как… осталась с тобой после этого.

Слова легко срываются с губ, но Гермионе всё ещё непривычно думать о них в подобном ключе, эти мысли не до конца уложились в голове. Малфой молча наблюдает за ней, его губы плотно сжаты, и всё лицо каменеет, но в глазах плещутся чувства.

Он слушает.

— Я вспоминаю всё больше. Как мы и обсуждали, твои подсказки помогают, но, — Гермиона переводит дыхание, глубоко вдохнув. Она старается не спешить, но слова вырываются изо рта почти бесконтрольно, будто бы она боится, что он перебьёт её, не дав закончить. Воздух обжигает лёгкие. — Но… я устала спрашивать тебя, что случилось, потому что знаю, что ты не расскажешь, — она сжимает руки, стараясь справиться с собой. Ей важно донести до него то, что она хочет сказать. — Но я хочу знать. Я не могу полагаться только на свою память, когда она так нестабильна. Это… тяжело. Я хочу не только вспоминать, но ещё и получать ответы, и… мне это важно. Один вопрос, Драко, пожалуйста.

— Грейнджер…

— Один вопрос за встречу! — она приподнимает руку, останавливая его жестом. Малфой неотрывно смотрит на неё. — Ты можешь ответить на него расплывчато, чтобы не стриггерить мою память. Мне просто… нужно хоть что-то. Пожалуйста.

Он ничего не отвечает, лишь смотрит на неё несколько долгих мгновений. Гермиона старается применить все знания о нём, чтобы угадать его ответ. Она почти понимает, когда Малфой вдруг обессиленно опускает голову. Его лицо выражает непривычное смирение.

— Хорошо.

Гермиона неверяще смотрит на него.

— Хорошо?

— Один вопрос. И ты не будешь придираться к моему ответу.

Она еле сдерживает улыбку и несколько раз кивает, а после прочищает горло, прежде чем спросить:

— Когда ты начал мне доверять?

Малфой неловко закашливается и закатывает глаза.

— Мерлин, забыл, с кем имею дело…

— В смысле?

— Ты умеешь задавать вопросы, — он приподнимает бровь, и уголок его губы насмешливо дёргается, но в глазах застыло ожесточённое выражение. Он замолкает.

— Ты не скажешь? — когда тишина затягивается, робко спрашивает Гермиона.

— Я хотел поверить тебе, когда мы разговаривали после смерти Снейпа, — сквозь зубы выдавливает он.

— Но не смог.

— Не смог.

Он кивает.

Гермиона ёжится, когда Малфой обводит её взглядом с головы до ног. Что-то в его глазах меняется.

— Но потом ты не воспользовалась информацией про Ракушку так, как я сказал, — его брови изгибаются, когда Малфой хмурится. — И я рассердился, но понял, что ты говорила серьезно.

— Ты думал, что я сделала это специально, — вдруг понимает Гермиона и ахает. Её глаза расширяются. — Настояла на операции, чтобы ты не раскрыл себя, — она дожидается его скупого кивка и неловко поясняет: — Я готова была дать тебе время, но не ценой Ордена. Решение попробовать отстоять Ракушку было не моим… Я просто поддержала его.

Ей тяжело признавать это, глядя ему в глаза, но он лишь грустно усмехается:

— Всегда в первую очередь была победа, а во вторую моя жизнь.

Гермиона вздрагивает от его слов и тона, с которым он их произнёс. Ей хочется снова протянуть руку и дотронуться до него, но она сдерживает себя.

Может быть, зря.

Гермиона медленно произносит:

— Я… Я переживала об этом. Но я не могла так поступить со всеми.

— Я знаю, Грейнджер, тебе не нужно объяснять.

Выражение его глаз смягчается.

— Я ведь правда хотела тебе помочь.

— А я не верил и пытался держаться от тебя подальше.

— Но не получилось.

Он сухо поджимает губы на мгновение, а когда отвечает, голос полон горечи:

— Ты даже не представляешь насколько.

Гермиона думает, что ей показалось, что его глаза метнулись к её рту.

Она вспыхивает, чувствуя, как смущение обжигает щёки и спускается по шее на грудь. Она краснеет.

Малфой явно видит это, и на его лице застывает загадочное выражение. Он неотрывно смотрит на неё.

Гермиона нервным жестом тянется поправить волосы, впрочем, желая скорее скрыться под ними, а не убрать с лица. Когда она в редкие минуты перестаёт задаваться бесконечными вопросами, обдумывать все воспоминания и гадать, что ещё случилось с ней в прошлом, — в эти моменты Гермиону накрывают неловкость и замешательство, связанные с этими странными отношениями между ней и Малфоем.

Ей нужно больше времени, чтобы переварить и обдумать всё произошедшее. Но она сама же желает поторопить события, чтобы вспомнить больше.

Гермиона заправляет несколько кудряшек за ухо, а затем поднимает вторую руку, чтобы широким жестом уложить пряди на макушке.

И в этот момент Малфой срывается так резко, что она не сразу понимает, что случилось.

Одним выпадом он крепко хватает Гермиону за предплечье, притягивая к себе, а затем пытается неловко ткнуть её локтем в живот.

— Пусти! — от неожиданности вскрикивает Гермиона.

Она дёргается назад, вырываясь, и его руки, сдерживаемые цепями, падают, пока он провожает Гермиону взглядом. Она вскакивает с места и замирает, тяжело дыша.

Ей требуется около минуты, чтобы сообразить, что произошло.

Когда она подняла руку, чтобы поправить волосы, её свитер задрался, и Малфой мельком углядел что-то такое, что хотел рассмотреть поподробнее.