Я облизываю губы, все мое разгоряченное тело возбуждено, и она чертовски права. Она — единственное, чего я с нетерпением жду.

— Перевернись, — говорю я. — Хочу фото топлес.

У нее есть моя фотография. Теперь моя очередь.

Мгновение спустя мой телефон вибрирует, и я вижу, как она сидит на краю кровати, высоко подняв телефон, чтобы я смогла увидеть все, начиная от ее маленькой ухмылки и заканчивая животом. Я напрягаю зрение, пытаясь разглядеть дальше того места, где изображение обрывается, но, думаю, мне придется подождать, чтобы увидеть ее лично.

— Встретимся там в восемь, — говорю я.

— Я принесу выпивку.

И мы заканчиваем разговор, взволнованная улыбка, которую я сдерживаю, согревает мою кровь.

— Боже, я думаю, ты мне немного нравишься, — шепчу я.

Она заводит меня, и, хотя я, возможно, и не держу ее за руку на публике, я владею ее телом. Ей нравится заниматься со мной сексом.

Мое лицо вспыхивает, когда я думаю о завтрашнем дне, и я смотрю в зеркало, замечая румянец на своих щеках. Похлопываю себя по лицу и трясу головой, чтобы прийти в себя.

— Соберись.

Но я не перестаю улыбаться весь остаток вечера.

Двадцать

три

Клэй

–Ты должна остановиться, — тяжело дыша, прошу я, когда она посасывает кожу на моей шее. — Я хочу сходить по тебе с ума сегодня вечером.

Я хочу изголодаться по ней.

Но Лив проводит руками под моей юбкой, когда я сажусь на нее верхом на столе, ее пальцы впиваются в мою задницу.

— Я ничего не могу с этим поделать. Эти фотографии довели до безумия.

Снова целую ее и понимаю, что мечтаю как можно чаще оказываться с ней наедине.

Заброшенный класс для уроков труда в конце второго этажа расположен далеко от всех оставшихся учеников школы. Большинство уже разошлись по домам, но занятие по легкой атлетике все еще продолжается, и я опаздываю на встречу с друзьями, но мне плевать.

Стол врезается мне в спину, но я запускаю руку в ее волосы, хватаю их и оттягиваю ее голову назад. Смотрю на нее сверху вниз, пока наклоняюсь для поцелуев. Она такая мягкая. Я двигаюсь взад-вперед, наслаждаясь ощущением ее стройного тела у меня между ног.

— Это просто секс, да? — шепчу я.

Оливия смотрит на меня, пока я двигаю бедрами, ее сильные руки нежно и медленно притягивают меня.

— Почему нельзя остановить время, — жалуется она.

Я целую ее губы. Лицо. Щеку. Снова губы.

Четыре часа. Я увижу ее через четыре часа.

Раздается последний звонок: у учителей закончился рабочий день. Я стону от досады, понимая, что нам следует уходить.

— Мне нужно в театр, — говорит Лив, но не делает ни малейшего движения, чтобы перестать ласкать меня через нижнее белье.

Я целую ее в последний раз.

— А я должна встретиться с Эми и Крисджен, — со стоном отвечаю я, слезая с нее, уже вся мокрая. — Увидимся в восемь, хорошо?

Она встает, мы целуемся, забираем наши сумки и идем к двери, периодически останавливаясь, чтобы погладить друг друга, похихикать и еще немного поцеловаться.

— Ты получила его? — спрашивает она.

Я улыбаюсь, понимая, о чем она говорит. Роюсь в сумке и достаю игрушку: длинный, черный, вибрирующий прибор без лент, который наполнил меня в равной степени страхом и волнением, когда я достала его из упаковки.

— Ого, — Оливия опускает мою руку, чтобы никто не увидел его через окно в двери. — Ты принесла его в школу?

Я нажимаю на кнопку, вибрация гудит у нас в руках.

— Нормально? — Я нерешительно гляжу на нее. — Мне казалось, мы обе сможем использовать его, ну, ты знаешь… — Чтобы получить удовольствие. — И на него хорошие отзывы.

Мы сможем использовать его одновременно, концы расположены перпендикулярно друг другу, так что один конец входит в нее, а другой — в меня, когда я оседлаю ее. Там есть ребристая часть, которая будет касаться ее клитора, так что, надеюсь, мы обе сможем кончить.

Но она молча смотрит на него, и я немного напрягаюсь.

Может, это все-таки слишком. Или неправильно, я не знаю. Мне хочется потерять с ней девственность. Это все, о чем я могу думать.

Облизываю губы и убираю его обратно в сумку.

— Похоже, мне стоило доверить выбор тебе, — нервно смеюсь я и качаю головой. — Не уверена, что ты пользовалась таким раньше, так что не знаю, может…

— Это будет потрясающе, — перебивает она меня, притягивая за шею и нежно целуя. — Возьми его сегодня с собой.

Я целую ее в ответ, пробормотав:

— Хорошо.

Мой пульс учащается, и я не уверена, из-за нее это или потому, что ужасно нервничаю, но в этих игрушках есть что-то особенное. Думаю, мы выясним что.

Притянув ее к себе, одной рукой обнимаю ее за талию, а второй накрываю грудь.

Лив стонет, и касаюсь ее губ.

— Ш-ш-ш… — Я пытаюсь заглушить ее стоны.

Это занимает еще двадцать секунд, но я отстраняюсь и толкаю ее к двери.

— Так, ладно, нам пора, — снова целую ее. — Все, иди. Пожалуйста.

Она поправляет одежду и открывает дверь.

— Пока.

Я следую за ней и целую в последний раз.

— Пока, — шепчу я.

Она бежит трусцой по коридору, оглядываясь один раз, чтобы улыбнуться мне, и я смотрю, как она исчезает вниз по лестнице.

Дверь закрывается, а затем я снова поправляю юбку и стягиваю волосы в хвост.

— Я искала тебя.

Я подпрыгиваю. Что? Я иду на голос и вижу, как Эми выходит с другой стороны шкафчиков через коридор. У меня сдавливает грудь.

Как долго она там стояла?

Я сглатываю пару раз, моргаю и успокаиваю свое учащенное дыхание.

— Да, я знаю, что опаздываю. — Я иду по коридору и слышу ее шаги позади себя.

— Что ты делаешь, Клэй?

— Ухожу.

Я закрываю глаза, страх сковывает меня. Это чертово приложение. Я совсем забыла, что мы все скачали его много лет назад, чтобы найти друг друга. Я никогда не использовала его, чтобы найти подруг, поэтому мне и в голову не приходило, что они когда-нибудь это сделают.

Она хватает меня за руку и разворачивает.

— Что, черт возьми, происходит? — рявкает Эми.

Мне требуется секунда, чтобы успокоиться.

— Ну… многое, — отвечаю я, когда подхожу к своему шкафчику и набираю комбинацию на замке. — Сегодня утром Палата представителей приняла законопроект о кибербезопасности, хотя он, вероятно, умрет в Сенате. Президент приказал нанести авиаудары по Сирии. На этих выходных ожидается шторм, и я поцарапала свои винтажные туфли во время обеда.

Достав сумку, вытаскиваю вещи из рюкзака и кладу в него то, что мне понадобится для домашней работы.

— Клэй, я твоя лучшая подруга, — с этими словами она подходит ко мне. — Или одна из них. Что, черт возьми, вы делали там вдвоем?

На двери была опущена штора. Ей удалось бы заглянуть внутрь так, чтобы мы не услышали? Но я думаю, что в этом не было бы необходимости. Мы целовались прямо за дверью, как идиотки.

— Мы вязали свитера, — усмехаюсь я.

— Вранье, — ее голос звучит так, будто она выплевывает жука. — Боже, Клэй. Серьезно? Я стояла голой перед тобой! Спала в твоей кровати. Ты серьезно?

Захлопываю дверцу шкафчика и продолжаю идти. Она следует за мной.

— Я расскажу все твоим родителям, — говорит она мне вслед. — Я должна.

Я останавливаюсь. Прошу прощения? Повернувшись, смотрю на нее так свирепо, что мне кажется, будто мои глаза горят.

— Мне плевать, что эти «прогрессивные» придурки пытаются до нас донести, — выплевывает Эми. — У таких, как Оливия Джэгер, не в порядке с головой.

Я протягиваю руку, хватаю за воротник и тащу ее задницу в пустой класс. Она спотыкается, и, отпустив ее, я закрываю за собой дверь.

— Так не должно быть, Клэй, — объясняет она. — Просто прекрати. Прямо сейчас. Я не позволю тебе испортить всю свою жизнь.

Приближаюсь к ней, но она отходит назад.

— Клэй, ты не лесбиянка, — продолжает Эми. — Она сбила тебя с толку. Ты прошла через настоящее дерьмо, ты сейчас легкая мишень.