Сделав пару глотков воды, Латиф встал и вгляделся вглубь леса. Несмотря на кривизну стволов, кроны деревьев были пышными и свет, пробивавшийся сквозь густую листву, едва разгонял царивший там мрак.

— Удивительно, правда? — к нему подошёл Аваз. — В этом лесу даже сосны кривые.

— У меня мурашки от этого места, — признался присоединившийся к ним Шавкат.

— Здесь можно стать лёгкой добычей медведя или другого хищника, — сказал Латиф.

— Если они тут водятся, — добавил Дилшод.

— Вот именно, — поддержал Шавкат.

— Почему бы тебе не сходить и узнать? — подразнил Аваз.

— А самому слабо? — Шавкат шутливо толкнул Аваза в сторону леса.

— Ладно, поехали дальше, — скомандовал Латиф.

Солнце не стало прохладнее через две сойи после полудня.

На небе не было ни одного облачка. Латиф с соратниками сели на своих лошадей и погнали на север. Некоторое время спустя Латиф ощутил странное чувство. Он остановил лошадь и повернулся к лесу. Вдруг ему показалось, что он заметил нечто и хорошо присмотрелся…

Заметив остановку командира, Шавкат развернул лошадь и подъехал к нему.

— Что случилось? Ты увидел кого-то? — поинтересовался он.

Латиф странно посмотрел на Шавката и снова бросил взгляд на лес.

— Скачите дальше, — сказал он, когда вернулись Аваз с Дилшодом.

— В чём дело? — спросил Дилшод.

— Разведайте обстановку, — Латиф оставил его вопрос без ответа. — Узнайте, не возвращался ли Азим на Тропу мёртвых.

— А ты что будешь делать, — спросил Аваз.

— Я пойду в лес, — ответил Латиф и спешился. — Скачите! — велел он недоумевающим спутникам.

Они развернулись и снова поскакали на север. Латиф же привязал лошадь у дерева и с осторожностью вступил в лес. Чем дальше он шёл, тем больше сгущался сумрак. Опыт охотника подсказывал Латифу прислушаться к звукам. В лесу стоял лёгкий шелест листвы. Однако был и другой звук. Он доходил откуда-то справа. Пригнувшись, Латиф прошёл под косым стволом бука и пошёл на этот едва слышный звук. Иногда этот звук пропадал, и Латиф замирал на месте и получше прислушивался… Вот он снова услышал этот звук, похожий на хруст, где-то в ста шагах слева от себя.

Латиф пошёл в этом направлении и вскоре заметил некий силуэт. Он был таким же косым и корявым, как деревья вокруг. Кому бы ни принадлежал этот силуэт, он медленно двигался на юг, часто останавливаясь и сворачивая с пути. Латифу это показалось странным, и он осторожно подошёл поближе.

Черты силуэта становились яснее — это был какой-то согбенный старик, который еле держался на ногах и дрожал с каждым шагом. Этот старик что-то бормотал и с трудом передвигался.

Латифу что-то показалось знакомым в этом старике.

— Эй! — позвал он, выйдя из-за дерева.

Старик встал на месте и попытался повернуть свою едва заметно дрожавшую голову. Так и не посмотрев на Латифа, старик судорожно повернул налево и пошёл прямо, снова что-то бормоча себе под нос.

Латиф получше присмотрелся к этому старику. Он был худощав, голова поникла к груди и колени были слегка согнуты. Он переступал мелкими шажками и шатался, словно продрогшая собака. Тем не менее Латиф понял, что когда-то этот человек был высоким, широкоплечим и здоровым. Ему почему-то всё ещё казалось, что он знает этого старика.

Латиф обратил внимание на его одежду. Она вся была грязной и порванной. Однако эта льняная рубаха когда-то была голубой, совсем как…

— «Не может быть», — встревожился Латиф и подбежал к старику. Он остановил его и повернул в свою сторону. Посмотрев старику в лицо, Латиф пришёл в ужас — это был Фозил.

У пропавшего друга и бывшего подопечного Латифа была иссохшая, шелушистая кожа, словно он весь покрыт перхотью. На его лицо было страшно смотреть — она была исполосована морщинами, словно Фозилу было тысячу лет. Кожа на щеках усеяна трещинами, словно засохшая земля, не видевшая дождя десятки лет.

— Фозил, это ты? — потрясённо спросил Латиф.

— Я… ищу… еду, — проговорил он, выдыхая пылью.

— Фозил, это я, Латиф, — он потряс друга за плечи. — У меня есть еда.

— Вы… п-принесли… ему… еду? — Фозил с трудом, подрагивая, поднял глаза на Латифа. От худобы глаза Фозила провалились внутрь и также были в трещинах. — Он… голоден. Он… страдает… Вы… слышите… как он… п-поёт? — мёртвым, серым взглядом Фозил, не моргая, смотрел на Латифа.

— Кто поёт? Фозил, это я, Латиф. Ты не узнаешь меня? — недоумевал он.

Фозил тяжело моргнул и новым взглядом будто бы узнал Латифа.

— Ты… — протянул он. — Нашёл м-меня, — вздохнул он.

В этом вздохе было отчаяние, радость и облегчение, перемешанное с пылью.

— Да! — отрывисто вздохнул Латиф с широкой улыбкой. — Где ты был? Что с тобой случилось?

Фозил снова моргнул и его взгляд опять стал пустым, как у мертвеца. Его голова тяжело склонилась набок. Он повернулся и хотел было уйти, но Латиф остановил его.

— Н-нужно п-принести ему еду, — пробормотал Фозил, выдыхая пылью. — Он… г-голоден. Я… д-должен п-помочь.

— Фозил, о ком ты говоришь? — спросил Латиф. — Где Фаррух? Это ему нужна помощь?

— Фаррух… отдал… свою… душу, ч-чтобы п-помочь… ему, — с трудом проговорил Фозил.

— Что ты несёшь, Фозил? — негодовал Латиф. — Фаррух мёртв?

Фозил молчал и Латиф тряхнул его за плечо. Тот снова моргнул и, с усилием посмотрев на Латифа, припал к нему. Латиф поймал беднягу руками.

— Прошу тебя… убей меня, — взмолился Фозил.

— Зачем? Нет! — Латиф был потрясён такой просьбой.

Снова моргнув, Фозил опять начал бредить:

— Принесите… себя… в жертву… ради его… блага. Избавьте… его… от страданий.

— Со мной ещё трое ребят. Мы поможем тебе. Мы вернём тебя домой, — Латиф опустил взгляд и достал бурдюк с водой. Он хотел дать его Фозилу и, посмотрев ему в глаза, он опять заметил, что Фозил смотрит на него изнеможённым, умоляющим взглядом.

— Освободи м-меня, — сказал он хриплым, едва слышным голосом. — П-прошу… убей м-меня и… беги.

— Нет, — Латиф качал головой. К его глазам подступали слёзы. — Позволь помочь тебе.

Фозил тяжело закрыл глаза и медленно открыл их.

— Он… зовёт меня. Слышишь? — Фозил отошёл от Латифа. — Он… зовёт и т-тебя. Т-твоя душа… Наши… д-души… Он… страдает. Он… г-голоден.

Латиф не находил слов. Он не знал, что делать. Он оглянулся по сторонам — зря он опустил спутников. И лошади рядом нет. Он бы увёз Фозила прочь от этого мрачного места. Когда он снова посмотрел на Фозила, тот стоял к нему вплотную. В глазах Фозила было отчаяние.

— Я не могу… больше… этого выносить, — от него пахло пылью и песком. — Он… ужасен. П-прошу, убей… м-меня.

На левом бедре Латифа висел короткий меч, а на правом кинжал. К нему и потянулся Фозил.

— Освободи м-меня… от… этого… бремени. Убей.

Рука Фозила дрожала, и он не смог достать кинжал. Латиф же не решался этого сделать. Он смотрел в серые, сухие глаза Фозила. Они умоляли его, но Латиф качал головой. Слёзы текли к щекам Латифа.

— Неужели нет способа помочь тебе? — он всё ещё надеялся, что его спутники вот-вот вернутся и они вместе повезут его в Расулабад. Может, Расим сможет помочь. В конце концов, Фозил был ему верным слугой столько лет.

— Прошу… убей… меня, — Фозил хотел моргнуть, но сопротивлялся из последних сил.

Он чуть было снова не упал, но Латиф подхватил его. Выхода не было. Его друг мучился и просил прекратить его страдания. Латиф медленно обнажил кинжал и подвёл остриё к сердцу Фозила.

— Пусть Всевышний простит тебе грехи и примет в свои объятия, — в слезах горько проговорил Латиф и вонзил кинжал в сердце другу.

— Спасибо, — на последнем вздохе прошептал Фозил и закрыл глаза.

Латиф обнял его бездыханное тело и громко зарыдал. Он отнёс тело Фозила в небольшой овраг и накрыл его ветками и листьями.

— Прости, что не похоронил тебя достойным образом, — тихо проговорил Латиф, сев у края оврага. — Прости, что не вернулся тогда за тобой. Мне неведомо через какие муки ты прошёл, но теперь твоя душа свободна от скверных оков этого мира. Прощай, мой друг.