— Но…

Нотт вздохнул.

— Ты не понимаешь, да? Малфой — чистокровный. Даже в наш век, когда старые правила полетели к чертям, нас с ним успели воспитать на прежний манер.

Гермиона отвернулась. Часы показывали начало четвертого.

— Я не думаю, что все, о чем ты говоришь, правда, Тео. Но я буду осторожней. Хорошо? — Она вернулась к нему взглядом.

Прошло несколько мгновений, в течении которых Нотт продолжал рассматривать ее, но потом он все же кивнул. И его лицо вновь приобрело дурашливое выражение, будто бы Тео не был только что таким серьезным, каким Грейнджер никогда до этого его не видела.

***

Ближе к концу дня в ее дверь постучал Блейз, чтобы передать проект брачного договора.

— Уже? Ты работаешь быстро.

— Договор основан на шаблонном документе, я лишь внес поправки, о которых мне сообщили оба Малфоя, — ответил Забини. — Привет, Тео. — Нотт кивнул приятелю.

Гермиона отложила свои дела и принялась за чтение. Предложение Малфоев оказалось более, чем щедрое, чтобы она ни в чем не нуждалась как во время брака, так и после развода. Ей не нужны были такие огромные деньги, но Гермиона также знала, что спорить с Драко по этому вопросу было бы бесполезно.

— Выглядит неплохо, но в качестве меры предосторожности мне все-таки придется поручить просмотреть это независимому адвокату.

— Конечно, — Блейз кивнул. — Свадьба состоится в поместье Малфоев, если только у тебя нет особых условий. Драко попросил меня быть шафером.

— Хорошо, — ответила Гермиона и вдруг замерла, уставившись на страницу.

Близнецы.

Требование стать невестой.

Угрозы относительно Астории.

Брачный договор.

За этот день произошло слишком много всего, чтобы выбить ее из колеи.

Ей захотелось свернуться калачиком, и чтобы наступила ночь.

Гермионе необходим был эмоциональный и физический отдых.

— Астория уже знает? — спросил Забини, возвращая ее внимание.

— О детях или о свадьбе?

Блейз сделал неопределенный жест.

— И том, и другом.

— Это между Драко и Асторией, но, полагаю, он ей расскажет, — сказала Гермиона, и ее взгляд на миг метнулся к Тео, который из любопытства следил за разговором.

Глаза Блейза сузились. Он долго смотрел на нее.

— Значит, между Драко и Асторией? — Он нарочито медленно повторил за ней. — И тебя это устраивает?

Что он хотел услышать? Зачем он выспрашивал у нее подробности?

— Мы заключили с Драко сделку. Это все, что есть между нами.

Забини какое-то время сверлил ее взглядом.

— Что ж, пусть по твоему. Просто будь осторожней.

Когда Блейз ушел, Грейнджер продолжала смотреть ему вслед. Его последние слова поразили ее до глубины души.

У Малфоя было ничтожно мало близких людей. Забини и Нотт относились к их числу.

И они оба предупреждали ее об опасности со стороны его девушки. Гермиона не могла в это поверить.

Но пообещала себе проявить больше бдительности.

***

Когда пришло время идти домой, Гермиона постучала в открытую дверь кабинета Драко и обнаружила, что он смотрит в пространство, а его работа давно забыта.

— Драко?

Он моргнул и вернулся к настоящему.

— Гермиона?

Грейнджер заломила руки.

— Ты не передумал идти к Астории? Я переживаю.

Она понимала, что это звучит глупо. И непозволительно для тех отношений, которые были между ними, но после всего, что наговорили ей Тео и Блейз, Гермиона не могла успокоиться.

— Тебе идет беременность, ты знаешь об этом? — Малфой откинулся на спинку кресла и посмотрел на нее с теплом. Напряжение в чертах его лица ослабло, и он почти улыбался.

— Я чувствую себя ужасно. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой уставшей, — призналась Гермиона.

Но она заметила, что Драко проигнорировал то, о чем она спросила.

— Будь осторожен, ладно?

— Спасибо за заботу, но я могу позаботиться о себе.

— Я знаю, что ты можешь.

Драко взглянул на нее, а затем снова отвернулся.

Гермиона долго смотрела на него. А он — в окно, за которым медленно опускались сумерки.

Когда по коридору потек ручеек из их коллег, спешащих домой, Грейнджер нарушила молчание.

— Если я попрошу тебя позвонить мне, ты сделаешь это? Я просто прошу, как друга, дать мне знать, что с тобой все в порядке, — серьезно сказала Гермиона.

— Все будет хорошо, Грейнджер. Увидимся завтра?

Но она все еще ждала ответа на свой вопрос.

— Драко… — Гермиона шагнула к нему, ее лицо покраснело от беспокойства. Тогда Малфой встретился с ней взглядом.

— Я буду осторожен, — медленно сказал он, и это была единственная уступка, на которую, видимо, Драко был готов пойти.

Гермиона держала зрительный контакт достаточно долго, чтобы понять, что Малфой имел в виду только то, что сказал, а затем извинилась и ушла домой.

Но вечером телефонного звонка не последовало.

Только стук в дверь в час ночи.

***

Гермиона очнулась от беспокойного сна, когда в ее дверь настойчиво постучали. Она мгновенно встала с кровати, открыла дверь, и в этот же момент Драко рухнул к ее ногам.

Он был в крови. Это было первое, что она заметила.

По коридору эхом отдавались удаляющиеся шаги. Кто-то оставил его возле ее квартиры.

Гермиона в ужасе снова посмотрела на Малфоя.

Драко был в полубессознательном состоянии, рубашка была кое-где порвана и пропитана кровью, в прорехах виднелись следы побоев, а правая рука… Грейнджер задержала дыхание, потому что ее затошнило. Его пальцы выглядели максимально неестественно; они были переломаны и раздавлены.

Трясущимися руками Гермиона вызвала скорую помощь, а затем опустилась на пол рядом с Малфоем и погладила единственную часть его тела, к которой осмеливалась прикоснуться — его мягкие волосы. Они были иррационально чистыми — белоснежными, — по сравнению с остальным, перемазаным кровью телом.

— Я здесь, Драко. Все кончено, я здесь. Я присмотрю за тобой…

Малфой издал тихий стон, пробормотав ее имя.

— Гер-ми-она?

— Тсс, — она поцеловала его в висок, и слезы боли потекли по лицу Драко, когда он понял, что теперь в безопасности.

— Больно, — захныкал он.

Но Гермиона ничего не могла сделать, кроме как удерживать его, пока снаружи не завыли сирены, и рядом не появились парамедики и офицеры полиции.

***

Остаток ночи прошел как в тумане.

Драко увезли в больницу.

А Гермиона давала показания.

Сразу после того, как офицеры дали ей передышку, с ней связался Блейз и сообщил, что Драко отправили в неотложную хирургию, и в ближайшее время к нему никого не пустят, так что ей лучше поберечь себя и остаться дома.

— Ты будешь там, на случай, если появятся новости?

— Я останусь столько, сколько потребуется. Люциус попросил держать его в курсе.

— Конечно.

— Я имею в виду, что буду держать отца Драко в курсе, а тебе нужно сконцентрироваться на том, чтобы не допустить выкидыша.

— Что?

— Гермиона, — медленно произнес Забини, — ты на третьем месяце беременности. У тебя только что случился большой шок. Драко будет жить. Может быть, к рассвету у него отнимут руку, но может быть все и обойдется, но он совершенно точно будет жить. Сосредоточься на этом и на детях. Ты ему очень нужна!

Гермиона кивнула, словно он мог ее видеть.

Блейз был прав, ей сейчас нужно было сосредоточиться на близнецах в ее животе.

Мысли путались.

Она чувствовала, как быстро бьется ее сердце.

Голова раскалывалась из-за высокого давления.

Нотт и Забини говорили ей беречься от Астории, но додумался ли кто-то из них напомнить об этом самому Драко?

Ей хотелось рыдать.

Но слез не было.

Вместо этого Грейнджер находилась в парализующем отупении.

В ее мозгу вдруг отчетливо всплыла фразу Блейза: «…может быть, к рассвету у него отнимут руку…»

Это было невозможно.

Это было невозможно.

Это было… и Гермиона без сил повалилась на диван, который периодически служил Малфою постелью. Она покосилась на шкаф, в котором хранила свою волшебную палочку. И это стало последней каплей — слезы брызнули из ее глаз, быстро превратившись в сплошной поток.