Он задумчиво повернулся к тополям. Едкий запах петрикора уже действовал ему на нервы. И тот факт, что он не может найти ответ, злил его ещё больше.

— «Может, сжечь дотла все эти тополя и выжечь всю эту землю, чтобы избавиться от этого назойливого запаха?»

У Расима чесались руки и ему не составит труда осуществить свою мысль. Раньше, чтобы вызвать пламя в руках, у него уходило много сил. Однако, благодаря древним рукописям, Расим узнал многое об использовании колдовской силы, которые на самом деле называются силами мироздания. И теперь, после долгих лет тайной практики, выжечь здесь всё дотла для него было легко, как плюнуть.

— «Нет», — отговорил он себя. — «Гнев, выпущенный на волю, не приведёт к ответу». — Расим новым изучающим видом посмотрел на тополя. Ему начало казаться, что они посажены в виде клинописи и единственный, кто сможет разгадать их значение — это его проклятый молчаливый пленник. — «Разговаривать с ним такая же пустая трата времени, как и вдыхать этот поганый запах», — мысленно махнул рукой Расим. — «Ответ нужно искать в самой книге», — заключил он и решил вернуться во дворец, где была спрятана Книга мастеров.

Во дворце было тихо, впрочем, как и всегда. С тех пор как падишах заболел, слуги старались не повышать свои голоса и вели себя тихо. Придворные полагали, раз лекарства не помогают падишаху, тишина и покой должны пойти ему на пользу.

Безнадёжная вера.

Расим вошёл во дворец через восточное крыло и по дороге в аудиенц-зал никого не встретил. Не было ни слуг, сновавших туда-сюда по разным поручениям, ни служанок, шепчущихся в углу. Придворные словно исчезли все до единого. Не было даже горожан, просивших об аудиенции. Тишина, царившая во дворце, показалась Расиму странной. Будто в ней что-то притаилось. Казалось, она предвещает плохую весть…

Как там говорилось?

— «Затишье перед бурей», — вспомнил Расим. Эта была одной из его любимых фраз. Он прочитал её в одной захватывающей повести. «Приключения Джамили» — так называлась эта книжка. Это был биографический рассказ о невероятных путешествиях Джамили, написанный триста лет назад и приукрашенный богатым воображением автора, который был младшим сыном главной героини. Расим три раза прочёл этот рассказ. Особенно интересным в нём были главы про пересечение моря Басир и побег из города Инкресс, а также путешествие в Нордан. В этом рассказе говорилось о том, что Джамиля узнала о какой-то тайне Хранителей знаний и вопреки воле отца отправилась в дерзкое путешествие, чтобы разгадать эту тайну. Однако, судя по манере, в которой автор завершает рассказ, Расиму не верилось, что Джамиля не достигла своей цели. Ему казалось, что автор утаил тайну своей матери от читателя и изменил концовку её повести.

— «Затишье перед бурей», — с внезапным и необъяснимым предчувствием повторил про себя Расим. Он сидел, скрестив ноги, у края возвышения в тронном алькове, ломя голову над разгадкой тайн клинописи. Да он был бы рад разгадать тайну хотя бы некоторых примечаний, написанных письмом Алифа. Однако, чем больше он изучал более ранние примечания, написанные тем же письмом Алифа, тем больше он понимал, что они написаны совсем на другом языке. Многие подстрочные и надстрочные знаки были ему не знакомы. Он также не знал, какие звуки они могут обозначать, что делало прочтение этих примечаний, наряду со сложной грамматикой, невозможным. Тем не менее ему худо-бедно удалось понять, что во многих ранних примечаниях говорится о мастерах, написавших эту книгу.

На небольшом куске бумаги Расим начертил линию тех трёх рассадок тополей и сравнивал получившиеся символы с клинописью книги мастеров. Он нашёл им некоторые совпадения, но они были в составе слов, значения которых Расим отчаянно хотел разгадать. Ни в его собственной библиотеке, ни в одной другой библиотеке города не было ни одного словаря, который помог бы ему изучить клинопись. Единственным, кто мог бы помочь ему, был его пленник. Расим был уверен, что его пленник знает клинопись, но за много лет он не проронил ни слова.

— «Будь ты проклят!» — выругался про себя Расим.

— Народ страдает от Чёрной напасти, а ты всё читаешь, — этот упрёк неожиданно послышался из столь знакомых сладких уст. Расим не услышал, как она вошла в аудиенц-зал.

— «Вот и нагрянула буря. Внезапно и без предупреждения».

В аудиенц-зал вошла Нигора в сопровождении двух своих учениц, которые были с ней и в прошлый её неожиданный визит. На ней было чёрное платье, почти облегающее, с красным растительным узором от левого плеча до края правой ноги, а пышная розетка обхватывала её за талию справа. Расим с ревностью посмотрел именно на эту часть и ответил с толикой надменности и осуждения:

— Нет чтению лучше увлечения.

— Расширяешь свои знания? — таким же тоном спросила Нигора, добавив нотку насмешки.

Расим согласно кивнул ей в ответ и скрыл книгу мастеров, как и в прошлый раз, при этом он с вызовом смотрел на Нигору.

— Народ голодает и беднеет. Как твоё знание им поможет? — Нигора едва заметным жестом дала знак своим ученицам остановиться, а сама подошла ближе.

— Знание — дороже богатства, — Расим снова процитировал своего отца.

— Знание нужно применять на практике, — упрекнула Нигора.

— Всему своё время, — парировал Расим с ухмылкой самоуверенного шакала.

— Насколько мне известно, предпринятые тобой меры против Чёрной напасти оказались безуспешными, — её упрёк перешёл в открытое осуждение.

Расим тихо хмыкнул и спустился с возвышения. Он сделал несколько шагов к Нигоре. Через её плечо он смерил взглядом обеих её учениц. В их облике с прошлого раза что-то изменилось. Точно. У обеих по бокам на голове прибавилось по одной паре тонких косичек с кольцами на конце. Они получили повышение. Ведьмы же определяют свой ранг по косичкам. Какая глупость. С другой стороны…

Расим подмигнул им и посмотрел сверху вниз на Нигору. Этим взглядом он искушено раздевал и съедал её.

— Твои известия стары и неверны, как ты сама, — съязвил Расим, снова провоцируя ведьму. — В прошлый раз ты развернулась и ушла ни с чем. Ни тебе здравствуй, ни тебе до свидания. Также будет и сегодня? Что ты тут делаешь? Опять явилась сюда просить книгу? — он язвительно скосил брови.

— Я позвал её, — ответил надменный высокий голос, который словно пальцем ткнул Расима в бок и привёл его в раздражение.

Расим разочарованно опустил голову и повернулся направо. В двадцати шагах от себя он увидел настоящую бурю, и она продолжала надвигаться на него. Это был Мунир ибн Нодир. Расим глубоко и почти беззвучно вздохнул. Он не ожидал его появления. Лицо Расима потемнело так, как на небе сгущаются чёрные грозовые тучи.

— Мой господин, вы вернулись? — Расим натянул лукавую улыбку и приветственно подвёл руку к сердцу.

— Да-а… Дорога была долгой и утомительной, — надменно вздохнул Мунир.

— Может, вам отправиться в свои покои и отдохнуть? — предложил Расим.

Мунир оставил предложение без ответа и перевёл взгляд на Нигору.

— Я рад, что вы пришли, — обратился он к ней.

— Для чего вы её позвали? — спросил Расим прежде, чем ведьма смогла раскрыть свой рот.

— Я немало наслышан о вашей красоте, моя госпожа, — с тёплой лестью проговорил Мунир, проигнорировав Расима, — но воочию вы куда прекраснее этих слухов.

Расим вперил ревностный взгляд на Нигору, которой эта лесть была по душе.

— Я рада принять ваше предложение и служить вам, мой господин, — Нигора улыбнулась и приставила руку к сердцу.

— И в чём же заключается эта служба? — в негодовании процедил Расим. Он совсем не ожидал, что на-шахзаде позовёт её к себе. — «Всё из-за книги? Думаешь, он может приказать мне дать её тебе?»

— У Расула Первого советницами были ведьмы и при них Расулабад и весь Зебистан процветал, — Мунир снизошёл на ответ Расиму. — При вас, премьер-министр, мой отец слёг с неведомой хворью, а Зебистан пришёл в упадок, — обвинение Мунира разило желчью и неприязнью.