Какое-то время в кабинете было лишь слышно тяжелое дыхание мужчин, яростно смотрящих друг на друга.

– Хорошо. Давайте отложим этот вопрос. Возможно, господин Вальтрекс сам переговорит с вами на эту тему. В таком случае вернемся к теме обследования.

Постепенно разговор перешел к обсуждению деталей приезда дракона. Когда, в какое время, в какую палату поселить «дорогого» гостя.

И все бы ничего. Но одна мысль не давала мне покоя. С какой стати затронуты девочки? Зачем Урраксу понадобились еще и они? К сожалению, ответа на этот вопрос в данный момент у меня не было. Оставалось лишь гадать.

Когда конференц-зал опустел, мы с отцом несколько минут сидели просто в молчании.

– Итак. Что мы имеем. Ну для начала, поздравляю. Тебя едва не узнали. А наша позиция с некоторых пор не менялась, насколько я знаю, так? – Я кивнула. – Значит постарайся не сталкиваться с этим Каном. Я видел, как парень смотрел на тебя. Не хочешь, чтобы тебя окончательно раскрыли, избегай общения с ним. – Еще один кивок. – Дальше. Попробуем сложить пазл. Наш госпиталь существует ни один год. Дракон тоже не младенец. Но до этой поры мы не попадали в одну плоскость. Но в один не скажу, что прекрасный момент, этот мальчик заинтересовывается этим местом. Почему? – Пальцы господина Рунекса отбивали нервную дрожь по столу. Я буквально ощущала его выжидательный взгляд на себе. Внимание более сильного дракона ему явно было не по душе. Урракс Вальтрекс был тем, кто мог заставить поступать в разрез своим желаниям. И отцу этой ой как не нравилось. – Тория, ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Мы столкнулись с ним в Галерее сегодня утром.

– Ferr! – я поморщилась. Нечасто отец позволял себе ругательства. – Как всего за один выходной ты умудрилась привлечь внимание этого мужчины?

Я откинулась на мягкую спинку стула и сложила руки на груди. Своего рода защитный жест от недовольства старшего.

– Не знаю. Я не выдала то, что узнала его. И сама не спешила представляться.

– И что? Сильно помогло? Ты его заинтересовала, девочка.

– Его просто зацепил мой отказ. Не более того. Давай не будем торопиться с выводами. Пусть он приедет. Мы его встретим. Я с ним пообщаюсь. А там дракон и сам поймет, что я совершенно обычная ведьма. – Подошла к отцу и прижалась к его сильному плечу. Да, Вальдерис Рунекс не смотря на свой преклонный возраст до сих пор был достаточно сильным драконом.

– В том то и дело, девочка моя. – Он положил большую теплую ладонь на мою голову. Я подняла на него взгляд. Его улыбка была с налетом легкой грусти. – Ты, Рия и Женя совершенно необычные. Тем и привлекаете всяких шалопаев.

– Вряд ли Урракса Вальтрекса можно так назвать. – Уткнулась в пахнущую зеленым лугом рубашку дракона и захихикала, как девчонка. Мне повезло. Несказанно повезло, что у меня есть папа. Да строгий, да порой сверх меры беспокоящийся, да неродной, но он один способен был подарить ощущение стабильности этого мира. Что бы не происходило в нашей с девочками жизнях, он и мама были рядом.

– Чует мое сердце. Не кончится добром его визит сюда, – папа тяжело вздохнул.

– Давай будем решать проблемы по мере их поступления, хорошо? – Я посмотрела на часы на руке. – Мне нужно идти. Канария просила посмотреть с ней графики дежурств и отпусков. Она с меня чуть шкуру не спустила, когда увидела в дверях. Так что не известно, кто страшнее дракон или синдореи (вид кровавых эльфов – прим. авт.).

– Иди, – засмеялся отец. Он закрыл глаза и, прижав меня к себе, легко поцеловал в лоб. – Нам повезло с Валенсией, что вы с девочками у нас есть. – Чмокнула отца в щеку и поторопилась на выход.

Вытянув битрифон из кармана белоснежного халата, набрала номер медсестры.

– Канария, я освободилась.

– Через пять минут буду в твоем кабинете, – ответил мне звонкий голос девушки.

Зашла в кабинет, сняла халат и с блаженным стоном опустилась в любимое кожаное кресло. Свой кабинет я любила всей душой. Окна в пол, светлые стены, высокие потолки: здесь все дышало свободой и комфортом. В углу у окна я создала что-то типа маленькой оранжереи. Зеленые растения в светлых глубоких кадках тянулись к светящему за окном яркому солнышку. Солнечный зайчик, упав на светлый ковер с коротким ворсом, весело передвигался туда-сюда по покрытию. На столе стоял магрон (электронная рамка с фотографиями – прим. авт.). Самые смешные и памятные моменты были запечатлены на крохотный артефакт, за счет которого и работало приспособление. Магрон – был достаточно дорогостоящей вещью. Его подарили родители, когда я наконец была назначена нейрохирургом и встала во главе отделения. На душе было легко и светло. Уже не пугала даже предстоящая встреча с драконом. Когда я приняла ту мысль, что сейчас для мужчины являюсь все лишь желанным объектом и его интерес быстро угаснет, стало как-то спокойнее.

Канария влетела в мой кабинет без скромного стука. Дверь вышибла практически с ноги, заставляя меня спрятать улыбку в горячем кофе, который я успела захватить по пути сюда. Огромная папка шлепнулась о поверхность стола с глухим стуком.

– Итак. Здесь график смен дежурств, отпусков. Я вложила все отчеты, которые ты клятвенно обещала мне просмотреть по содержанию госпиталя, отчетность по больничным листам, которые предоставляли сотрудники и…, – по мере того, как эльфа перечисляла список того, что я должна была просмотреть, изучить и подписать, глаза постепенно лезли на лоб. Да когда же я умудрилась столько пропустить?

– Канария! Меня не было один день!

– Да? А предыдущие две недели ты наверно просто стерла из своей памяти! – Девушка уперла руки в бока и буквально нависла над столом, заставляя меня стыдливо вжать голову.

– Я была занята, – пискнула в свое оправдание.

– Зато теперь, я надеюсь, – подчеркнула она, – ты освободилась. Занимайтесь, доктор Асташевская. И да! Напоминаю. У вас завтра операция! Надеюсь, вы хотя бы про это помните.

Вы сейчас, наверно недоумеваете, почему подчиненному позволено разговаривать в таком тоне с начальством. Потому что вторую такую Канарию нужно было еще поискать. Эльфа никогда не опаздывала, четко следила за состояние процедурных кабинетов, сдавала вовремя всю отчетность. А уж о том, что младший персонал ходил по струнке при ней и говорить не стоило вовсе. В общем Канария Мелиен был крайне ценным сотрудником в нашем госпитале.

– Хорошо. Я все просмотрю, проверю и подпишу. Можешь быть спокойна. Не уйду, пока не закончу.

Девушка кивнула и уже было направилась к двери, чтобы заняться другими важными делами, как остановилась и посмотрела на меня.

– Тория, позволите кое-что сказать не на рабочую тему?

Я удивленно приподняла одну бровь. Канария редко позволяла себе говорить на что-то иное, нежели работа.

– Да, конечно. Что такое?

– Вам стоит приглядеться к нему.

– К кому? – Я не сразу поняла, о чем она говорит.

– К дракону. Поверьте, он не испугается трудностей. Ему можно верить.

По всему телу забегали мурашки. Глаза Канарии загадочно светились. Что это, если не предсказание? Я постаралась сделать вид, что не напугана словами подчиненной. Но мы обе понимали, что это не так. Канария ко всему прочему обладала даром эмпатии. Она прекрасно ощущала мои эмоции.

– Простите, если напугала. Но предупрежден, значит вооружен. Вам ли этого не знать. А теперь, с вашего позволения, я пойду.

Дверь закрылась с тихим щелчком, оставляя меня наедине с отчетами и… тревожными мыслями. Что пыталась мне сказать Канария? Постепенно цифра за цифрой, термин за термином беспокойство оставило меня. Тишину кабинета нарушала лишь периодически поскрипывающий стержень ручки.

Когда я читала очередную медицинскую карту пациента, на столе завибрировал битрифон. Не глядя на адресата, подняла трубку.

– Слушаю вас.

– Скажи мне, что ты уже освободилась. – В трубке раздавался рев пролетающих кройсов, гомон трибун и какие-то мужские голоса. Рия практически кричала в трубку. Однако чувствовалось, что подруга счастлива. Посмотрев на оставшуюся небольшую кипу бумаг, тяжело вздохнула.