Его двоюродная бабушка похлопала его по руке и сказала мягким и решительным голосом: “Осмелюсь предположить, что только мы двое — и леди Теш, конечно, — сможем убедить дорогую Поппи остаться”.
Он наблюдал, как Поппи присоединилась к небольшой группе, окружавшей замерзший фонтан, и улыбнулась чему-то, что сказал мистер Ноддернс, и он начал думать, что, возможно, только возможно, у них действительно все получится.
* * *
Поппи никогда не пробовала ничего подобного из этих угощений, которыми были накрыты столы перед ней в ту рождественскую ночь. Жареный гусь, оленина и куропатка, глазированная морковь и пастернак, артишоки, морские гребешки. И десерты, один более декадентский, чем предыдущий, за которыми последовал сверкающий рождественский пудинг. К тому времени в обеденном зале собрались все слуги, и когда начался бал, поднялся шум аплодисментов.
На протяжении всего застолья приподнятое настроение и дух товарищества были заразительны. Поппи не могла оставаться в стороне от веселья, как не могла стоять на одной руке, удерживая слона на ногах.
“Я никогда в жизни не была такой сытой”, - сказала мисс Кэтрин Далтон, дочь лорда Фиггерли, позже тем же вечером, когда они отдыхали в гостиной после ужина, похлопывая себя по животу.
“Осмелюсь предположить, что мы не сможем влезть в наши платья до конца нашего пребывания”, - со смехом сказала мисс Гортензия Ноддернс. “Мисс Тилберн”, - обратилась она к Поппи, которая была занята уходом за вдовствующей герцогиней, - “вы чудо. Не понимаю, как вы можете двигаться после такого ужина”.
Поппи, поправлявшая шаль на плечах ее светлости, подняла глаза с улыбкой. “Я привыкла быть занятой”.
“Ну же, моя дорогая, ” сказала вдовствующая герцогиня, похлопав по дивану рядом с собой, “ присаживайся и расслабься. Я хочу, чтобы ты насладилась Рождеством”.
Закусив губу, Поппи сделала, как ей было велено, осторожно опустившись рядом с ней. Это должно было быть самое странное ощущение - сидеть среди этих людей, как будто она была своей. И все же они, казалось, приложили все усилия, чтобы принять ее в свою группу. Это было все, что она могла сделать, чтобы побороть растущее тепло в груди.
Однако, когда она посмотрела через круг сидящих на Маркуса, она полностью проиграла битву. Он выглядел великолепно в своем темно-синем сюртуке, под которым был жилет, расшитый золотой нитью, подчеркивающий его тонкую талию и широкую грудь. Но что более важно, он выглядел расслабленным и довольным, а это было все, что когда-либо было важно для нее.
“Я бы предложил немного потанцевать в завершение этого великолепного дня”, - сказал лорд Бантфорд, тяжело откидываясь на спинку стула, как будто он больше не мог держаться прямо, - “но я верю, что мы все вышли за рамки этого”.
“Действительно”, - проворчал мистер Ноддернс. “У меня нет сил даже накрыть столик для карт. И любая музыка сразу же усыпила бы меня. Но мы должны решить, что делать, потому что я совсем не готов закончить этот день ”.
Когда группа замолчала, Поппи вспомнила праздники, которые они с Маркусом устраивали раньше, игры, которым они предавались. Она улыбнулась, вспомнив один такой случай, когда они играли в шарады и загадывали загадки, которые становились все более и более умными, но которым никогда не удавалось поставить в тупик другого, несмотря на то, что они могли читать мысли друг друга.
“Что ты вспоминаешь, Поппи?” Маркус пробормотал с улыбкой в голосе.
Она тихо рассмеялась, взглянув на него. “Только те возмутительные загадки, которые мы обычно придумывали”.
Его улыбка стала шире. “Ты была великолепна в шарадах”.
“Однако я никогда не смогла бы поставить тебя в тупик”.
Мгновение они смотрели друг на друга, воспоминания кружились в пространстве между ними. Ее сердце бешено заколотилось в груди, когда выражение его лица смягчилось, а взгляд опустился к ее губам. Она с трудом сглотнула, внезапно почувствовав, что у нее пересохло в горле. Затем, вспомнив, где они находятся - и что это был Маркус, на которого она так жадно смотрела, — лицо Поппи вспыхнуло, и она поспешно опустила взгляд на свои колени.
“Шарады?” Мисс Далтон взволнованно захлопала в ладоши. “О, да, давайте! Я обожаю шарады”.
Настроение зала изменилось, предвкушение охватило всех, когда они выпрямились на своих местах.
“Ты уверена, моя дорогая?” Лорд Фиггерли обратился к своей дочери с лукавой улыбкой. “Вы знаете, меня никогда не ставили в тупик подобные загадки, и я осмелюсь сказать, что останусь непобедимым”.
“Ты хочешь сказать, ” лукаво спросила его дочь, “ что сомневаешься в моих способностях?”
“О, ты начал это первым, отец”, - с усмешкой сказал мистер Юстас Далтон. “Ты не хуже меня знаешь, что моя сестра не может отступить перед вызовом”.
И так продолжались добродушные насмешки, пока не начались загадки. В сердце Поппи разлилось тепло, и она почувствовала себя странно невесомой, словно на воздушном шаре. Было ли это похоже на то, чтобы быть частью чего-то? Чтобы тебя приветствовали?
Она посмотрела на Маркуса. Он смотрел на нее с легкой улыбкой на лице. И она увидела, что он слишком хорошо понимает, что это значит для нее.
“Это было умно”, - сказала мисс Гортензия своей сестре некоторое время спустя с довольной ухмылкой на лице. “Но недостаточно умно для такой, как я”.
“Ах, ты”, - проворчала мисс Лидия Ноддернс. “Здесь должен быть кто-то, кто может поставить тебя в тупик. Мисс Тилберн, ” внезапно позвала девушка, “ не хотите ли сыграть свою очередь? У меня такое чувство, что вы можете заставить мою сестру отказаться от своих хвастливых слов ”.
Поппи с горящими щеками опустила голову. “ Если вы этого хотите."
“О, конечно”, - радостно воскликнула мисс Далтон. “Пожалуйста, сделайте это, мисс Тилберн”.
На мгновение Поппи растерялась. Эти молодые женщины не проявили к ней ничего, кроме доброты, которая так отличалась от того, что она ожидала после бреда мисс Линли.
К счастью, Маркус спас ее от переполняющих эмоций. “Я предупреждаю вас всех, у Поппи необычный талант к таким вещам. Хотя, — его губы насмешливо скривились“ — я сомневаюсь, что она сможет поставить меня в тупик ”.
Она рассмеялась. “Как будто я могла проигнорировать такую приманку. Очень хорошо”. Затем, закрыв глаза и нахмурив брови, она быстро подумала, пока, уверенная, что у нее что-то получилось, не перевела дыхание и оглядела вечеринку.
“Мой первый взгляд из ламп души,
Тайны вселенной, цель философа.
Мой второй, в его животе находится напиток жизни,
Иссушенные жаждой утоляют свою жажду его росой.
Все мое - клетка для глаз тщеславия,
Ненавидящий правду, желающий лжи.”
По залу пронеслись восклицания, когда все начали выкрикивать свои догадки, одна нелепее другой. Когда по прошествии нескольких минут никто так и не нашел решения, мистер Ноддернс смиренно воскликнул: “Вы выиграли это дело, мисс Тилберн. Мы все преклоняемся перед вашим талантом”.
“Это было здорово”, - сказала мисс Далтон с сияющими глазами. “Каков ответ?”
Взгляд Маркуса привлекла Поппи, счастье наполняло каждый дюйм ее тела. Самодовольная ухмылка на его лице заставила ее рассмеяться. “Я действительно верю, ” сказала она, “ что его светлость знает ответ”.
Он ухмыльнулся. “Это зеркало”.
“О, вы оба такие умные”, - воскликнула мисс Гортензия, когда Поппи кивком признал свою победу.
“Послушайте, мисс Тилберн, ” весело сказал мистер Далтон, “ это очень хорошо. Отличная работа, ваша светлость”.
Когда зал взорвался поздравлениями, Маркус поднял свой бокал за нее, в его глазах светилась гордость. Вот почему она осталась, сказала она себе, когда он повернулся к остальным. Да, она уезжала, но это не означало, что она не могла доставить Маркусу немного радости в это Рождество. И когда она смотрела на его профиль и видела, как счастье освещает его черты, она решила сделать именно это.
Глава восьмая
