Конечно, есть огромная разница между законами шариата и законами государства, тем более основанное иноверным народом, каковым в своём большинстве является русский народ. Первые – ниспосланы в Коране, разъяснены – в хадисах пророка Мухаммеда и детально растолкованы в иджме больших имамов. Вторые – выработаны депутатами в законотворческом порядке. Они часто вступаются в противоречие друг с другом и не менее часто взаимно дополняют друг друга. Как же иначе! Первые есть законы сакральные, направляющие человека и общество в целом на спасение после смерти, вторые – на социокультурное развитие и военно-политическое конкурирование.

Однако наши единоверные фанатики, не утруждая свой интеллект аналитическими выводами, объявляют всю государственную базу законов – «законами придуманными людьми» и потому неугодными Аллаху. Для обоснования своего обскурантизма они ссылаются на ряд аятов, хадисов и иджму, игнорируя при этом условия их логического толкования.

«А кто не судит по тому, что низвел Аллах, то это – неверные» (Коран, 5: 48/44). Мы, современные мусульманские философы, целиком и полностью согласны с этим аятом и всеми хадисами и иджмами, говорящими о том же.

Но значит ли это догматическое положение, читай священный принцип, не подлежащий изменению, основанием для отказа от Конституции, Федеральных законов и прочих нормативно-правовых актов? Нет и еще раз нет!

Никакое общество не может существовать в мире и порядке без опоры на позитивное право, то есть государственную законодательную базу. А то обстоятельство, что государственные законы не редко вступают в противоречие с законами шариата, есть предметное поле социокультурной борьбы, а не повод для экстремистско-террористической войны.

Однако фанатиков совершенно не волнует, что в условиях отсутствия государственных законов или даже их слабости общество неминуемо погружается в хаос. По улицам городов и селений начинают рыскать толпы грабителей и насильников. Война всех против всех имело место быть не только в Европе, Америке, России, Восточной Азии, но и в странах мусульманского мира. История знает множество таких прецедентов, как фанатики сбивались в различные сектантские кучи и разжигали турбулентные войны: всех против всех. Это потому, что фанатики не способны объективировать проблемные вопросы общественной жизни и решать элементарные задачи, необходимые для воспроизводства цивилизации.

Поэтому и по ряду других причин наши единоверные фанатики не признают русский язык языком мусульманской уммы. И очень зря.

Между тем Президент России Владимир Путин на Торжественном открытии обновленной Московской соборной мечети 23 сентября 2015 года сказал: «Сегодня традиционный ислам неотъемлемая часть духовной жизни нашей страны. Его гуманистические ценности, как и ценности других наших традиционных религий учат людей милосердию, справедливости, заботе о близких. Все мы это очень высоко ценим…»⁹

О том, что Россия является частью исламского мира, сказал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров в своем выступлении 13 марта 2008 года на заседании Организации исламская конференция (ОИК) в Дакаре¹⁰. И вовсе не случайно. Даже с учетом комплиментарности такое заявление главы внешнеполитического ведомства РФ дорогого стоит. В ряду этих событий нелишне вспомнить и заседание Группы стратегического видения (ГСВ) «Россия – Исламский мир», прошедшее 16 мая 2017 года в Грозном под председательством президента Татарстана Рустама Минниханова. На нём тоже были множество громких и важных заявлений, подчёркивающих значимость русского языка в жизни мусульман РФ и постсоветского пространства.

Иными словами в декларациях о мусульманском составляющем России нет недостатка, они обнаруживаются в практической плоскости. Однако, чтобы монетизировать декларации, то есть обращать официальные заявления в практическую пользу, нужны действия соответствующие их пафосу и семантике (значениям и смыслам). Вот они-то у нас, у российских мусульман, в большом дефиците.

Впрочем, недостатки обращения официальных заявлений и деклараций в практические результаты наблюдаются по всему периметру мусульманской уммы: в странах Европы, США, на Ближнем Востоке, Восточной Азии, Африке. Потому данный «Курс» нацелен на проекции прикладных аспектов, то есть на обучение верно излагать идеи и мысли с последующим переходом к столь же верному их воплощению в жизнь.

Надеяться на успешное развитие мусульманского сообщества России нам позволяет ряд благоприятствующих факторов. Это очень концептуальный вопрос, его следует понимать с ученом разных сторон. В числе этих факторов особо следует подчеркнуть, что с арабского языка на русский переведена почти вся мусульманской религиозной литературы: Коран, хадисы, тафсиры, книги по ак'иде, каламу, тариху, таухиду, фикху, шариату, 'ибодату и т. д. В этому ряду также следует учесть еще и тысячи книг, учебников, статей, методических программ (см. дидактика) написанных российскими мусульманскими богословами на русском языке.

Следовательно, для изучения ислама в его семантическом (содержательно-смысловом) значении на базе русского языка нет никаких преград. Однако этим моментом грубо спекулируют новоявленные сектанты-кораниты¹¹. Они утверждают, что можно совершать обязательные 5-кратные молитвы (см. намаз; ас-салят) на любом языке. Это неверно и даже зловредно.

Всякая общность, будь она политической, культурной и тем более религиозной, сильна своим единством. А языковое распыление в богослужении – прямая дорога к религиозной анархии и прочим социально-политическим беспорядкам.

Язык Корана сакрален (свят) для каждого [нормального] мусульманина.

Однако, объединительно-священный статус арабского языка нисколько не умоляет достоинства и значимость других языков мира. Причём не зависимо от вероисповедания. Ведь естественные языки образовались в ходе исторического развития по воле на то Всевышнего. Что же касается языков искусственных и тем более машинных, языков компьютерного программирования, то они, с точки зрения шариата, подлежат рассмотрению в рабочем порядке. Машинные языки это предметное поле искусственного интеллекта, за обладание которым ведут беспрерывную борьбу все развитые страны мира, и Россия в их числе занимает одно из лидирующих мест.

Но об этом мы поговорим в некоторых других главах настоящего «Курса». Здесь же подчеркнём: неарабские народы, исповедующие ислам, рецептируют (постигают) форму и суть истинной религии на своих родных языках и лишь затем, по мере изучения арабского осмысливают святую веру на уровне сакрального служения. Достигшие в этом успеха могут занимать руководящие посты в арабских государствах и в Мекке – самом священном городе мусульман.

Не владея арабским языком невозможно практиковать фард и сунну (повеление Аллаха и следование за пророком Мухаммедом, соответственно) на уровне общественного предстояния. Общественное же предстояние в религии это руководство религиозной жизнью в сёлах и городах. Иными словами арабский язык обязателен для имамов мечетей, алимов медресе, муфтиев и других должностных лиц духовенства. Лишь рядовые верующие мусульмане могут быть освобождены от обязанности владеть арабским, и то при условии, что они выучили наизусть необходимый для пятикратной молитвы минимум. Этот минимум, согласно иджме, состоит из двух коротких сур Корана «Аль-Фатиха» и Аль-Ихлас, а также данной в хадисах молитвы «Ат-Тахияту». Без этих трёх молитв, читаемых непременно на арабском, намаз не действителен.

Конечно, хорошо еще знать коротенькие молитвы на арабском для омовения. Но если намерение (см. араб.: ният) совершать обязательную молитву искреннее, то согласно иджме, можно обойтись тремя вышеперечисленными молитвами.

Если с этим всё ясно и не вызывает особых возражений, то пора перейти к предметной части данной главы и охарактеризовать русский язык в его историческом значении.

В русском языке накоплен практически весь профицит мировой науки и техники. Иными словами русский язык относится к числу немногих языков, которые достигли кульминационных актов постиндустриализма. Отсюда должно быть ясно, что при условии принятия русского языка в семью мусульманских языков мира, наша умма восполнит чудовищно большой пробел в отставании от Запада и Востока. Благодаря русскому языку мы сэкономим миллионы человеко-часов научных исследований, лабораторных и полевых испытаний. А это в свою очередь выведет нас из религиозного синкретизма к вершинам научно-технической цивилизации, на которых только и может засиять своим неотразимо прекрасным светом иман – символ исламской веры.