– Теперь можно приступать к экзамену, – объявил суровый мужчина, и тоже вымелся, то есть покинул зал.

А на смену ему пришли трое, они будто появились из ниоткуда. Секунду назад их не было и вот, встречайте! Они материализовались на возвышении уже сидя в креслах, и непринуждённо подъехали поближе.

– Вы ведьмы, вы такими были рождены, – произнесла женщина средних лет, вставая с центрального кресла. – Не будь вы ведьмами, вас здесь не было бы. Но это не призвание, а только констатация вашего происхождения. Докажите, что вы сами чего-то стоите!

И пол под моими ногами начал рушиться. Он обсыпался, загоняя меня всё выше и дальше. Я уже забралась на спинку стула. А внизу всё расширялась бездна, чёрно-красная, с огнём и шипящей лавой. Вокруг визжали и тоже карабкались на стулья и столы другие ведьмы.

Мне было очень страшно, неимоверно. Но не отпускало чувство нереальности происходящего. Ну не может это быть настоящим экзаменом! Это просто невозможно и нереально!

Перепрыгнула на стол и нашла взглядом Электиру. Подруга улыбнулась мне и прыгнула в разверзшуюся под нами бездну.

Это испытание? Если так, то жестокое и бесчеловечное! Но тут и не людей испытывают, а ведьм.

Нужно собраться, взять нервы в кулак и забыть о законах физики. Да как о них забыть-то? Это же основополагающие постулаты жизни! Если видишь огонь и чувствуешь жар, значит будет горячо. Тут уже не о рассудительности речь, всё дело в инстинктах. А именно, в инстинкте выживания, который буквально вопил «Там смерть, туда нельзя!»

Но Электира прыгнула, а она знает об этом мире больше, чем я. Я, вообще-то, ничего не знаю. Так, незнаючи, и просижу на этом столе, проморгав все экзамены.

Была не была, зажмурилась и спрыгнула со стола, прямо в кипящую, полыхающую бездну. Инстинктивно сжалась, приготовившись к боли и гари, но этого не случилось. Я будто на холодное стекло спрыгнула. Замерла и открыла глаза.

– Ты преодолела видимый страх, – похвалил меня тот самый мужчина, который прочищал ряды абитуриенток. – Иди дальше.

И я очутилась в маленькой, полутёмной комнатке. Вокруг сновали какие-то тени, они шептали что-то, неразборчиво бормотали. Это очередное испытание? Значит, бояться нельзя, нужно быть смелой и отчаянной!

И я постаралась показать всю свою смелость, на которую только была способна. Отважно (ну или бездумно, тут кому что ближе) шагнула вперёд, в темноту, кишащую подозрительными шорохами и наводящими ужас тенями. Сделала первый шаг и будто завязла в чём-то липком, впивающемся в кожу, словно пиявки. Сначала стало больно, очень больно и горячо. Но потом вязкая темнота начала расступаться. Я будто прорывалась через пелену, за которой меня ждали ответы на все мои вопросы. Меня туда тянуло, манило, как мотылька на огонь. Казалось, что, если я преодолею эту преграду, найду спасение.

Прорыв был оглушающим. Я будто вырвалась из плена липкой паутины и попала в вакуум, а вокруг царило ничто. Пустота, белая и непонятная, окутала меня со всех сторон. Дышать стало тяжело, и в тоже время будто отпала нужда в воздухе.

– Что ты тут делаешь?! – возмущённо спросил неожиданно появившийся из белого марева ректор.

Так, а он-то тут откуда? У меня, понимаешь, экзамены, судьбоносные испытания, а он всё портит!

Главнейшество резко, я бы даже сказала раздражённо, схватил меня за талию, прижал к себе и устремился куда-то вниз.

Я могла бы помечтать на тему летающих ангелов, но мужчина, прижимающий меня к себе, на ангелочка мало походил, скорее уж на демона. И его очевидная ярость тоже была далека от праведности. Ректора буквально взбесило само моё появление… А где я появилась, собственно?

Ветер свистел в ушах, вокруг мелькало белое марево, а мы неслись вниз со скоростью падающего с обрыва камня. Впору забить тревогу, но в объятиях академического главнейшества мне совсем не хотелось бояться. Несмотря на то, что в его присутствии категорически отказывались повиноваться голос, слух и мыслительный аппарат, чувствовала я себя сейчас просто отлично.

Но ничто не может длиться вечно, и этот упоительный полёт тоже закончился.

Мы приземлились на твёрдую почву, объятия разжались, и я тут же попятилась.

– Стоять, – приказал ректор.

Я вздрогнула и замерла, опасливо осматриваясь. Мы находились на небольшом скальном выступе. С одной стороны перед нами возвышался буквально парящий в воздухе замок, а со всех остальных была небесная бездна.

Я посмотрела вниз и едва не упала от головокружительной высоты. Ректор тут же схватил меня за локоть и притянул к себе.

– Не смотри, с непривычки может закружиться голова, – посоветовал он.

В моей голове сейчас вертелась только одна бестолковая мысль – так вот почему у них даже лягушки с крылышками! В этот момент я позавидовала Проше и посочувствовала себе.

А всё потому, что лестницу к свободе я никогда не найду. Это в принципе невозможно, учитывая, что УМА находится на небольшом таком, живописном летающем островке, вокруг которого порхают облачка и снуют птахи высокого полёта, а внизу пропасть! По моим скромным прикидкам, из того, что удалось увидеть в просвете облачной дымки, до земли тут лететь и лететь. Многое обдумать успеешь, прежде чем долетишь и превратишься в лепёшку.

Так что у меня два варианта: отрастить крылья, что в принципе не представляется возможным, или учиться выживать в УМА, постигать ведьмовство и осваивать полёты на метле. Первый вариант отпадает по понятным причинам, а второй предвещает определённые проблемы.

И самая главная проблема сейчас стояла рядом со мной.

– Что тебе нужно? – спросил ректор, схватив меня за плечи и слегка встряхнув.

– Я… мне… мама…, – пролепетала я всё, что смогла выдавить из себя.

Ну я же не имбецил какой-то! С речью и умственными способностями проблем нет. Но тут будто горло стальной клешнёй сжало. Не могу ничего сказать и всё тут! Только смотрю на него, как беспомощный младенец.

– Как же вы мне надоели, – пренебрежительно выдохнул главнейшество.

Да и вы мне тоже уже слегка осточертели, если честно. Сколько можно чувствовать себя бессловесной тварью?! И я бы ещё поняла, если бы у меня язык от восхищения онемел. Так нет же! Какой-то детский восторг может ещё и остался, но его с лихвой перекрыло осознание всего происходящего.

И тем обиднее было осознавать, что я всё же не могу послать зазнавшегося ректора куда подальше. В его присутствии речь отказывала неизменно. Слух тоже норовил ретироваться, как только в поле слышимости появлялся тлетворный голос, но его я смогла худо-бедно обуздать. А мозг прочно встал на место после испытательных кульбитов, и уже не норовил впасть в анабиоз от присутствия главнейшества.

– Ты не должна была тут появиться. Это ошибка, – уведомил меня ректор.

Да как скажете! Пожала плечами и развела руками – я тут точно ни причём.

– Забудь об этом, никто не должен знать, – отрывисто объявил он.

Я согласно покивала – полностью поддерживаю. Говорить по-прежнему не могла, хотя сказать пару ласковых не отказалась бы.

– Забудь обо мне, девочка. Мы слишком разные, – продолжил бросаться общепринятыми пафосными фразами главнейшество.

Да поняла я всё! Отпусти уже и забудь! – мысленно прокричала я. Но он продолжал пристально смотреть на меня и убеждать, что мы друг другу не подходим и не можем видеться вне учебной обстановки. И из разных миров мы, и по возрасту никак, и он ректор, а я адептка, и я ведьма, а он маг.

Кого он убеждает? Точно не меня!

– А, с кем я разговариваю! – простонал ректор, запустив пальцы в собранную в аккуратный хвост чёрную шевелюру. А причёсочка-то даже от ветра не растрепалась, пижон наше главнейшество.

Ректор ещё раз встряхнул меня за локоть, в который вцепился мёртвой хваткой и, одарив ну очень злобным взглядом, повторил:

– Об этом никто не должен знать. Ясно?

Я покивала, как болванчик.

– Иди, – приказал он, указав на дверь. – Первый поворот налево, через анфиладу и выйдешь к экзаменационному залу. Ну? Вперёд!