— Тебе не следует оставлять дверь незапертой. Никогда не знаешь, кого занесет нелегкая.

— Я могла бы в мгновение ока сломать тебе руку невербальным, Малфой, — парировала Гермиона. — Разве не ты мне это говорил?

Драко усмехнулся и покачал головой.

— Ты всегда знаешь, как потешить мое скромное эго, Грейнджер. Итак, какие новости?

— У меня задержка.

Он нахмурился.

— Я думал, месячные начались на прошлой неделе.

— Ну, возможно, я позволила тебе сделать некоторые предположения, — осторожно сказала Гермиона, — и всего лишь не опровергла их.

Глаза Малфоя потемнели от этой уловки, а затем комично расширились, когда он осознал смысл.

— Ты имеешь в виду…?

Грейнджер покраснела от зоны декольте и до корней волос.

— Я еще не знаю и подумала, что мы могли бы сделать это вместе. По дороге домой я купила тест.

— Будешь мочиться на очередную палочку? Быть женщиной очень весело, не так ли? — засмеялся Драко.

— Ага, расскажи мне об этом поподробнее, — пробурчала Гермиона, закатывая глаза. — Почему бы тебе не раздеться и не вскипятить чайник? Я буду в ванной.

Малфой выполнил, как она и просила: повесил теплое кашемировое пальто в коридоре, а пиджак — на кухонный стул. Он прошел в гостиную и включил телевизор; открыл холодильник и нашел вяленое мясо, чтобы сделать им по паре бутербродов. Включил чайник и принялся вышагивать перед дверью в ванную комнату.

После его пятого прохода мимо Гермиона распахнула дверь.

— Ты можешь это остановить?

— Остановить что?

— Топтание туда-сюда, Драко. Это раздражает.

— Нет, на самом деле, я не думаю, что могу. Я охренеть как нервничаю. А почему ты спокойна? Как, ради драккла, ты умудряешься оставаться спокойной?

— Что, Малфой, заставляет тебя думать, что я спокойна?

Грейнджер посмотрела на Драко, а затем закрыла глаза и сосчитала до семи, напоминая себе, что беременным нужно избегать волнений.

— Ну, хотя бы скажи мне! — настаивал Драко.

— Сказать тебе что?!

Он всплеснул руками.

— Ты пописала на эту несчастную палку?

Гермиона стиснула зубы, глубоко и медленно вздохнула, а затем закатила глаза.

— Да.

— И?

— И это занимает несколько минут, — огрызнулась она.

Драко пробрался в ванную и заметил белую пластиковую палочку, лежащую на бачке унитаза. Он взял ее, отнес в гостиную и положил на кофейный столик.

— Малфой! — Гермиона последовала за ним. — Это отвратительно!

— Я куплю тебе новый стол, — отрезал он, усаживаясь и не спуская глаз с теста на беременность.

Грейнджер предпочла остаться стоять. Ритмично постукивая пяткой по полу.

— Ты заставляешь меня нервничать, — Драко выразительно глянул на ее ноги.

— Ах, заставляю нервничать? — Гермиона рыкнула в ответ. Она стиснула зубы и скрестила руки на груди.

Он гипнотизировал палочку и, когда начал проявляться результат, затаил дыхание.

***

У Грейнджер не было ни тошноты, ни недомогания, ни других симптомов, которых она ожидала благодаря прочитанной информации, но в книгах также говорилось, что симптомы проявляются не у всех.

Вздох Драко застал ее врасплох.

Гермиона склонилась над его плечом.

Две полоски.

***

Они стояли лицом друг к другу, и Гермиона задавалась вопросом, помнит ли Драко то же, что и она: ночь зачатия.

Тепло его рук. Нежность, с которой он двигался. Глубина его глаз.

Лицо Малфоя сейчас выражало благодарность и своего рода почтение, и это смущало ее.

— Давай, я приготовлю тебе ужин, — тихо сказал он.

— Почему?

— Потому что я хотел бы поужинать с матерью моего ребенка, — просто ответил Драко. — Мне бы доставило удовольствие сделать это для тебя.

— Ты хорошо готовишь?

— Помнится, ты не умерла от моей яичницы, — он пожал плечами.

— Звучит многообещающе, Малфой.

В конце концов он поджарил немного мяса с травами и специями и сварил картофеля, а Гермиона порезала салат. Это было просто, но вкусно. Грейнджер проигнорировала самодовольную ухмылку на лице Драко.

— Ладно, это было больше, чем хорошо, но Мерлина ради, Малфой, ты можешь перестать улыбаться как дурак?

— Зови меня папочка-Малфой, Грейнджер.

Гермиона закатила глаза и засмеялась.

Сегодня вечером Драко выглядел хорошо: галстук был распущен, а рукава рубашки закатаны до локтей. Он расслабился. Он никогда не был таким расслабленным на работе. Малфой сидел, небрежно откинувшись на простой кухонный стул, — гораздо менее стильный, чем та мебель, к которой он, вероятно, привык, — но казался совершенно довольным тем, что имел сейчас.

— Как ты думаешь, насколько он уже большой? — Драко отхлебнул виноградного сока.

— Кто? Ребенок?

— Ммм, — Малфой, соглашаясь, промычал и долил ей свежую порцию напитка. После чего сделал новый глоток.

Гермиона наблюдала, как его губы обхватывают стакан, а потом язык проскальзывает по губам и дергается кадык. На мгновение ей стало жарко.

— Ну, пока он не слишком похож на человечка, если ты об этом.

Малфой хохотнул.

— Это скорее риторический вопрос, я тоже умею читать книги, Грейнджер, и выучил этот урок. Просто… Это звучит по-прежнему невероятно! Я стану отцом?! Разве может быть что-то более захватывающее?

— Соглашусь с тобой.

— Я даже не помню, с каких пор это стало почти навязчивой идеей. Я понял, что хочу иметь своих детей, держать их на руках, лелеять как самую большую ценность. Спрашивать, как проходит их день, мазать разбитые коленки Зеленым лосьоном мадам Дюпари и помогать со школьными занятиями. Посещать родительские вечера и спорить с Асторией о времени сна и о том, что они ели на завтрак…

Упоминание Гринграсс внезапно повисло в воздухе, разрушив что-то в атмосфере этого вечера.

— Прости, мне не стоило говорить о ней, — Малфой повертел стакан в руке, глядя на его содержимое, а не в глаза Гермионе.

— Ты чувствуешь себя с ней счастливым?

Выражение лица Драко изменилось, а голова наклонилась ниже.

Гермиона не хотела осуждать или быть навязчивой, но ее сердце болело за него.

Она сама уже давно перестала ожидать чьей-то взаимности на свои чувства. Ей за всю жизнь, конечно, нравились несколько парней, но симпатия так и осталась лишь с ее стороны.

— Извини, что спросила.

Малфой определенно не собирался пускать ее в свою личную жизнь, и Грейнджер считала это справедливым.

Гермиона поднялась и начала переставлять использованную посуду в раковину.

Эйфория от новостей о беременности неожиданно сменилась хандрой.

— Я не хотел испортить нам вечер, — сказал Драко, и она почувствовала, что он встал позади нее. Его рука легла на ее талию, и Грейнджер не ожидала, что Малфой затянет ее в свои объятия.

— Гермиона, а ты? — спросил он приглушенным голосом, склонившись к ее плечу. — Ты любила когда-нибудь?

Грейнджер не хотела отвечать, и каждый мускул ее тела застыл.

Ей казалось, что ответ очевиден.

Рука Драко скользнула по ее спине, а затем он отстранился.

— Мы не выбираем, в кого влюбляться. Мы просто влюбляемся… — Голос Малфоя был глух.

Гермиона обнаружила, что он пристально смотрит ей в глаза, словно пытаясь что-то сообщить. Драко хотел, чтобы она знала, и хотел быть уверен, поняла ли она.

Грейнджер почувствовала, что расслабляется, и медленно вздохнула, а затем отстранилась и снова встретилась с ним взглядом. Драко кивнул и отвернулся, чтобы слить воду в раковину.

Они молча помыли посуду, а затем он взял пиджак, собираясь оставить ее квартиру.

У двери Малфой нежно поцеловал Гермиону в щеку и коснулся локтя, остановившись на мгновение, прежде чем, так и не проронив ни слова, уйти.

.

.

========== 8. Немного о рутине, планах и имени для человечка, размером с фасоль ==========

Комментарий к 8. Немного о рутине, планах и имени для человечка, размером с фасоль

Приятного чтения :)

.

Было бы проще, если бы Гермиона могла перестать воображать, что они с Драко занимаются сексом каждый раз, когда она ложится в кровать.