Я оказалась в низком металлопластиковом душном ангаре, забитом людьми и роботами. Кто-то улетал, кто-то прилетел и ждал трансфер, и все эти люди толкались, громко разговаривали и ругались на вездесущих бэбиситтеров.

Потолок был низкий, бэбиситтеры летали прямо над головой – я пригнулась. Я искала стойку, которую мы отметили с Гатри на плане – «пункт встречи», здраво рассудив, что на Астре он вряд ли кому-то пригодится, кроме нас: летели либо в одиночку, либо семьями.

Я ошиблась. Саму стойку не было видно из-за огромного количества представителей турфирм. Я посокрушалась, нашла безопасное местечко возле окна, включила телефон и написала Гатри, где буду ждать.

На борту любого космического судна распитие спиртного строго запрещено, и маршрут туристов я определила быстро: паспортный контроль – магазины и бары – стойка информации с трансферменами – посадка в планетарник. Минут через десять я начала угадывать отклонения от маршрута – вместо магазина и бара в туалет. Еще через десять минут мне это смертельно надоело, и я, повернувшись, уставилась в окно.

Астра была недорогим и популярным курортом, но, черт возьми, как же уныло она выглядела!

Как и большинство спутников, Астра изначально безжизненна. Несмотря на то, что она обладала пригодной для жизни атмосферой, пресной водой и в принципе недурным климатом – около двадцати семи градусов круглый год, – разнообразием растительности она не баловала, и ту насажали уже арендаторы. Везде вода, на экваторе небольшой клочок сейсмоустойчивой суши, подземные пресные источники, чистый воздух и мягкий песок с мелководьем, что и побудило Содружество положить на Астру глаз как на потенциальный семейный курорт.

Редкие пальмочки не выше моего роста, бледное, будто выцветшее небо, звезда, по размеру напоминающая Солнце и меньше нашего Гелиоса раза в два, еще одна звезда – соседняя, но видно ее отлично. Трава, которую постоянно – даже сейчас – обновляли, но приживалась она погано. У робота, раскладывающего дерн, было выражение лица человека, которому все в жизни осточертело. Другой робот встречал туристов у планетарного автобуса с художественно оформленной охапкой цветов, и мне захотелось написать в отзыве на космопорт, что в древние времена эти охапки имели иное предназначение. Туристы, впрочем, радовались и охотно фотографировались на фоне громадных венков, увитых лентами с надписями «Добро пожаловать на Астру!».

Между планетарников слонялся щуплый загорелый мужичок, с завидной быстротой сбывающий разомлевшим гостям свой товар: магниты с изображением космопорта и все того же невеселого венка.

Я прислонилась лбом к стеклу и застонала.

– Доктор Нейтан?

Я поймала себя на том, что рада слышать этот голос, повернулась и протянула Гатри руку. Он с готовностью ее потряс.

– У меня две новости, – без предисловий начал он. – Первая: катер за нами не прилетит. Нет-нет, я все уладил, – он поставил рядом с моим точно такой же рюкзак «Гэл-Пол» и после этого уверенно выставил вперед ладони. – В миссии катер один… на ходу… кхм, зато там что-то сломалось. Они просили нас купить деталь, я записал. Купим?

Я кивнула.

– Вторая новость: а, я уже сказал. Я все уладил, я взял в аренду универсал. Сгоняем за деталью, доберемся до Эос и сможем на этом же катере передвигаться там.

– Вы обговорили это с Управлением по борьбе с контрабандой? – с замирающим сердцем спросила я, очень надеясь, что да. Деваться им, конечно, будет некуда, они все равно оплатят или возместят Гатри затраты… Стоп, откуда у него деньги на аренду? – Так. Вам что, деньги нужны?

– А у вас есть?

Мы с доктором Сэнд долго отстаивали главу про мужчин, живущих за счет женщин где-то в двадцатом и двадцать первом веке. Издатель считал, что она лишняя, потому что «давала читателю усложненную картину». Я ничего сложного в этом не видела и попыталась рассказать, что самостоятельные заработки у женщин появились только с началом развития промышленности, что до середины девятнадцатого века обеспечивать себя могли единицы, а женские заработные платы с мужскими сравнялись лишь в середине двадцать первого века, и то не везде, и потому для общества считалось нормальным, что женщина живет за счет мужа и занимается домом и детьми, но не наоборот, и все это из-за разницы в доходах, и лишь когда… Доктор Сэнд меня остановила, и я поняла, что и издателю даю усложненную картину почем зря.

Что понятно историку и антропологу, не всегда ясно другим.

Так что я знала точно: Гатри сейчас не взялся за старое. Ему просто неоткуда было про это знать.

– Есть.

– Тогда здорово, а то у меня ничего не осталось. Мне все сбережения пришлось снять, – признался он и вытащил из кармана чип-ключ. – Тогда пошли?

При выходе из здания космопорта меня нагнал затерявшийся бэбиситтер и огрел по затылку люлькой. Я подпрыгнула, но в целом не пострадала.

– Это карма, – объяснила я перепугавшемуся Гатри и потерла затылок. – Я расскажу, поверьте, это куда увлекательнее, чем флирт. Жаль, что тема не так интересна широкой публике…

– Доктор Нейтан, простите, но история древних религий… как бы вам это сказать… не сильно мне интересна.

Я прервалась на сравнении свадебных обрядов десятого века и оскорбленно уставилась на Гатри. Он смотрел на меня виновато, но искренне, из чего я сделала вывод: он терпел до последнего.

– Так. Во-первых. Как вас зовут?

– Вы столько всего знаете, я полагал, что память у вас получше, – неподдельно изумился Гатри. – Лейтенант Гатри.

– Я про имя. Я ценю свою ученую степень, но честное слово, создайте мне хоть иллюзию отпуска?

– Дэвид. Очень приятно.

– Айелет, взаимно, – я протянула ему руку, и он пожал ее. Универсал предупреждающе заорал дурниной: управлять арендуемым транспортом одной рукой было запрещено. – Во-вторых. Если меня вдруг начнет нести, а я ученый, у нас бывает, не страдайте. Я рассказала вам вкратце про три основные религии – это заняло два с лишним часа. Пощадите свои нервы и мою совесть. На будущее.

Два с лишним часа мы с Гатри таскались по всем магазинам и рынкам Астралио и не находили нужную деталь. Не знаю, сомневался ли Гатри, но я была практически уверена: катер миссии настолько стар, что запчасти для него, по крайней мере на Астру, не завозят.

– Сходим еще вон туда? – спросил Дэвид, ставя катер на площадку. Я лениво озиралась по сторонам в поисках подходящего магазина.

– Стойте.

Я схватила его за руку и еще раз посмотрела в зеркало заднего вида. Мне показалось… конечно же, только показалось – что этот межпланетник я уже где-то видела.

– Вон тот синий катер, – проговорила с я досадой, – номер А двадцать четыре – двадцать девять. У меня чувство, что он за нами следит.

Я не боялась приобрести репутацию паникера. Лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Я даже не знаю… взять с собой вещи или лучше закрыть их тут? – и я оглянулась назад, где за сиденьями лежали два рюкзака и кейс.

Дэвид в ответ сосредоточенно потыкал в панель управления искином. Он был какой-то странный – искин, не Дэвид, с Дэвидом мне как раз все было ясно – и полагающихся признаков жизни не подавал. Его хватало на истошный вопль, если ему не нравилось управление катером, но и только. Я, прервав свою лекцию, даже спросила – нельзя ли обменять универсал. Оказалось, нет, и этот катер выдали лишь потому, что Гатри щегольнул своим значком. На Астре туристам предпочитали воли не давать, что было правильно – эта публика способна разнести любое место. Не пикниками все загадят, так растащат на сувениры по камешку.

– Может, вы посидите, я схожу? – предложил Дэвид, и это было разумно, если не считать его полную неплатежеспособность.

– Тогда уже наоборот?

Название детали я помнила, но на всякий случай Дэвид перекинул мне точные характеристики. Я вылезла из универсала, напялила очки и, делая вид, что все, что творится вокруг, мне до лампочки, прогулочным шагом отправилась в магазин.